Два века Марии

Тамара ПОПОВА

В марте жительница села Савинка Алейского района Мария Стрельцова отметила 102 день рождения.

Баба Маша любит петь, принимать гостей, обнимать внуков и правнуков и терпеть не может в людях лени и лжи. Она родилась перед Первой мировой войной, но слишком мала была, чтобы запомнить, как в 1914 году Савинка мужчин своих на войну с немцем провожала. Зато весь ХХ век развернула перед нашими глазами так, что никаких учебников истории не надо.

«Не обманула. Дожила»

Первый вопрос, конечно же, о секрете долголетия.

– Последний год мама неважно слышит, а до того ни один шепоток мимо ее ушей не проходил, – объясняет нам свое вынужденное суфлерство дочь бабушки Марии, Татьяна Крапп, громко скандируя ей в самое ухо: «Мама, тебя просят выдать секрет, как ты дожила до 102 лет».

– Чивой? До двух лет дожила? До сорока двух? – подставляет ухо бабушка.

Собираюсь прокричать вопрос второй раз, как вдруг по хитринкам в глазах старушки, выцветших от времени, а некогда, вероятно, небесно-голубых, понимаю: с юмором у нее полный порядок. Вон как довольно смеется – развела журналистку.

Дочь, целуя мать в сморщенную щечку: «Она у нас молодец – и пошутить любит, и с памятью у нее полный порядок», передает историю двухлетней давности. Глава администрации района Светлана Агаркова, поздравляя бабушку с 95-летием, взяла с нее обещание дожить до ста лет. И вот два года назад, когда гости съезжались на ее вековой юбилей, Мария Петровна внимательно вглядывалась в лица гостей, входящих в дом. Светлана Яковлевна заходила одной из последних. Бабушка просияла, увидев ее: «Да вот же ты, моя хорошая! Видишь, я тебя не обманула, дожила!»

Мария Стрельцова (по паспорту – Стрильцова), в девичестве Севрюкова, из рода переселенцев. Правда, и сама уже не помнит, откуда приехал ее прадед. Но дед, Дормидонт Савинков, родился и вырос уже в Савинке. Судя по названию села, фамилия предка имеет прямое к нему отношение. В этом роду много долгожителей. Дормидонт дожил до 100 лет, Евдокии, старшей сестре Марии, 96 лет веку отмерили, младшей Паше – 97. «Сестры мои молодыми померли», – сетует долгожительница.

Иван да Марья

Марию замуж отдали выгодно, в богатую семью. Первая их с Иваном дочка родилась в 1925 году, а в 30-е всю семью раскулачили, отправили на север Томской области вместе со свекром и свекровью. Правда, потом, выяснив, что Иван – приемный, не родной сын своих родителей, Верховный суд их реабилитировал.

– Там, в лагере, мы уже и землянку себе выкопали, и огород раскорчевали, с судьбой смирились. А нам возвращаться велели. Ваня мой сильно простыл, когда мы через Иню переезжали. До Савинки-то его довезли, тут он и помер. Потом я еще замуж выходила, от Саши у меня пять деток родилось. Но потом и его не стало. А всего 12 ребятишков было, но живы сейчас лишь четверо. Таня – третья от краю, из младших.

«Осталась одна с детьми на руках» – так обычно пишут о женщинах, материнство которых испытывала война.

– Не так пиши, не те это слова, – просит бабушка, – в войну мы все так жили. Сеяли, копали, держали хозяйство, в людях работали, детишек поднимали. О трудностях не думали, работали себе да работали. Сейчас на молодых смотрю, как они дурака валяют: «Ох, я устала! Ох, уморились!» Мы-то вручную все делали, колос толстенный был, не худой, как теперь. Снопов тяжеленных за день натаскаешься – руки отваливаются, а домой придешь – там детей накормить да по хозяйству управиться. Я все плакалась: ну что я видела в этой жизни… Но не понимала тогда, что такое «трудно».Сейчас вот и деньги есть, и еды полно, а я сижу и ничего не могу: «Тань, дай супчику», «Тань, отведи меня в постель»… Мои-то работают, да хозяйство у них. Я одна за день и песен попою, и поплачу, а ночью лягу спать – не спится, хоть глаз коли. До рассвета всю жизнь в голове прокручиваю.

Татьяна Александровна угощает нас чаем и сладостями. Бабушка Мария – ни-ни, пост у нее. С утра только чайку с кусочком хлебушка скушает – и все. Мария Петровна ни дня в школу не ходила, так неграмотной и осталась. В документах за нее Татьяна расписывается, по доверенности. Но как, дней не путая, неграмотный человек посты отслеживает? Оказывается, от Рождества она просто дни отсчитывает. Масленка кончилась, значит, Великий пост…

Рецепты Марии

Современный горожанин рассмешил бы народ, если бы сказал, что его жизнь крутится вокруг электроплиты. А вот баба Маша рассказывает, что жизнь ее семьи вокруг русской печи крутилась, и не смешно. В прежнем ее доме на окраине Савинки печь стояла – роскошница, кормилица и первая помощница. «Если бы не она, как бы я детей прокормила? Мы по сто раз в день, как сейчас, завтрак, обед и ужин, не варили – некогда было. Закотишь чугунок с борщом в печку, он настоится, вкусный и горячий до вечера. А если кто мяса хочет – в жаровне тушка с овощами так прожарится, что за ухи моих не оторвешь. Хлеба в печи пекла по четыре огромных булки, нам на неделю хватало», – делится житейским опытом наша героиня.

– Сейчас такого хлеба нет, – соглашается с мамой Татьяна, – я и сама пеку домашний, но легким и невесомым, как у нее, он не получается.

Итак, записывайте рецепт домашнего хлеба от бабушки Марии. Правда, он для русской печи, что получится в хлебопечке – не знаю. Да и пропорции примерные – сельские хозяйки все на глаз делали. Прежде чем ставить опару, закройте окна, чтобы хлеб от сквозняков не убежал. Утром вскипятите стакан воды, остудите до теплого состояния (градусов 30-35), растворите в ней щепоть дрожжей (живых, не сухих!). Когда они растворятся, запустятся, добавьте просеянную муку и аккуратно размешайте, чтобы получилась масса, похожая на густую сметану. Оставьте в теплом месте в миске и отправляйтесь на работу. Вечером подмешайте муки так, чтобы получилось очень мягкое тесто, и оставьте его на ночь. Утром – последний подмес, уже до нормальной хлебной консистенции – и отправляйте формы в печь.

В гостях у бабушки Марии нас ждала еще культурная программа. Она нам песни пела. Сначала – грустную, о войне, видимо, еще Первой мировой: «Снарядов нам не хватает, а патронов у нас не було. Штыками нас убивают, ох, как же нам тут тяжело...» А потом – частушки, уже времен Великой Отечественной: «Мой матаня на войне, на девятом фронте, я его матанечка, вы меня не троньте».

– Эх, кабы не глуха да не слепа была, я бы вам еще и дроби дала, – сокрушается долгожительница.

Напоследок мы считаем внуков. Бабушка Мария загибает пальцы: у Нюры – четверо, у Вали – четверо, у Тамары – трое, у Нади – двое да Танина дочка. Я суммирую – 14! С правнуками сложнее – на сороковом сбились. Так что дом ее не бывает пустым никогда, каждый день любимую бабулечку навещают.

А секрет долголетия и счастья я у нее все-таки выведала: «Сейчас молодые несчастны потому, что много о себе думают, а надо – о других. Я и детей своих всегда учила: трудись, людей уважай – и жизнь свою легко проживешь».

 

Все новости