Георгиевский крест в истории России

Орден св. Георгия

Орден св. Георгия (полное название — Императорский Военный орден святого великомученика и победоносца Георгия) был официально учрежден 26 ноября 1769 г. В первом его статуте, подписанном самой Екатериной тремя днями раньше, 23 ноября, в частности говорится: "Ни высокая порода, ни полученные пред неприятелем раны не дают быть пожалованным сим орденом, но дается оный тем, кои не только должность свою исправляли во всем по присяге, чести и долгу своему, но сверх того отличили еще себя особливым каким мужественным поступком, или подали мудрые и для Нашей воинской службы полезные советы". Позднее были разработаны конкретные условия, при которых выдавалась эта награда. Орден мог получить, например, тот, кто "лично, предводительствуя войском, одержит над неприятелем, в значительных силах состоящим, полную победу, последствием которой будет совершенное его уничтожение", или, "лично предводительствуя войском, возьмет крепость" . Эта награда могла быть выдана также за взятие неприятельского знамени, захват в плен главнокомандующего или корпусного командора неприятельского войска и другие выдающиеся подвиги. В статуте ордена было также сказано: "Сей орден никогда не снимать, ибо заслугами оный приобретается".

Орден св. Георгия имел четыре степени, причем первый раз награждаемый должен был представляться к низшей, 4-й степени, в следующий раз — к более высокой — 3-й, далее 2-й и, наконец, совершивший четвертый выдающийся подвиг мог быть представлен к награждению орденом св. Георгия 1-й степени. 4-я степень ордена представляла собой золотой крест с расширяющимися от центра лучами, покрытыми белой эмалью. В центральном круглом медальоне знака (креста) ордена на розовом (с 30-х гг. XIX в. — красном) фоне помещалось изображение св. Георгия на коне, поражающего копьем змия.

Некоторыми это изображение неверно трактуется как борьба с драконом, но дракон в геральдике олицетворяет добро. Причину ошибки следует искать в том, что и дракон, и змий изображаются в геральдике крылатыми, но дракон — с двумя лапами, а змий — с четырьмя. Последняя тонкость, оставаясь незамеченной, и приводит к ошибочному трактованию изображения змия как дракона.

3-я степень ордена св. Георгия представляла собой такой же крест, но носившийся не в петлице, а на ленте на шее.

Еще более высокая награда, орден св. Георгия 2-й степени, включила в себя уже два основных компонента, не считая ленты: на шее носился такой же крест, но большего, чем третья степень, размера, а на груди помещалась четырехугольная золотая звезда ордена св. Георгия с девизом "За службу и храбрость".

Наконец, высшая, 1-я степень ордена представляла собой тот же большой крест, носившийся уже на широкой ленте "георгиевских" цветов через правое плечо, и звезду на груди.

Георгиевская лента всех степеней ордена имела чередующиеся три черные и две желтые (оранжевые) продольные полосы. Позднее, кроме значительного числа дореволюционных воинских наград, носившихся на такой ленте, ряд советских боевых отличий получил по наследству эту почетную, предназначавшуюся всегда исключительно для ношения орденов и медалей за храбрость и воинское учение, оранжево-черную ленту.

Эпоха Отечественной войны 1812 года

Самой почетной боевой наградой дореволюционной России был орден св. Георгия. За военные заслуги в эпоху Отечественной войны 1812 г. из российских подданных 1-ю степень ордена Георгия получили 3 человека, 2-ю —24, 3-ю —123 и 4-ю —491 человек. Кроме того, четверо иностранных военачальников были награждены высшей степенью ордена, 12 —2-й, 33 —3-й и 127 иностранных офицеров — орденом Георгия 4-й степени. Иностранными кавалерами этой награды становились офицеры и генералы войск союзников в войне с французами —Великобритании, Швеции, Австрии, а также Пруссии и других немецких королевств и княжеств, получивших независимость в результате поражения Франции.

За 1812 г., время массового патриотизма, проявленного всей страной при изгнании наполеоновских войск из пределов России, орден Георгия 1-й степени получил лишь один Михаил Илларионович Кутузов, ставший первым полным кавалером этой награды, то есть отмеченным всеми четырьмя степенями ордена. Даже великий Суворов имел лишь три степени Георгия —3-ю, 2-ю и 1-ю. Кутузов же получил 4-ю степень в 1775 г. за отличия в русско-турецкой войне, следующую, 3-ю степень —за штурм турецкой крепости Рущук в 1791 г., 2-ю степень — за сражение при Мачине в том же 1791 г. и, наконец, высшую степень ордена Георгия, 1-ю, за руководство всеми вооруженными силами России при изгнании французов из пределов Отечества.

В следующем, 1813 г. за поражение французов при Кульме 18 августа был награжден орденом Георгия 1-й степени генерал от инфантерии М. Б. Барклай-де-Толли, также имевший до этого три предыдущие степени награды. Третьим и последним русским полководцем, удостоенным высшей степени ордена Георгия в эпоху Отечественной войны с Наполеоном, стал генерал от кавалерии Л. Л. Беннигсен за успешные действия против французов в 1814 году.

В числе иностранных полководцев, удостоенных Георгия 1-й степени: шведский наследный принц Карл Иоанн — за победу над французами при Денневице 25 августа 1813 г.; прусский фельдмаршал Г. Л. Блюхер —за участие в сражении под Лейпцигом 4. 6 и 7 октября 1813 г.; австрийский генерал-фельдмаршал кн. К.-Ф. Шварценберг —за то же сражение под Лейпцигом; английский генерал-фельдмаршал А. Веллингтон —за успешные действия против французов в кампании 1814 и 1815 гг., в частности, за победу при Ватерлоо.

В числе 24 отечественных полководцев, удостоенных Георгия 2-й степени, — генерал-лейтенант П. X. Витгенштейн, генерал от кавалерии А. П. Тормасов, генералы от инфантерии М. Б. Барклай-де-Толли и М. А. Милорадович, получившие эту награду в 1812 г.; в 1813 г. —генералы от инфантерии Д. С. Дохтуров, А. Ф. Ланже-рон, генерал-лейтенанты П. П. Коновницын, А. И. Остерман-Толстой и другие; в 1814 г. —генерал от кавалерии Н. Н. Раевский, генерал-лейтенанты И. В. Васильчи-ков 1-й, М. С. Воронцов, А. П. Ермолов и другие.

Значительно больше отличившихся было отмечено 3-й степенью ордена Георгия. Среди них мы видим фамилии многих военачальников, портреты которых украшают знаменитую Военную галерею Зимнего дворца: это генерал-майор И. Н. Инзов — исключительно храбрый воин и одновременно добрейший человек (не случайно французы по окончании военных действий наградили Инзова орденом Почетного легиона за гуманное отношение к пленным), П. С. Кайсаров, П. М. Капцевич, Н. И. Лавров, В. В. Орлов-Денисов, А. И. Чернышев, В. С. Рахманов, Ф. А. Луков и многие другие.

Офицеры очень дорожили славной боевой наградой — орденом Георгия. Д. В. Давыдов, сам Георгиевский кавалер, рассказывает в своих воспоминаниях еще об одном герое, генерал-майоре Я П. Кульневе, видном участнике Отечественной войны 1812 г., награжденном Георгием 3-й степени еще в 1809 г., в войну со шведами: "1812 г. 20 июля, в сражении под Клястицами ядро оторвало ему обе ноги, он упал и, сорвав с шеи своей крест св. Георгия, бросил окружающим его, сказав им: "Возьмите! Пусть неприятель, когда найдет труп мой, примет его за труп простого, рядового солдата и не тщеславится убитием русского генерала"". В настоящее время крест ордена св. Георгия 3-й степени, принадлежавший Я. П. Кульневу, бережно хранится в Государственном Историческом музее.

Генерал В. Г. Костенецкий в Бородинском сражении заменил убитого начальника артиллерии русской армии генерал-майора А. И. Кутайсова. Во время сражения, когда на одну из батарей ворвались французы, Костенецкий, обладавший богатырской силой, стал в ряды защитников и отбивал нападающих артиллерийским банником. Банник сломался в руках Костенецкого, но атака была отбита. За Бородино генерал В. Г. Костенецкий был награжден орденом Георгия 3-й степени. Между прочим, в качестве холодного оружия генерал на время военных действий получил из Оружейной палаты старинный полуторный палаш, поскольку обычные строевые клинки были слишком малы и легковесны для него.

В то время было не принято награждать павших на поле сражения посмертно. Так, один из достойнейших генералов Отечественной войны Д. П. Неверовский, участвовавший во многих сражениях во время заграничного похода, при Лейпциге был 6 октября 1813 г. тяжело ранен и за это сражение представлен к награждению Георгием 3-й степени. Рана оказалась смертельной, и фамилии генерал-лейтенанта Д. П. Неверовского не осталось даже в списках награжденных.

Наиболее многочисленна группа кавалеров ордена Георгия 4-й степени —491 человек. Но и здесь за каждым награждением стоит подвиг, а иногда и несколько славных дел —вклад в общую победу над врагом. За бои с французами орден Георгия 4-й степени среди прочих получили А. Н. Сеславин, Д. В. Давыдов, А. И. Бистром, Г. А. Эмануэль, А. С. Кологривов, Б. В. Плуектов, Н. М. Свечин, Е. Ф. Керн и другие.

Непосредственно к офицерскому Военному ордену св. Георгия примыкает солдатский Знак Отличия Военного ордена (солдатский Георгиевский крест), учрежденный в 1807 г. для награждения нижних чинов за боевые подвиги. Эта награда представляла собой серебряный крест без эмали, но с изображением в центральном медальоне на лицевой стороне св. Георгия на коне, а на оборотной стороне - инициалов святого, "С. Г.", как и на офицерском знаке. Носилась эта награда на узкой оранжево-черной ленточке, как и орден Георгия. В правилах о награждении Знаком Отличия говорилось: "Им награждаются только те из нижних воинских чинов, которые, служа в сухопутных и морских русских войсках, действительно выкажут свою отменную храбрость в борьбе с неприятелем".

На солдатском Георгиевском кресте гравировался номер, под которым получивший награду вносился в так называемый "вечный список Георгиевских кавалеров" . Первым получил солдатского Георгия унтер-офицер Кавалергардского полка Егор Иванович Митрохин за отличие в бою с французами под Фридландом 2 июня 1807 г. Всего же к началу 1812 г. был выдан 12 871 знак с соответствующими номерами от единицы до 12 871. Кстати, солдатским Георгием за номером 6723 была награждена знаменитая "кавалерист-девица" Надежда Дурова, начавшая службу простым уланом: в сражении под Гутштадтом в мае 1807 г. она спасла от неминуемой гибели офицера и получила единственную в то время боевую награду для нижних чинов.

Среди участников Отечественной войны, будущих активных декабристов, были двое дворян, награжденных солдатскими Георгиевскими крестами, —М. И. Муравьев-Апостол и И. Д. Якушкин, сражавшиеся при Бородине в чине подпрапорщика, не дававшем права на офицерскую награду. Проявив в этом сражении храбрость, оба были отмечены наградой для нижних чинов с соседними номерами на знаках —16 697 и 16 698.

Крымская война 1853-1855 годов

За Крымскую войну 1853 — 1855 гг. было выдано 24 150 солдатских Георгиев. Эта кампания оказалась последней, в которую выдавались бесстепенные кресты. В 1856 г. Знак Отличия Военного ордена был подразделен на четыре степени: 1-я и 2-я — золотые кресты, 3-я и 4-я —серебряные, 1-я и 3-я степени носились с дополнительным украшением в виде банта из орденской ленты.

Знаменитый матрос Петр Кошка трижды удостаивался Знака Отличия Военного ордена. Первый раз он получил бесстепенной крест ь 99734, затем за новый подвиг —прибавку трети жалованья, за третье отличие —новую прибавку трети жалованья. Когда же Знак Отличия был подразделен на степени и Кошка стал считаться кавалером трех степеней, ему выдали дополнительно лишь высший из них знак 2-й степени, имевший № 431.

По преданию, адмирал П. С. Нахимов приходил на бастионы Севастополя с карманами, набитыми крестами. Если даже это некоторое прувеличение, доля правды здесь есть: Павел Степанович спешил наградить героев, каждый из которых в любой момент мог быть убит.

Несмотря на то что руководители обороны Севастополя строго следили за тем, чтобы подвиги их подчиненных справедливо вознаграждались, иногда просто не хватало самих наград. Поэтому в Морской лаборатории и еще двух местах иждивением купечества было налажено производство своих, кустарных Знаков Отличия. На них не ставились номера, они были сделаны значительно хуже, чем продукция Монетного двора, но сейчас эти памятники героической обороны Черноморской твердыни, представляюшие исключительную редкость, бесценны для нас.

В собрании московского коллекционера Р.Д.Бужбецкого имеется один крест кустарной работы. Его получил за защиту Севастополя Ипполит Августинович Бенис-лавский. Еще в 1854 г. за отличие при осаде турецкой крепости Силистрия на Дунае он был награжден Знаком Отличия Военного ордена № 965779. Позднее, уже в осажденном Севастополе, за новые подвиги он получил еще один крест, без номера, сделанный местными умельцами, меньшего размера, не совсем правильной формы. Эта награда уникальна — подобных ей нет даже в севастопольских музеях.

Имеются свидетельства, что за неимением солдатских крестов раздавались Георгиевские ленточки. Так, лейтенант Н. Д. Карятин, командир Селенгинского редута, пишет, что за четыре месяца его командования укреплением на редут присылались исключительно ленточки. Один из его подчиненных матрос Василий Востряков за то, что выбросил из порохового погреба попавшую туда вражескую бомбу, был представлен к награждению крестом, но по уже названной причине с разрешения командира носил лишь ленточку. Вскоре В. Востряков попал в плен, и лишь по возвращении на родину получил причитающийся ему крест за № 953, уже с обозначением на нем 4-й степени.

Во время Крымской войны были выданы коллективные награды нового вида —Георгиевские знаменные флаги, предназначавшиеся для морских экипажей, сражавшихся с врагом на суше.

До Крымской войны два раза выдавался Георгиевский флаг морякам, вернее, боевым кораблям, проявившим исключительную отвагу и воинское искусство в бою. Первым заслужил право поднять кормовой Георгиевский флаг линейный корабль "Азов", который под командованием капитана 1-го ранга М. П. Лазарева отличился в Наваринском сражении 1827 г. с турецко-египетской эскадрой. В этом бою особую храбрость проявили служившие на "Азове" лейтенант П. С. Нахимов, мичман В. А. Корнилов и гардемарин В. И. Истомин, будущие герои Севастополя. За успешные боевые действия при Наварине "Азов" первым в русском флоте получил право поднять на корме Георгиевский флаг с изображением воина-святого "в честь достохвальных деяний начальников, мужества и неустрашимости офицеров и храбрости нижних чинов" . Когда "Азов" пришел в ветхость, был построен новый корабль, названный "Память Азова", на котором также был поднят кормовой Георгиевский флаг, чем подчеркивалась преемственность боевых традиций русского флота. Традиция давать это название одному из боевых кораблей перешла и в советский военно-морской флот.

Вторым кораблем в русском флоте, получившим право поднять кормовой Георгиевский флаг, был 18-пушечный бриг "Меркурий", который под командованием капитан-лейтенанта А. И. Казарского выдержал 14 мая 1829 г. бой с двумя турецкими линейными кораблями, на одном из которых было 110 пушек, на другом —74. Несмотря на десятикратное превосходство в артиллерии, туркам не удалось захватить русский корабль. Наоборот, меткими выстрелами русские моряки нанесли серьезные повреждения противнику и заставили его прекратить бой.

Весь экипаж "Меркурия" был представлен к наградам — офицеры к орденам (А. И. Казарский получил орден св. Георгия 4-й степени), матросы —к Знаку Отличия Военного ордена, а на корме брига взвился Георгиевский флаг. Одновременно было установлено, что в составе Черноморской эскадры всегда должен находиться корабль с названием "Меркурий" или "Память Меркурия". И сегодня на Черном море находится российский корабль "Память Меркурия".

Официально единый тип Георгиевских знаменных флагов на флоте был принят лишь в 1837 г. приказом Начальника Главного Морского штаба (до этого экипажи "Азова" и "Меркурия" были отмечены кормовыми Георгиевскими флагами). Знаменный Георгиевский флаг представлял собой белое полотнище с традиционным синим Андреевским крестом, но с изображением в центре, в красном щите, фигуры св. Георгия, поражающего копьем змия. По периметру флага должна была идти надпись, рассказывающая о событии, послужившем причиной награждения. Первыми и, как оказалось, последними в истории отечественного военно-морского флота заслужили Георгиевские знаменные флаги моряки Черноморского флота за героическую защиту Севастополя во время Крымской войны. Из 20 тысяч офицеров и матросов, сошедших с кораблей и защищавших Черноморскую твердыню на суше в течение почти года, к концу обороны осталось в строю лишь 800 человек. Наградные флаги получили 17 флотских экипажей. На флагах была помещена надпись: "За оборону Севастополя с 13 сентября 1854 по 27 августа 1855 года".

Русско-турецкая война 1877-1878 годов

Прямое отношение к Георгиевским наградам имеет солдатский Знак Отличия Военного ордена (Георгиевский крест), учрежденный в 1807 г. как награда для нижних чинов армии и флота за боевые отличия. В 1856 г. бывший до этого одно-степенным крест подразделен на четыре степени: 1-ю и 2-ю —золотые и 3-ю и 4-ю — серебряные. На каждом из знаков проставлялся порядковый номер награждения, отдельно по каждой степени. Правила награждения им напоминают статут ордена Георгия — за взятие вражеских знамен, пушек, пленение неприятельского офицера, вступление первым на валы и стены укреплений противника и т.д. Сначала давалась 4-я степень, затем 3-я, 2-я и, наконец, при совершении четвертого подвига солдат или матрос мог рассчитывать на награждение высшей, 1-й степенью.

Солдатская награда могла быть выдана персонально нижнему чину, особо отличившемуся в сражении, или на все подразделение, проявившее героизм, могло быть назначено определенное число знаков, которое распределялось уже внутри воинской части среди самых храбрых. Во втором случае на роту или эскадрон назначалось от 2 до 5 Знаков Отличия, на батарею —от 4 до 10, на корабль во флоте — от 2 до 60.

Любопытный рассказ о том, как присуждались Георгиевские кресты в Кавказской казачьей бригаде, сохранился в записках участника войны 1877 —1878 гг. В. В. Воейкова: "было прислано на сотню по четыре креста. Сотенные командиры собрали сотни и объявили им, чтобы они сами выбрали достойных. По голосам выбрали достойных больше, чем крестов. Тогда выбранных поставили в ряд, а сотня пошла справа по одному сзади их, и каждый бросил свою папаху тому, которого находил достойным. Это была, так сказать, закрытая баллотировка. Потом сочли у каждого папахи, и у кого оказалось больше, тем и выдали кресты. Казаки качали счастливых товарищей и долго не могли угомониться".

Георгиевские кресты выдавались очень скупо, как правило, лишь за выдающиеся подвиги. Например, за всю кампанию 1877 — 1878 гг. один из самых известных и боевых полков русской армии, лейб-гвардии Волынский, заслужил в общей сложности 313 "Егориев" 4-й степени, 23 —3-й и 7 —2-й степени. Всего шесть раз присылались награды в полк: первый раз —17 крестов за бой 12 октября 1877 г. в районе небольшой горки, получившей название "Волынская"; в том же октябре —еще 9 крестов за новые отличия в этом районе; в связи с падением Плевны 28 ноября на полк было назначено еще 48 крестов. Самое большое число наград (212) было выдано за сражение 19 декабря при занятии так называемых Ташкисентских высот — самое славное дело полка в турецкую войну, а также за взятие Филиппополя 3 января и бой при Карадаге 5 января. За взятие деревни Мечка 25 декабря среди нижних чинов волынцев было распределено 24 креста —все пока лишь 4-й степени. Позднее были присланы дополнительные награды за переход через Балканы и "дела" 19, 25 декабря 1877 г. и 3, 5 января 1878 г. —всего 25 новых крестов, но среди них уже 20 наград 3-й степени и 5 —2-й для солдат, заслуживших крест во второй и третий раз. Были еще небольшие добавления к общему числу Георгиевских крестов, но 1-ю степень так никто и не получил.

Знак Отличия Военного ордена 1-й степени за всю войну заслужили лишь 60 человек. Крест с самым маленьким порядковым номером —7** —был выдан "за отличие в делах с турками 20, 21 и 22 сентября 1877 года". Самым же большим номером знака высшей степени оказался 450. Произошло это из-за ошибки в наградных документах, как это нередко бывает и сейчас. В 1904 г., через четверть века после окончания русско-турецкой войны, был выдан Знак Отличия Военного ордена 1-й степени отставному фельдфебелю 151-го пехотного Пятигорского полка Ивану Кравцову. Заслужив в боях сначала 4-ю, затем 3-ю и 2-ю степени солдатской награды, Кравцов при штурме Карса 1877 г. снова проявил храбрость и опять был представлен к "Егорию", повторно к 4-й степени. Ошибка выявилась только 25 лет спустя, и вместо одного из знаков 4-й степени Иван Кравцов получил знак 1-й степени, но уже с очень большим номером, став 450-м полным кавалером Георгиевского креста. Подобным образом награды находят через пятьдесят лет после окончания войны героев Великой Отечественной, в том числе и ордена солдатской Славы — прямые преемники дореволюционного "Егория".

Солдатский Георгий 2-й степени был выдан 340 раз. Первый из них, под номером 54, получил казак 2-й сотни Уманского конного полка Кубанского казачьего войска Семен Молев "за отличное мужество и храбрость, оказанные в Эриванском отряде во время военных действий противу турок в апреле, мае и июне месяцах 1877 г.". В июне эта сотня в числе других русских сил выдержала осаду в Баязете. За это и была выдана награда Молеву. Знак 2-й степени с самым большим номером (1279) был присужден волонтеру князю Ивану Шаховскому "за отличие 14 января 1878 года".

3-ю степень награды получили около 2000 человек. Самый маленький номер (252) был выбит на знаке, выданном "за отличие в разновременных делах и перестрелках с турками в апреле, мае и июне 1877 г.". Самый же большой (10 067) был снова выдан вместо креста 4-й степени, полученного во второй раз. Но теперь ошибка выяснилась лишь через 30 лет после свершения подвига. И в июне 1909 г. "отставной милиционер из Кутаисской губернии" Темуке Чкония получил Знак Отличия 3-й степени, заслуженный "за отличие в разновременных делах в 1877 —1878 гг.".

4-ю степень этого же знака отличия первым заслужил уже на второй день войны фельдфебель 1-го Кавказского стрелкового батальона Кузьма Грузоев. За отличие в деле с турками 13, 14 и 29 апреля 1877 г. (напомним, что война была объявлена 12 апреля) он получил крест № 22 325.

Солдатам-нехристианам выдавались Георгиевские кресты с изображением не св. Георгия на коне на одной стороне и вензелем святого на другой, — уважая их религиозные чувства, на обеих сторонах центрального медальона награды помещали государственного орла. Нумерация этих крестов шла отдельно. Знак 1-й степени № 1 получил юнкер 2-го Дагестанского конноиррегулярного полка Лабзан-Ибрагим Халил-оглы "за отличия, оказанные в делах и перестрелках, бывших с турками со времени перехода войск Действующего корпуса через границу" в 1877 —1878 гг. Еще раньше он заслужил предыдущие 4-ю, 3-ю и 2-ю степени этого же знака для иноверцев, с номерами соответственно 191, 181, 134.

В числе немногих гражданских лиц, награжденных в эту кампанию солдатским Георгием, был Василий Иванович Немирович-Данченко, старший брат выдающегося отечественного режиссера Владимира Ивановича Немировича-Данченко. Известный к тому времени писатель, Василий Иванович приехал военным корреспондентом на Дунайский театр и скоро был признан лучшим публицистом, пишущим о событиях 1877 — 1878 гг. Но, кроме литературного таланта, эта война позволила Немировичу-Данченко проявить и незаурядное личное мужество под огнем врага, за что он был награжден Знаком Отличия Военного ордена 4-й степени. Между прочим, позднее, уже в русско-японскую войну, Василий Иванович, оставаясь корреспондентом, за конкретный подвиг, связанный с обороной Порт-Артура, получил офицерский боевой орден Станислава 2-й степени с мечами.

Первая мировая война 1914-1918 годов

23 августа 1915 г. приказом по армии и флоту Николай II объявил о принятии верховного главнокомандования на себя. А 25 октября того же года Георгиевская дума Юго-Западного фронта приняла решение о награждении императора орденом св. Георгия 4-й степени, мотивируя это тем, что 12 и 13 октября Николай, "пребывая в местах, неоднократно обстреливаемых неприятельскою артиллериею явно подвергал опасности свою драгоценную жизнь". Письмо Думы о награждении Николая II подписали в числе восьми старших кавалеров фронта Председатель Георгиевской думы генерал Каледин, командир 10-й кавдивизии генерал-майор Марков, полковник Духонин (первые двое -будущие видные деятели Белого движения). В тот же день император получил эту награду. Еще раньше, 15 октября было принято решение о награждении наследника Алексея серебряной Георгиевской медалью 4-й степени в память посещения им 12 октября раненых в районе станции Клевань "в сфере дальнего огня неприятельской артиллерии".

Известен один случай коллективного награждения орденом Георгия 4-й степени. В 1916 г. этой высокой наградой была отмечена французская крепость Верден за мужество ее защитников при обороне знаменитого "верденского выступа".

После Февральской революции приказом Верховного Главнокомандующего А. А. Брусилова от 29 июня 1917 г. было разрешено награждать офицерским Георгием солдат, исполнявших на поле боя обязанности начальника и проявивших при этом храбрость. Одновременно офицеры по решению общего собрания чинов подразделения могли за отличия удостаиваться награждения солдатским Георгиевским крестом. В обоих случаях на ленточке Знака Отличия добавлялась металлическая лавровая ветвь. Так и стала эта награда называться неофициально "Георгий с веточкой". Такой крест высоко ценился в армейской среде —достаточно сказать, что офицерами солдатский Георгий должен был носиться выше всех других орденов, кроме Георгия 4-й степени.

Лишь героическая смерть ценилась выше награды — ордена Георгия. Князь Ливен через несколько лет после войны вспоминал эпизод из германской кампании: "Один из офицеров награжден орденом св. Георгия Победоносца. Взводный унтер-офицер его эскадрона поздравляет его следующими словами: "Поздравляю Ваше Высокоблагородие с Белым Крестом, теперь Вам только остается заработать деревянный крест". Лечь на поле брани — честь гораздо более высокая, чем награждение высшим военным орденом".

Известно одно оригинальное награждение орденом. В 1914 г., в связи с началом мировой войны, в России была проведена всеобщая мобилизация. Она прошла успешно, и руководивший ею в Генеральном штабе генерал А. С. Лукомский получил необычную награду: Владимирскую ленту на его ордене св. Владимира 4-й степени заменили лентой Георгиевской, более почетной, хотя и не такой высокой, как собственно орден св. Георгия, дававшийся исключительно за боевые заслуги. Современник вспоминал, что "шутники немедленно на это изобретение откликнулись и назвали новый орден Владимир Георгиевич"".

Тем не менее, несмотря на некоторую анекдотичность ситуации, 6 декабря 1914 г. последовал императорский указ, которым Николай II "в воздаяние особых заслуг исправляющего должность начальника Канцелярии Военного министерства генерал-лейтенанта Лукомского, оказанных им делу блистательного выполнения мобилизации нашей армии, всемилостивейше соизволил пожаловать ленту ордена Св. Великомученика и Победоносца Георгия к имеющемуся у него ордену Св. Равноапостольного Князя Владимира 4-й степени".

Солдатский Георгиевский крест

10 августа 1913 г. император Николай II утвердил новый Статут комплекса наград, которые официально стали называться Георгиевскими. В числе этих отличий был и солдатский крест четырех степеней, названный также Георгиевским. Нумерация новых наград должна была вестись заново, раздельно по каждой степени. Выдача особых крестов для иноверцев была прекращена.

Уже 28 октября 1913 г. Канцлер Российских орденов граф В. Б. Фредерике в письме министру финансов просил изготовить небольшое количество Георгиевских крестов и Георгиевских медалей "на случай могущих быть единичных пожалований сими знаками отличия чинов пограничной стражи и нижних частей войск, входящих в состав военных экспедиций". Новшеством стала чеканка значка "ь" перед цифрами. По этому значку легко определяются кресты, относящиеся ко времени после 1913 года.

24 апреля 1914 г. заказ Капитула орденов был выполнен. Но в связи с начавшейся вскоре мировой войной 24 июля того же года на Монетный двор было отправлено распоряжение срочно изготовить "в самом непродожительном времени» еще 300 крестов 1-й степени, 800 — 2-й, 3000 —3-й и 1500 —4-й степени. Затем последовал новый заказ на 400 крестов 1-й степени, 1200 —2-й, 1000 —3-й и 5000 — 4-й степени, причем сообщалось, что это число "вряд ли может считаться окончательным". На Монетном дворе в связи с новым заказом отменили исполнение всех других казенных и частных заказов, увеличили продолжительность рабочего дня на 4 часа и добавили 30 новых работников. До 1 января 1917 г. на Петроградском монетном дворе было изготовлено Георгиевских крестов 1-й степени 32 510 штук (с нумерацией от 1 до 32 480), 2-й степени —65 015 (с нумерацией от 1 до 65 030), 3-й степени —286 050 (с нумерацией от 1 до 289 150) и 4-й степени —1 190 150 (с нумерацией от 1 до 1 210 150).

Несовпадение количества крестов и номеров на них объясняется тем, что часть их чеканилась без номеров (что дает превышение числа знаков по отношению к общей нумерации) и, кроме того, по просьбе Капитула орденов некоторые номера на Георгиевских крестах пропускались при чеканке, а под этими номерами выдавались кресты из старых запасов Капитула. Изредка встречаются кресты, часть нумерации на которых (на левом луче) срезана и на этом месте выбиты новые цифры.

В связи со значительным увеличением количества присуждаемых Георгиевских солдатских крестов в условиях спада экономики, подорванной войной, возник вопрос об уменьшении содержания драгоценных металлов в солдатских наградах. Уже 26 мая 1915 г. император "соизволил повелеть" Георгиевские кресты и медали 1-й и 2-й степеней изготавливать из золота пониженной пробы, с содержанием в них лишь 600 частей чистого золота (из условных 1000 частей), серебра —395 частей и меди —5 частей. В крестах 3-й и 4-й степеней содержание серебра оставалось прежним — 990 частей. На золотых крестах, изготовленных из нового сплава, стали помещать особое клеймо —небольшой круглый знак на оборотной стороне на нижнем луче. Вскоре "образцовые" знаки с круглым клеймом были представлены императору и им одобрены, а уже 23 июля 1915 г. Монетный двор представил счет на 20 крестов 1-й и 300 — 2-й степеней с пониженным содержанием золота. Всего было отчеканено до конца 1916 г. (когда изготовление наград из драгоценных металлов было совсем отменено) 26 950 крестов 1-й степени (ь5531 —32480) и 52900 крестов 2-й степени (ь 12131 —65030) с содержанием в них 600 долей золота.

10 октября был утвержден императором указ "О замене золота и серебра, употребляемых при изготовлении медалей и орденских знаков, иными материалами". Вместо драгоценных металлов стали употреблять иные, лишь повторяющие цвет золота и серебра (желтый и белый) металлы. Так должно было продолжаться "впредь до окончания войны и минования связанных с ней чрезвычайных обстоятельств". На новых Георгиевских крестах стали ставить дополнительные обозначения маленькими буквами "ЖМ" (желтый металл) и "БМ" (белый металл).

Чеканка крестов и медалей из недрагоценных металлов началась только в январе 1917 г. Всего было изготовлено 10 000 Георгиевских крестов 1-й степени (ь с 32481 по 42480), 20000 —2-й степени (ь с 65031 по 85030), 49500 —3-й (ь с 289151 по 338650) и 89 000 —4-й степени (ь с 1210151 по 1299150). Между прочим, чеканка низшей степени креста была закончена только 24 ноября 1917 г., через месяц после Октябрьского переворота.

Когда число изготовленных Георгиевских крестов 4-й степени достигло миллиона, возникла неожиданная трудность. 17 июня 1916 г. из Капитула орденов сообщают на Монетный двор, что, так как "на поперечных концах креста уместить более шести знаков без значительного уменьшения самих цифр не представляется возможным, является необходимость установить, как изображать нумерацию крестов в семь цифр. Для устранения вышеуказанных неудобств, а также для сохранения однотипности знаков, являлось бы целесообразным поместить цифру, соответственную миллиону, на свободной верхней лопасти креста, цифру же тысяч, сотен, десятков и единиц размещать на поперечных концах креста".

Это предложение было принято, и на Монетном дворе изготовили новые штампы крестов, на верхних лучах которых помещено обозначение "1/М", то есть "Один миллион". Остальные цифры порядкового номера награды по-прежнему чеканились на горизонтальных лучах. При этом в номерах меньше шестизначных впереди ставились нули, чтобы общее число цифр было равно шести. Например, на знаке с порядковым номером 1 002 250 выбивались пуансонами лишь цифры 002 250 на горизонтальных лучах, а обозначение "1/М" отчеканивалось еще при изготовлении самого креста на Монетном дворе.

Георгиевские кресты 4-й степени с 1 000 000 до 1 210 150 чеканились из серебра, позднее же, с переходом на недрагоценные металлы, начиная со следующего номера и до конца их изготовления (последний номер —1 299 150) их делали из белого металла с соответствующим дополнением в виде маленьких букв "БМ".

Особую сложность представляет собой работа со списками награжденных солдатскими Георгиевскими крестами после 1913 г. Всех Георгиевских кавалеров должны были вносить в общий Вечный список. В ходе первой мировой войны офицеры, отмеченные орденом св. Георгия, в этот список заносились. Но фамилии кавалеров солдатских Георгиевских крестов и медалей, по причине многочисленности награждений, предполагалось туда поместить под соответствующими номерами по окончании военных действий. Война же для России, как известно, окончилась революцией, и в Вечном списке остались лишь нижние чины, получившие награды до 1913 года.

Первым по времени заслужил Георгиевский крест 4-й степени ставший сразу знаменитым приказной (ефрейтор) казачьего Ермака Тимофеевича полка Козьма Крючков. Встретив с четырьмя рядовыми казаками вражеский разъезд из 22 немецких кавалеристов, он лично убил офицера и еще 10 всадников, получив при этом 16 ран. Уже 11 августа 1914 г. он был награжден Георгиевским крестом 4-й степени ь 5501. Такой большой номер объясняется тем, что награды были разосланы одновременно и крупными партиями на разные фронты. Возможно, 1-я армия Северо-Западного фронта, приказом по которой был награжден К. Крючков, получила кресты начиная с № 5501. Самым первым из них и отметили отважного донского казака.

Но Георгиевский крест 4-й степени № 1 получил другой герой. 20 сентября 1914 г. император Николай II лично вручил его в Царском Селе рядовому 41-го пехотного Селенгинского полка Петру Черному-Ковальчуку, захватившему в бою знамя австрийского гренадерского полка. Крестом той же степени с № 22 наградил унтер-офицера того же полка Алексеева.

Крестом высшей степени № 1 был награжден фельдфебель-подпрапорщик 1-го пехотного Невского полка Никифор Климович Удалых. В середине августа 1914 г. после неудачных боев в Восточной Пруссии полк оступил, а полковое знамя Никифор Удалых вынужден был зарыть при отходе. Через некоторое время Удалых вместе с поручиком того же полка Александром Игнатьевым отправился на занятую противником территорию, нашел знамя и доставил его к своим. При этом оба героя были обстреляны немцами и Игнатьев получил ранение.

За этот подвиг Никифор Удалых был представлен сразу к Георгиевскому кресту 1-й степени и получил знак с № 10, а поручик Александр Игнатьев стал кавалером 4-й степени ордена св. Георгия.

Получить Георгиевский крест было, как правило, весьма непросто. Не случайно среди солдат и унтер-офицеров русской армии, ставших в годы гражданской войны и позднее известными советскими полководцами, так много заслуживших эту награду. Рядовой Родион Малиновский получил и младший унтер-офицер Константин Рокоссовский были отмечены двумя крестами. Оба стали впоследствии Маршалами Советского Союза. Всем известный Василий Иванович Чапаев заслужил в боях три Георгиевских креста. Иногда в литературе встречается утверждение, что он был полным Георгиевским кавалером. На самом же деле Чапаев получил в ноябре 1915 г. Георгиевский крест 4-й степени № 46 347, месяц спустя, в декабре того же года, —крест 3-й степени № 49 128, и в феврале 1917 г. —2-ю степень этой награды за № 68 047. Была у него и Георгиевская медаль 4-й степени.

Полным Георгиевским кавалером стал Семен Михайлович Буденный, имевший четыре креста и четыре медали. К сожалению, экспонирующиеся в Центральном музее Вооруженных Сил Георгиевские награды —не те, которые он получал в годы войны. То же самое можно сказать о четырех Георгиевских крестах, поступивших в Исторический музей в дар от семьи генерала армии Ивана Владимировича Тюленева. В годы первой мировой войны драгун Иван Тюленев заслужил четыре солдатских Георгия, но они были утеряны в гражданскую войну. В один из юбилеев Ивану Владимировичу были подарены другие четыре креста, но с выбитыми на них "правильными" номерами, то есть теми, которые были на утраченных наградах.

Появилось в годы первой мировой войны и несколько Георгиевских кавалеров, имевших по пять (!) крестов. Один из них, Илья Васильевич Волков, неоднократно отличался в боях еще в войну с Японией, а затем в первую мировую. Его пять Георгиевских крестов доныне хранятся в семье.

Из них крест младшей степени имеет № 42 701, два креста 3-й степени соответственно № 86 324 и 117 607, крест 2-й степени № 18 654 и 1-й — № 14 357. Так случилось, что однофамилец Ильи Васильевича, Авенир Николаевич Волков, также получил пять Георгиевских крестов. Еще в японскую войну у него уже были четыре степени награды, а в первых же боях первой мировой войны он снова отличился и получил второй раз высшую степень Георгиевского креста. Третий герой, Петр Леонов, все пять крестов заслужил в германскую войну*.

В конце февраля 1917 г. для представления Николаю II шел целый поезд с 700 новыми Георгиевскими кавалерами, которые собирались поднести императору орден св. Георгия 3-й степени. Но поезд не дошел до места назначения — произошла Февральская революция.

Принято считать, что события 27 февраля, первого дня революции, начались с выстрела унтер-офицера Запасного батальона лейб-гвардии Волынского полка Тимофея Кирпичникова, убившего начальника Учебной команды батальона капитана Лашкевича. За этот "подвиг" Тимофей Иванович Кирпичников был награжден самим генералом Корниловым, тогдашним командующим Петроградским Военным округом, Георгиевским крестом 4-й степени за № 423 492. Фотографии Кирпичникова и его награды, а также рассказ о его поступке обошли в то время всю отечественную прессу.

На фотографиях лента, к которой прикреплен выданный Кирпичникову солдатский Георгий, воспринимается как одноцветная, вероятнее всего, красная, что является первым известным нам случаем использования красного цвета для лент Георгиевских наград.

Продолжение этой истории, вернее ее конец, не столь жизнерадостен. Крестьянский сын Тимофей Кирпичников, произведенный в прапорщики, вскоре нелепо погиб. Об этом нам известен рассказ видного белогвардейского генерала А. П. Кутепова, кстати, в дни Февральской революции сражавшегося против восставших в рядах войск, верных законному государю. Когда Кутепов командовал Корниловским полком Добровольческой армии (это было в 1918 г.), к нему явился некий офицер, изъявивший желание служить у белых. Назвав себя прапорщиком Кирпичниковым и заметив, что его фамилия не произвела впечатления, офицер достал из кармана сверток газетных вырезок. Кутепов, узнав, с кем имеет дело, сказал: "А, вы тот унтер-офицер, который убил своего начальника" — и приказал расстрелять Кирпичникова.

А. Ф. Керенский был дважды награжден солдатским Георгиевским крестом. Первый раз это произошло в мае 1917 г., когда военный министр посетил фронт. От имени офицеров и солдат 8-го Заамурского пехотного пограничного полка ему был передан серебряный крест с выгравированной на нем надписью: "От 8-го Заамурского погр. пех. полка". При этом Керенскому была предложена письмо-грамота:

"Господин министр. Граждане офицеры и солдаты 8-го Заамурского пограничного пехотного полка, приветствуя Вас и в лице Вашем все Временное правительство, выражаем Вам, как великому борцу за свободу и первому народному вождю Русской Революционной Великой Армии, свою преданность и готовность пожертвовать жизнью во имя спасения Свободной России.

Как неустрашимого героя Русской Революции, сорвавшего знамя царизма, просим принять, в знак Вашей беззаветной храбрости, солдатский Георгиевский крест.

Действующая армия. 13 мая 1917 г. (подписи членов полкового комитета)"

На оборотной стороне документа —приписка другой рукой:

"Но, как не сражавшийся на фронте, он не признал возможным его принять и красивым жестом передал его Ал. Ал. Брусилову".

Из архива генерала А. А. Брусилова крест и письмо-грамота попали в Государственный Исторический музей, где и хранятся поныне.

Второй раз А. Ф. Керенский получил солдатский Георгий, теперь уже 2-й степени, с № 27 087 (по другим сведениям — № 24 087) в конце мая того же года от делегации Георгиевских кавалеров 3-го Кавказского армейского корпуса. Крест этот принадлежал ранее солдату Д. А. Виноградову, который сдал его в фонд обороны. В настоящее время местонахождение его неизвестно. Но санкт-петербургский исследователь П. К. Корников любезно сообщил автору этих строк, что в учетных документах Музея Революции в Санкт-Петербурге имеется запись: "Георгиевский крест 2-й степени № 24 087 на красной ленте, поднесенный А. Ф. Керенскому". В настоящее время местонахождение этого креста неизвестно.

Есть сведения о том, что 25 мая 1917 г. А. Ф. Керенский получил высшую, 1-ю степень солдатского Георгия, "поднесенный" ему делегатом одного из Сибирских стрелковых полков.

Позднее, во время июньского наступления русских войск Юго-Западного фронта под командованием генерала Л. Г. Корнилова, Керенский снова оказался на фронте и находился там с 16 по 25 июня, за что был представлен к ордену св. Георгия 4-й степени, но это награждение и лишь осталось в письме-представлении командующего Юго-Западным фронтом генерала от инфантерии Л. Г. Корнилова.

29 июня 1917 г. Приказом Верховного командующего было объявлено Постановление Временного Правительства от 24-го числа того же месяца, в котором, в частности, говорилось:

"в награждение офицеров солдатскими Георгиевскими крестами за подвиги личной храбрости и доблести устанавливается награждение офицеров солдатскими Георгиевскими крестами по удостоению общего собрания роты (строевой команды, эскадрона, сотни, батареи).

Солдатские Георгиевские кресты, присужденные офицерам, в виде особого почетного значения этой награды и в отличие от солдатских Георгиевских крестов, полученных офицерами до производства в офицерский чин, имеют на ленте металлическую лавровую ветку по цвету креста и носятся выше, всех орденов, кроме ордена св. Георгия".

Еще в сентябре изготовление "веточек" было налажено на Монетном дворе, потому что, как сообщало в Капитул орденов начальство двора, "ювелирные работы не составляют специальности медальной части (Монетного двора. — В. Д.)". Военное ведомство попробовало делать "веточки" не металлические, а шитые. До нас дошли пробные экземпляры.

Командир 42-го пехотного Якутского полка рапортом по начальству 28 июня 1917 г. попросил разрешения сделать для солдат своего полка особые ленты —комбинированные, георгиевско-красные, за бой 25 июня 1917 г., когда полк проявил стойкость и храбрость. Прилагался даже проектный рисунок ленты, не дошедший до нас. До этого весь полк решил считать себя "ударной" частью "с отказом о присвоении отличительных знаков, предоставляемых ударным частям" ("ударники" носили на рукаве красно-черные шевроны в виде угла). Красная ленточка и должна была указывать на то, что солдат отличился в бою 25 июня. В развитие этой мысли Капитул орденов в сообщении в Главный Штаб, правда, лишь 3 октября, предложил: "Если Военное Ведомство признает необходимым особо отличить действия 42-го пехотного Якутского полка, то, может быть, являлось бы желательным добавление к проектируемой ленте особого знака (в виде металлического перехвата с надписью —датой боя, за который награда эта предполагается к выдаче)". До нас дошли эти "знаки", но не металлические, а шитые с надписью: "За бой 1917 г.". Но эти последние проекты не были осуществлены.

После Октября Декретом Совнаркома от 16 декабря 1917 г., подписанным В. И. Лениным, "Об уравнении всех военнослужащих в правах" ордена и другие знаки отличия, в том числе и Георгиевский крест, были отменены. Но еще по крайней мере до апреля 1918 г. кавалерам Георгиевских крестов и медалей выдавалось "прибавочное жалованье". Лишь с ликвидацией Капитула орденов выдача денег по этим наградам прекратилась.

Статус высшей военной награды был возвращен ордену в 2000 г. в соответствии с Указом Президента РФ № 1463 от 8 августа 2000 г. "Об утверждении статута ордена Святого Георгия, положения о знаке отличия — Георгиевском кресте".

Все новости