Житие великомученицы Параскевы

Сейчас долгожительница помогает сгрести с огорода прошлогоднюю траву. Для этого надевает рабочую одежку, которая ей удобна и привычна с тех пор, как себя помнит. А помнит Параскева себя с младых годков, и хорошо помнит свою крестьянскую семью, где оказалась старшей из пятерых детей. Деревню Дубовики, где жило семейство Маленковых (или Моленковых – в документах по-разному), уже нет и в помине. В 1913 году, когда появилась на свет Параскева, запись о крещении заносили в церковноприходскую книгу. А покрестить дитя родители могли, когда Бог на душу положит, бывало, если недосуг, то и через месяц после рождения. Так что у наших драгоценных долгожителей, особенно в сельской местности, дата появления на свет весьма условна. Кстати, первый документ, удостоверяющий личность, называли метрикой. Официальные метрики – свидетельство о рождении – у бабушки тоже есть. Послевоенного образца, где почему-то Параскева указана уже по мужней фамилии – Родионова, зато с отсутствием отчества. Через много лет это безграмотное свидетельство аукнется женщине при получении паспорта, который она получила всего… 52 лет от роду – в 1965 году. В паспорте у Параскевы опять отсутствовало отчество, но зато имя превратилось в Прасковью. В свидетельстве о браке, выданном в 1935 году, она уже была Прасковьей, но вместо отчества написано «Ильина».

Чехарда с документами в старости довела до районного суда, который, вопреки даже житейской логике, отказал в установлении отчества Ильинична. Дочь Параскевы-Прасковьи как память о мытарствах матери хранит увесистую пачку документов, которые свидетельствуют о вопиющем бюрократизме и формализме к вдове погибшего героя войны.

Прожила она с дражайшим супругом всего шесть годков, а может, даже и меньше. Ушел он из дома по военным делам еще в 1940-м, а в октябре 1941 года погиб в новгородских землях. Двоих детей – Юру, 1937 года рождения, и Тамару – 1940-го – поднимала в одиночку в такую лихую годину, о какой не понаслышке знают только повидавшие тягот на своем веку.

Прасковья Ильинична грамоте обучалась два года. Все остальное время без устали работала. Труд от зари до зари был для нее тяжел, но не тяжек, даже в радость, хотя радость, как поется в песне, со слезами на глазах. Почетная «должность» скотницы, доярки – это почти круглосуточный физический надрыв без разгибания спины. Утренняя дойка с подъемом раньше первых петухов, потом дневная и вечерняя. В перерывах – кормление-поение, уборка навоза, погрузка молочных бидонов – и все вручную. И все под «давай, поднажмите, бабы!». Поднажимали в период коллективизации и становления колхоза с обязывающим названием «За новый быт». Потом хозяйство переименовали в «Путь к коммунизму», но условия труда «Путь» никак не облегчал.

Война приказала удвоить-утроить напряжение на колхозном фронте помощи Красной Армии. Помощь требовалась не только продовольствием, но и лесом. На каждого, даже маломощного труженика сельского хозяйства, был доведен план по лесозаготовкам. Великой труженице Прасковье было дано сезонное задание: заготовить 80 кубометров древесины! А именно: спилить толстенные лесины двуручной пилой, обрубить сучья и распилить на чурки – дрова. От любого мужика от такого обременения пар пойдет, что ж говорить про великих русских женщин!

Если б умела и могла Прасковья-труженица описать свою жизнь – читатели умылись бы слезами. История великомученицы Параскевы была бы очень поучительной для потомков. Но не может долгожительница это сделать, потому что и расписывается с трудом, да и то наугад. Зрение у Прасковьи Ильиничны никуда, да и глухота навалилась такая, что надо кричать ей прямо в ухо. Зато памятью она сильно не страдает, хотя по возрасту и случаются провалы.

В старости, особенно глубокой, человек поневоле становится равнодушнее – верный признак окончательной изношенности нервной системы. Бабушка спокойно сидеть не любит, стремление хоть чем-то помочь по хозяйству у нее в крови. 72-летняя дочь Тамара не раз видала мать с ножовкой – та собиралась дрова пилить. Нам бы такое трудолюбие!

В колхозе под разными названиями: «За новый быт», «Путь к коммунизму», затем «Молога» – Прасковья Ильинична, по мужу Родионова, проработала 35 лет. А когда жизненный ресурс подкачал, уехала в Ригу. На житье к сыну. Обузой не была, работала дворником и заработала несколько почетных грамот.

После смерти сына живет с дочерью и правнучкой Ириной в деревне Новое Брянцево под Тверью. В хозяйстве – большой огород, десять куриц, собака и две кошки. Все заботы на Тамаре Александровне – женщине бойкой, с чувством врожденного оптимизма. Бабушка Прасковья в доме как носитель русской духовности. Младшая правнучка Екатерина призналась, что родословной она особо не интересуется, хотя на вопрос, почему прабабушка живет так долго, ответила на удивление точно: «Потому что всю жизнь работала».

В анкете участника заочного собрания солдатских вдов Тверской области Прасковья Ильинична так ответила на некоторые вопросы: «Кем стали ваши дети?» – «Рабочими», «Когда вы были в последний раз в санаторно-курортных учреждениях?» – «Не была», «Как вы оцениваете современную жизнь на селе?» – «Трудная».

В канун Праздника Победы долгожительницу вместе с автором этих строк навестил председатель совета ветеранов Калининского района Юрий Фёдоров. С цветами. Во время визита Прасковья Ильинична вышла к гостям в парадном цветастом халате, потом посидела за столом и даже пригубила стопочку за большую жизнь, в которой хорошего у нее было мало. Но о пережитом столетняя бабушка не тужит.

Все новости