Елецкие знаменитости

Елец – это настоящая сокровищница для любителей провинциальной старины. Его летопись сохранила не только цифры и факты, но и яркие истории о людях, городские байки. С этими интересными зарисовками из жизни старого Ельца мне бы и хотелось ознакомить читателей «Итогов недели».


По аллеям Петровского парка


Один из самых старых районов Ельца именуется по протекавшему здесь ручью – Лучком. В этом месте на живописном берегу реки раскинулся красивый парк, который ельчане зовут «Петровским».


Многие считают, что название парка пошло от имени царя Петра I. Досадное заблуждение! Парк тесно связан с именем купцов Петровых. Кстати, именно благодаря их стараниям и энергии был построен Вознесенский собор в Ельце, который стал символом города.


Среди Петровых было много славных людей. В Ельце родился и работал выдающийся фотохудожник Николай Александрович Петров, младший брат строителя Вознесенского собора Александра Петрова.


Николай Александрович считается родоначальником художественной фотографии, именно он ввёл это понятие в профессиональную среду и сделал фотографию искусством. Его имя было известно во всём мире. Николай Пертров жил в Киеве, издавал журнал «Вестник фотографии», преподавал в местном университете. Работы Петрова хранятся в Германии, в городе Карлсруэ, и считаются большой ценностью. Фотографии ельчанина – настоящие шедевры искусства, признанные во всём мире.


Ещё один представитель славного купеческого рода Петровых – Александр Петрович. Кстати, назвали его в честь дедушки – строителя Вознесенского собора. С детства он увлекался многими видами спорта и уже в юности достиг больших успехов в гимнастике, гребле, фехтовании, велоспорте, который был особо популярен у ельчан. Александр Петров окончил 2-ю Московскую гимназию, затем учился в Московском университете, а потом стал врачом. Петров изучал ортопедию, врачебную гимнастику и массаж. В 1900 году он перешёл на работу в Гейдельбергский университет Германии. В 1901 году окончил Военно-Медицинскую Академию в Петербурге «первым с занесением имени на мраморную доску и премией».


В зрелом возрасте Петров увлекался боксом и борьбой и стал одним из выдающихся борцов греко-римской борьбы. Он даже участвовал в IV Олимпийских играх в 1908 году, которые проходили в Лондоне. Русский спортсмен выступил очень уверенно и занял второе место на соревнованиях по греко-римской борьбе. А олимпийский диплом ельчанину вручала английская королева.


Но самым замечательным творением Петровых был их парк – настоящее чудо ландшафтной архитектуры, созданное по проекту Александра Александровича Петрова. Территория парка составляла примерно два гектара. Вообще елецкие купцы, увлекаясь парками и садами, стремились превзойти друг друга в оригинальности и красоте их декора. Но у парка Петровых достойного соперника не было.


Здесь росли самые невероятные тропические растения (привезённые даже из Бразилии и с острова Ява), включая экзотические пальмы. Весь парк представлял собой систему великолепных каналов и прудов с изящными мостиками. Парк состоял из двух частей, в первой росли огромные деревья разных пород, а во второй, располагавшейся ближе к реке, – кустарники и цветы. Рядом с парком находился красивый одноэтажный деревянный дом Петровых, сохранившийся до наших дней. В этом доме гостили архитектор Александр Степанович Каминский и его ученик Фёдор Осипович Шехтель, создатель стиля «русский модерн». Кстати, первые архитектурные опыты Шехтеля случились именно в Ельце при финансовой поддержке Петровых. Он делал надстройки на усадебном доме, по его эскизу была построена беседка в парке. Гостями дома Петровых были известные художники Алексей Иванович Корзухин, Клавдий Васильевич Лебедев, которые расписывали Вознесенский собор Ельца. На территории Петровского парка находился конезавод, в котором Петровы разводили знаменитых орловских лошадей.


Сегодня Петровский парк уже совсем не тот, значительная часть его заброшена и в нём почти нет свидетельств его былой славы.




Фауст с железной дороги


Выпускающий огромные клубы белого дыма чёрный как смола паровоз стремительно набирал ход. Молодой, в потёртой форме машинист с античным профилем и длинными волосами волновался и нервничал. От станции «Елец-Товарная» он проехал всего несколько вёрст, когда старший его товарищ, машинист со стажем, вздохнул и произнёс с укоризной: «Нет у тебя тяги к технике, тебе, поди, надо в театрах петь».


Опытный машинист был совершенно прав. Этот неудачливый работник железной дороги действительно обожал петь и был самым популярным гостем на вечеринках, устраиваемых в Елецком технико-железнодорожном училище имени Александра II (кстати, первом во всей России), в котором он учился. Его голос приводил в восторг публику. Успех среди товарищей вдохновил юношу однажды на поездку, и не куда-нибудь, а сразу в Петербург, в самую знаменитую консерваторию к самому Антону Григорьевичу Рубинштейну.


Первый раз елецкого железнодорожника и близко не подпустили к консерватории. Одна его форма и сапоги приводили в ужас галантных швейцаров. Но ельчанин был не промах и завязал в столице знакомства, а затем приехал повторно. О встрече с великим пианистом Рубинштейном он будет вспоминать благоговейно всю жизнь:


«Оглядел он меня с головы до ног и спрашивает: «Так вы хотите с паровоза на оперную сцену?» Попытаюсь, говорю, вдруг получится. «Ну, а что вы мне можете спеть?». Я предложил два романса Шуберта, которые любил петь для себя – они очень лиричны. Рубинштейн сам сел за рояль и стал аккомпанировать.


Когда я закончил, он похвалил, но как-то неуверенно: «Хорошо, чувство есть, но по этим вещам трудно определить ваш голос...» Тогда профессор Станислав Иванович Габель – он был тут же, тоже слушал меня – попросил исполнить что-нибудь из оперных арий…».


После пробы Рубинштейн с Габелем недолго посовещались и не только предложили молодому елецкому железнодорожнику учиться в консерватории, но ещё и назначили стипендию пятнадцать рублей в месяц, да кроме того сказали, что он ежедневно будет иметь бесплатный обед.


Позже этот елецкий железнодорожник стал самым лучшим исполнителем арии Фауста в мире, за что благодарная публика частенько прибавляла к его фамилии приставочку – «Фауст».


Речь идёт о выдающемся теноре, великом вокалисте Иване Васильевиче Ершове, которого один из современников называл даже Шаляпиным среди теноров.


Иван Васильевич Ершов родился 20 ноября 1867 года на хуторе Малый Несветай в Области Войска Донского. Его мать была батрачкой у богатого помещика. «Детство моё было тяжёлым, — вспоминал он. — Я был в семье «лишним ртом». Я собирался стать железнодорожным машинистом. Уже сдал экзамены на звание помощника машиниста и неоднократно выезжал на линию, управляя паровозом...». Свою юность он провёл в Ельце, в котором впервые начал выступать на публике как певец. Здесь-то и родилось у него желание стать настоящим оперным певцом.


По счастью, музыкальный талант и упорство определили дальнейшую судьбу неизвестного елецкого машиниста. Он стал студентом вокального класса консерватории, которым руководил Станислав Иванович Габель.


Он познакомился со многими знаменитостями. Его учителями, наряду с Габелем, были Римский-Корсаков и Лядов. Большое влияние на него оказал пианист с мировым именем – Антон Григорьевич Рубинштейн. Фортуна и блестящее окружение позволили Ершову развить свою необычайную способность к пению. В 1893 году он блестяще закончил консерваторию и, по существовавшей тогда традиции, поехал «совершенствоваться» в Италию. Там мощный красивый голос певца привлёк внимание зарубежных продюсеров. Весной 1895 года Ершов вместе с Шаляпиным дебютировал в Мариинском театре в опере «Фауст», после чего их одновременно и зачислили в штат.


Довольно быстро Ершов снискал себе неувядаемую мировую славу. Его актёрский диапазон был необычайно широк и разносторонен, особенно любил он вагнеровский репертуар. Надо сказать, что Ершов как исполнитель вагнеровских партий не имел соперников на мировой оперной сцене.


И до 1917 года, и в послереволюционные годы русскому тенору предлагали выгодные контракты за рубежом. Однако он всю жизнь был верен той сцене, где начинался его творческий путь, — Мариинскому театру.


Ершов оставил после себя память и как выдающийся педагог. Он, правда, был несколько оригинален. Например, не выносил, когда его называли профессором. Объяснял так: «Я лекций не читаю и экзаменов не принимаю. Мы с вами занимаемся искусством, а оно не терпит казёнщины… не присваивайте, пожалуйста, никаких учёных титулов!»


Советское правительство предоставило в его распоряжение бывший особняк фрейлины Вырубовой в Царском Селе (ныне город Пушкин). Ершов же всё время тяготился им: «Ну зачем мне эти хоромы? Никогда придворным не был, не знаю, как там и размещаться». В конце концов Ершов отдал его под общежитие для студентов, а сам поселился в обыкновенной квартире.


Умер Иван Васильевич Ершов 21 ноября 1943 года. Здание Елецкого железнодорожного училища, в котором начинался взлёт карьеры Фауста с железной дороги и сегодня стоит на своем месте, рядом с железнодорожными путями и тихим сквером.

Все новости