В поисках магнита

Лет двадцать назад, когда рокочущее фактически словосочетание «брендирование территории» еще не коснулось российского слуха, раздосадованный читатель прислал письмо в редакцию. Почему мы так легко, без борьбы и сожалений, вопрошал он, согласились распроститься с двухсотлетней славой Липецких минеральных вод как места сперва всероссийского, а затем всесоюзного паломничества тех, кто хотел отдохнуть, подлечиться, подышать тишиной Нижнего парка? Чем репутация города-курорта хуже гордого титула «Город металлургов»? Возрождение ее стоит любых затрат и усилий.


Поистине, это письмо опередило время. Рядовой липчанин произнес вслух то, что не решались тогда сказать «верхи», у которых в «лихие» девяностые годы не было денег не только хиреющую курортную инфраструктуру поддержать, но и просто замостить улицу или отремонтировать поликлинику. Зато теперь, едва во властных кабинетах, в прессе, на ТВ, в Интернете начали обсуждать, каким быть бренду Липецка, первое, что появилось на сайтах, — это утверждение: наш бренд придумал еще Петр Великий. Наш курорт с его чудодейственными водами и грязями способен привлечь тысячи соотечественников со всей страны.


Заметьте: словно бы догадываясь о грядущей востребованности истории и традиций курорта, очень разные люди давно уже собирают, изучают подробности былой жизни на Липецких минводах. К примеру, пытливый краевед Елена Скорохватова листает старые документы, ищет свидетельства, воспоминания, газетные публикации минувших десятилетий и веков, чтобы постичь ее дух, атмосферу. Исследовательница может многое рассказать о царских вельможах и героях-генералах, членах аристократических фамилий и писателях, дамах в длинных платьях и с зонтиками от солнца, что когда-то бродили по парковым аллеям, подставляли кружки под нежно журчащие струйки целебных фонтанчиков, а по вечерам рассаживались в курзале, где выступали знаменитые артисты из Москвы и Санкт-Петербурга. А историк и музыкант Алексей Овчинников с единомышленниками не раз устраивал в областном музее концерты, воспроизводя по сохранившимся курзаловским программкам репертуар, услаждавший до революции уши приезжавших на воды меломанов.


Это я к тому, что ни в экспертах, ни в энтузиастах, готовых воссоздать ауру, что так привлекала отдыхающих, недостатка не предвидится. Иное дело, что придется решить массу вопросов, связанных с реконструкцией курортных объектов, того же Нижнего парка, Петровского пруда и так далее. На все это понадобятся и время, и терпение, и крупные капвложения. Но таков закон раскрутки любого бренда: сначала — нескупо вкладывают, потом — получают отдачу.


Сколько ни воюй против небывалого нашествия в наш «великий, могучий» иноземной лексики, однако вполне вероятно, что с существительным «бренд» и глаголом «брендировать» мы вынуждены будем смириться. Возможно, они станут для нас столь же своими, понятными, незаменимыми, как слова «инженер», «университет», «меценат», «библиотека», «педагог», о заграничном происхождении которых россияне уже не задумываются.


Сегодня брендировать себя пытаются все — от мегаполисов-миллионников до тихих деревенек в глубинке. То есть утверждают свой особый образ, свою неповторимость, дабы побудить народ приехать, посмотреть, открыть для себя нечто, чего не найдешь, не увидишь нигде.


На первый взгляд, это напоминает игру, когда уникальность и привлекательность территории от начала до конца сочиняются, изобретаются, возникают буквально из воздуха. Что, в общем-то, неудивительно, поскольку само осознание колоссальных перспектив брендирования произошло на Западе, где, в отличие от нас или серьезных, трудолюбивых китайцев и японцев, испокон веков знали толк в празднествах, карнавалах, фейерверках и прочих развлечениях. А уж в нынешнее время в Европе, как считают аналитики, вообще разворачивается процесс вытеснения «цивилизации принуждения» «цивилизацией удовольствия». Один российский философ даже книжку об этом написал, недвусмысленно назвав ее «Курорт Европа». Обитатели богатых, благополучных стран континента охотно сплавляют, «эвакуируют» в третьи страны промышленные предприятия, оставляя себе прибыли от них и рекреационный, туристский, курортный бизнес.


Можно вспомнить, предположим, судьбу крупного шахтерского центра в Англии, кажется, Манчестера. Он объявил себя местом международных молодежных музыкальных тусовок. С какой стати? А вот объявил, и все тут. Хотя это не Ливерпуль, где некогда стартовали легендарные «Битлз». И ведь выгорело! Отселили с главных улиц жителей, освободив территорию под десятки площадок и увеселительных заведений, в которых теперь ночи напролет отрываются любители танцевать, петь, слушать и ни о чем не думать. В казну города текут большие деньги. К чему, собственно, и стремились.


В России тоже есть сходные и весьма успешные опыты. Великий Устюг превратился в родину Деда Мороза, в безвестном районном Мышкине устроили Музей мыши. В общем, как в популярной когда-то песенке о любви: «Если я тебя придумала, стань таким, как я хочу». В итоге и земляки Мороза Ивановича, и хитроумные мышкинцы стали жить лучше и веселее. А бренд, повторяют специалисты, и нужен для того, чтобы в выигрыше оказалось именно местное население. Ему на пользу и преображение, благоустройство города, где появляются новые отели, культурные центры, сотни рабочих мест, и солидное пополнение бюджета.


Но, может, еще продуктивнее, если бренд основывается не на игре, не на сказках и фантазиях, а на чем-то реальном, подлинном? Наверное, возрождение курорта — задача посложнее, чем открытие Музея мыши. Только ведь и Липецк не Мышкин. Нам в принципе нет нужды ничего высасывать из пальца. Семена потенциальных брендов у нас давно посеяны. И дело не ограничивается лишь имиджем города-курорта.


Вот вам другой вариант. В календаре культурной жизни уже не Липецка, не Липецкой области, а всей России уверенно занял свою строчку Международный конкурс пианистов имени Константина Игумнова. Затевали его в тяжелейшие времена на медные гроши. И удержали, несмотря ни на что. Он получил признание, из года в год на него приезжает все больше исполнителей из разных регионов России, из-за рубежа. Тот факт, что инициаторы и ключевые кураторы конкурса — ученики Игумнова, выдающиеся мастера отечественной пианистической школы, придает творческому соревнованию особый вес и интерес.


А теперь посмотрим, что мы еще имеем по той же части. Как, по-вашему, эффектно звучит: «Город десяти фестивалей»? Что я имею в виду? Праздник фольклорного искусства, народной песни памяти Мистюкова. Смотр профессиональных оркестров народных инструментов. Между прочим, его придумал руководитель нашего оркестра Олег Федянин. И он со знанием дела утверждает: в стране нигде такого музыкального праздника не проводят. Прибавьте сюда конкурс молодых солистов имени Надежды Обуховой. На нем выступают певцы, чьи голоса звучат со сцен крупнейших оперных театров, в престижных консерваторских залах мира. Не забудем и праздники, что традиционно организуют «Казаки России», приглашая на них фольклорные ансамбли из-за рубежа.


Вы загибаете пальцы, читатель? Если еще не насчитали десятка фестивалей, смотров и конкурсов, не огорчайтесь. Приплюсуйте к ним «Танцы на крыше», а также встречи детских хореографических коллективов в гостях у нашего «Родничка». Все равно не хватает? Не беда. Если все-таки развивать бренд под девизом «Липецк — город десяти фестивалей», то можно еще кое-что сочинить, благо творческий потенциал налицо. Правда, необходим современный филармонический зал, новые концертные помещения. Но, выбрав проект, условно говоря, центра музыкальной культуры Черноземья, все это можно построить.


Хлопот и расходов, разумеется, предстоит немало. Придется менять, укрупнять формат тех праздников, что уже прижились. Но, может, игра стоит свеч? Распределив все их по месяцам, не пожалев сил на, как говорится, раскрутку, рекламу, мы получаем неплохой шанс оказаться для поклонников музыки не менее сильным магнитом, чем тот же Манчестер.


А разве так уж утопична еще одна идея, обозначим ее условно «Город мастеров — золотые руки»? В конце концов, мы не англичане, не французы, не швейцарцы, что рады сплавить куда подальше свои промышленные предприятия. У нас иной менталитет, иные представления о будущем. И отнюдь не курортная психология.


Разумеется, слоганом «Липецк — столица металлургии» вряд ли привлечешь толпы туристов. А вот что касается мастеров — золотые руки... Позволю себе немножко пофантазировать. Почему бы не устроить в Липецке мастерские по художественной ковке металла и большой музей изделий из него? Это же закономерно и естественно для города металлургов. А кроме того, мы можем и показать, и предложить приобрести потрясающе красивые, самобытные липецкие узоры — на посуде, столиках, подносах, вазах. А скооперировавшись с ельчанами, открыть филиалы, магазины неповторимых кружев. Не забудем также про романовскую игрушку и еще про множество своих народных промыслов. Сыграть на этом и крупно выиграть — не столь уж невероятно.


А туристам будет любопытно посмотреть не только все эти чудеса, но и совершить экскурсию хоть на тот же НЛМК. Пусть поразятся масштабам производства, домнам-гигантам, что произвели такое сильное впечатление на Президента России во время его визита в область. Да заодно и подивятся озеру с лебедями. Правда, я не знаю, остались ли там еще лебеди, — сегодня попасть на комбинат даже журналисту непросто. Но, думается, землякам обо всем можно договориться к обоюдной пользе и выгоде.


Бренд — дело творческое, живое. Где-то он требует воображения и фантазии, где-то самоочевиден. Скажем, задонцам нет нужды что-то изобретать — их город был, есть и будет православным центром и региона, и России. Что же касается всей области, то тут, как мне представляется, надо в первую очередь вспомнить, что она — родина двух нобелевских лауреатов: выдающегося писателя Бунина и выдающегося физика Басова. Если не ошибаюсь, сразу двумя такими земляками похвалиться не дано ни одному региону, разве что столице.


Так вот, друг-читатель, чем не бренд: липецкий край — родина двух нобелевских лауреатов и еще пятидесяти человек, сыгравших выдающуюся роль в судьбе России? Это я еще скромную цифру назвал — пятьдесят. Не исключено, что, коли хорошо посчитать, имен будет вдвое, втрое больше. Перечислю лишь некоторые — навскидку: Плеханов, династия замечательных флотоводцев Сенявиных, Тихон Задонский, философ Данилевский, чья книга «Россия и Запад» в свое время изменила взгляд на Россию и ее предназначение, а ныне приобрела новую актуальность, Чаплыгин, Михаил Пришвин, Семенов Тян-Шанский, пианист Игумнов, певица Обухова, один из авторов бессмертных сочинений Козьмы Пруткова, Герой Советского Союза Михаил Водопьянов, Тихон Хренников, Стаховичи, легендарный Флеров... Ну для начала хватит. Как видите, нам есть кого поставить вслед за двумя нобелиатами. И есть на чем строить бренд региона. А чем конкретно его наполнить, какие познавательные маршруты проложить и предложить, какие музеи в каких усадьбах, городах, селах открыть, как по-умному сочетать просветительство с отдыхом приезжающих хоть на тургеневской Красивой Мече, хоть в Плющани — над всем этим придется основательно поразмышлять.


Да, бренд, в сущности, — мощный магнит. А чтобы усилить его притяжение, вокруг нужны магниты поменьше. И чем их больше, тем лучше. То есть какой бы проект мы ни выбрали, все остальное или, по крайней мере, многое из упомянутого в этих заметках тоже понадобится. Курортника не оставят безразличным ни конкурс имени Игумнова, ни фестиваль Мистюкова, ни выставка липецких узоров. А приехавшие в «город десяти фестивалей» не откажутся попробовать знаменитой целительной воды, побывать в музее художественной ковки или в доме Плеханова. В руках у нас, как выражался Мандельштам, пучок возможностей. И каждая обещает заманчивые перспективы и результаты.

Все новости