Слуга царю, отец городовому

Президентский проект преобразования российской милиции в полицию вызвал большой общественный интерес. Многие увидели в нем возможность изжить врожденные пороки «дружинника в погонах», приблизиться к качественным показателям служб охраны правопорядка наиболее развитых стран. Несомненно, пригодился бы и богатый опыт отечественной полиции, существовавшей до 1917 г. На протяжении веков в ней служило немало замечательных профессионалов без страха и упрека. К их числу по праву можно отнести статского советника Александра Богородского - предпоследнего нижегородского полицмейстера.

Из рода пастырей

Сама фамилия нашего героя позволяет предположить его священнические корни. И гипотеза окажется верной. Будущий гроза криминального мира земли нижегородской родился 17 октября 1866 года в семье православного батюшки.

Духовную карьеру прочили и Саше Богородскому. Но, рано обнаружив в себе иные склонности, он предпочел ей государеву службу. Именно в ней юноша видел свое призвание. По окончании учебного заведения молодой попович поступил канцеляристом в сиротский суд Макарьевского уезда.

Там-то и обнаружилась в нем полицейская жилка. В разборе судебных дел требовались наблюдательность и логическое мышление. Как оказалось, их поповичу было не занимать. Способности юноши заметило начальство, и он уверенно зашагал вверх по служебной лестнице. А поскольку проницательность и аналитический дар больше всего годились для службы в полиции, именно туда вскоре Сашу и определили. Назначение на должность пристава одного из станов Княгининского уезда он получил в неполный 21 год.

Но уже в 1887 году Богородского перевели в Нижний Новгород. Прослужив около трех лет помощником начальника 1-го корпуса нижегородской тюрьмы, Александр Васильевич смог вновь посвятить себя уголовному сыску. В 1895 году его назначили приставом Рождественской части Нижнего.

Рождественская часть - прибрежная полоса, растянувшаяся на несколько верст вдоль Оки и Волги. Территория имела репутацию не только центра деловой жизни губернского города, «кармана России», но и средоточия уголовщины. Купеческие особняки, доходные дома, банки, биржа соседствовали здесь с трущобами Мильошки и ночлежными домами, по ночам собиравшими под своим кровом не только людей, отброшенных на обочину жизни по воле случая, но и всякого рода сомнительных личностей. Социальные контрасты Нижнего, города в целом богатого и благополучного, здесь проявлялись довольно зримо. Вместе с Макарьевской частью, включавшей в себя Канавино и Ярмарку, часть Рождественская была в сущности зоной повышенной криминогенности.

Этой ярмарки стража

Тем интересней и почетней считалась здесь служба полицейского. И Александр Богородский не ударил в грязь лицом. Подчиненные приставу нижние чины от околоточного надзирателя до городового следили за порядком и пресекали малейшие на него покушения. Порядок поддерживался образцовый.

Все это, видимо, и стало причиной последовавшего в 1903 году перемещения коллежского асессора Богородского (гражданский чин, равный майору в армии) на должность пристава ярмарочной полиции.

Нижегородская ярмарка, бурлившая ежегодно с 15 июля по 30 августа, была крупнейшим в империи торгом, своего рода магнитом, отовсюду притягивавшим к ней тысячи промышленников и коммерсантов, местом заключения многомиллионных сделок и бурных увеселений купечества после трудов праведных, поводом посещений Нижнего монархами, министрами и иностранными путешественниками.

Уголовный мир видел в этом просто сказочные возможности для наживы. Нижегородское заречье и без того было весьма уязвимым для преступного элемента. В ярмарочный же сезон Макарьевскую часть буквально наводняли грабители, воры, мошенники, карточные шулера, аферисты, в том числе и российского масштаба.

Два года руководил Богородский кадром ярмарочной полиции. К тому времени его грудь украсили ордена Святого Станислава III степени и Святой Анны III степени, один сербский орден. Главное же, наш герой заслужил прочную репутацию умелого и неподкупного полицейского, примерно исполняющего свой долг перед Отечеством и государем.

Год 1905-й принес немало бед. Неудачная война с Японией вызвала брожение в радикально настроенных кругах общественности. Этим не преминули воспользоваться революционные партии, террористы всех мастей. Покушения на жизнь государственных служащих от министров до городовых случались все чаще. В этой непростой ситуации Александра Богородского назначают помощником полицмейстера Нижнего Новгорода.
Гроза воров и террористов

В те дни правопорядок в губернском городе подвергся серьезными испытаниям. Вспыхивали забастовки. Распространялись прокламации провокационного характера. В апреле 1905 года фанатик-террорист застрелил начальника Нижегородского охранного отделения ротмистра Александра Грешнера, смертельно ранил полицейского Курицина, но был обезоружен и скручен подоспевшим к месту трагедии городовым Соколовским.

Позднее, уже в декабре, разыгралась кровавая драма в Сормове и Канавине, где группы боевиков из числа социал-демократов, эсеров и анархистов устроили вооруженный мятеж. Снова пролилась кровь, пострадало немало чинов полиции. Но порядок был восстановлен - во многом благодаря грамотным и решительным действиям служителей закона, таких как Александр Богородский.

Четыре года спустя ему вновь поручили руководить ярмарочной полицией. А перед войной Александр Васильевич около года служил полицейским исправником Арзамасского уезда. В те годы на посту нижегородского полицмейстера сменяли друг друга Александр фон Таубе, его тезка Знаменский, Евгений Петров, Дмитрий Чарнолуский, Валериан Ушаков, Андрей Комендантов.

И вот настал черед Александра Богородского. Он занял кабинет главы нижегородского полицейского управления в двухэтажном доме из красного кирпича на улице Варварской в январе 1915 года. Штат сотрудников управления был немногочисленным, но люди подобрались опытные, добросовестные - помощники полицмейстера Леонид Левкович, Александр Шульжин и Николай Высоковский, столоначальник Борис Яковлевич Мамыкин, регистратор Дмитрий Поляков.

В четырех городских частях правопорядок обеспечивали приставы Кирилл Заруба, Марк Сачек, Игнатий Иванов, Лев Архангельский с помощниками, околоточными, командами городовых. На ярмарке бразды правления держал Василий Колмаков. Сыскным отделением руководил коллежский секретарь Георгий Левиков, располагавший немногочисленным кадром помощников и полицейских надзирателей.

Уже полгода, как полыхала великая европейская война. Она сплотила нижегородцев, вызвав в народе прилив патриотических чувств. Революционные подстрекатели умолкли, забастовки прекратились. Но появились проблемы, связанные с наплывом беженцев, исполнением «сухого закона», введенного правительством во имя порядка при мобилизации, трудовой дисциплины.

Впрочем, ни до, ни во время войны повседневная жизнь статского советника Богородского не замыкалась лишь на служебных обязанностях пристава или полицмейстера. Все свободное время он посвящал благотворительности и научным исследованиям в сфере археологии.

Помогать ближнему было первой заповедью неутомимого полицейского. Таково было семейное воспитание священнического сына. В течение многих лет Александр Богородский состоял членом попечительства о детских приютах. Да и сам жертвовал на помощь сиротам немалые суммы из не такого уж большого жалования государственного служащего.
И пыль веков от хартий отряхнув...

Страстным было его увлечение историей родного края. Вникать в древние тексты, погружаясь в мистику прошлого, ломать голову над расшифровкой старинных рукописей было его любимым занятием. Со временем появилась любовь к археологии. Александр Васильевич лично участвовал в раскопках древних захоронений в Арзамасском уезде. Вскоре его приняли действительным членом Нижегородской губернской ученой архивной комиссии, созданной в 1887 году и обосновавшейся в Ивановской башне кремля.

Членами НГУАК состояли крупнейшие знатоки истории земли нижегородской - Александр Гациский, Александр Савельев, Владимир Чешихин, Драницын, Снежневский, Парийский, фотографический отдел возглавлял корифей российской светописи Максим Дмитриев. Александра Богородского они почитали за глубокие знания, предприимчивость, преданность науке. В 1909 году офицер нижегородской полиции возглавил археологический отдел НГУАК. При этом он продолжал учиться и вскоре получил диплом выпускника Московского археологического института, нижегородское отделение которого было открыто при содействии НГУАК.

Служба Александра Богородского в нижегородской полиции продолжалась до осени 1916 года. Затем последовало перемещение в город Сочи, на должность начальника местного полицейского управления. Посодействовал этому тайный советник и гофмейстер Виктор Борзенко. С 1912 по 1915 год он губернаторствовал в Нижнем Новгороде. Отношения Виктора Михайловича с полицмейстером губернского города сложились самые теплые. Позднее Борзенко перевели губернатором в Черноморскую губернию. И когда в Сочинском округе образовалась вакансия, тот вспомнил о сослуживце: лучшей кандидатуры было не сыскать.

Освободившееся кресло в доме из красного кирпича на Варварке занял вскоре подполковник Лев Григорьевич Цицерошин, служивший ранее полицмейстером столицы Эстляндии Ревеля.

Предшественнику же судьба подарила еще много лет жизни, хотя и складывался последующий путь статского советника Богородского непросто. По сведениям нижегородского краеведа Игоря Макарова, автора книги «Губернаторы и полицмейстеры», после революции бывший глава нижегородского полицейского управления сумел спастись, избежав мести новых властителей. Как и следовало ожидать, оказался в рядах Белой армии.

Верность присяге и долгу, служебному и нравственному, потомок нескольких поколений православных священнослужителей сохранял до конца. Потом была вынужденная эмиграция, нелегкая жизнь по нансеновскому паспорту в Сербии, давшей приют многим русским изгнанникам. Скончался Александр Васильевич Богородский в Белграде.

Все новости