История по течению

Старейший дом Приамурья приплыл своим ходом
Потемневшие бревенчатые стены меняли прописку лишь однажды. Но зато кардинально. Случилось это в год основания Амурской области. 152 года назад забайкальские казаки Мунгаловы разобрали собственную хату, смастерили из нее плот и приплыли осваивать Дальневосточный край. Для тех времен случай почти рядовой. В этой хате по сей день живут люди.
Кедровый осколок Забайкалья

Поселок Мунгаловский в известном прозаическом романе Константина Седых «Даурия» — как один из оплотов забайкальского казачества. Именно оттуда «тянут» родовые корни большинство амурских Мунгаловых. Харизматичные, усатые, в шароварах с желтыми лампасами, они до сих пор живут традициями предков. Да и как их забыть, если практически живое, не сказать — монументальное, но прочное и основательное напоминание родословной стоит прямо на виду. Оно — это напоминание — ровесник самого Приамурья, а может, и старше. Крепкая деревянная хата из кедрового бруса хоть и потемнела, но не покосилась от времени. Маленький осколок казачьего Забайкалья.

— Я думаю, что он гораздо старше Амурской области, — похлопывая теплые, излучающие надежность и атмосферу старины бревна, делится догадкой Анатолий Мунгалов. — Ведь перед тем как приплыть сюда, этот дом несколько лет служил приютом для моих предков в Забайкалье. Что значит — как приплыл? Так и приплыл — по Амуру! Казаки ведь при переселении все свое с собой везли. Дома разбирали, конструировали плоты, грузили на них весь скарб и двигались к новому месту службы. Даже скотину на таком плоту транспортировали. Зато здесь новоселье справляли в короткие сроки. Так в 1858 году здесь очутился мой дед Семен. Он маленький тогда был, приплыл с родителями и жил в этом доме долгие годы.

О необычном доме на улице Сахалинской в селе Кукуй знают все местные жители. Эти деревянные стены хранят отпечатки тяжелого труда первопроходцев, их радости и победы, горе и обиды от несправедливости судьбы.

Слава и гонения

Мой собеседник впервые переступил порог родового гнезда, тоже будучи десятилетним мальчишкой. Случилось это ровно через сто лет после прибытия Мунгаловых в окрестности сегодняшнего Благовещенска. А до этого потомкам первопроходцев пришлось хлебнуть и славы, и горьких гонений. Тот самый дед Семен дослужился до писаря Екатерининского округа Амурского казачьего войска. Имел кресты за боевые заслуги, хозяйством занимался. К тридцатым годам прошлого века в кедровом пятистенке на Кукуе обитало аж 18 Мунгаловых. Просторный уютный дом позволял жить под одной крышей и близким и дальним родственникам.

— Спали на полу, на топчанах. Кто помладше да похилее здоровьем — на полатях. Русская печь всех согревала, — поглаживает роскошные усы Анатолий Федорович. — Хозяйство огромное было: 15 дойных коров, столько же лошадей, с полсотни баранов, другой живности навалом. Плюс собственные пашни и луга для покосов. Один конь за год шесть тонн кормов съедает, вот и старались всей семьей, на свое хозяйство работали. Да и как по-другому — столько ртов прокормить нужно. А потом революция, власть поменялась — и всех раскулачили. Мунгаловы годами на севере лес заготавливали, мой брат в Норске умер, будучи ребенком. Дальше война — отец во время разгрома Японии до Харбина дошел.

Вечерние разговоры

После победы Мунгаловы вернулись в окрестности Благовещенска, правда, в родной дом так и не попали — он был занят военными. Пришлось ютиться в одном из амбаров села Игнатьева. Позже им выделили ветхий домишко с земляным полом и крысами. Лишь в 1958-м удалось попасть под крышу предков-основателей. Игнатьево переживало сильное наводнение, и людей расселяли куда могли. Мунгаловы на лето перебрались в Кукуй.

— Вот тогда я и переступил впервые порог родового дома, — вздыхает казак. — К тому времени он уже опустел. Юный совсем был, не понимал многого. Помню только кругом бурьян, конопля в человеческий рост. Мы семена дурман-травы в тесто закатывали и такую наживку на рыбалке использовали. Сазан сам на крючок шел. По вечерам родители рассказывали о предках, как они границу охраняли, чем жили. Продолжалось это недолго — как вода спала, вновь в Игнатьево вернулись.

По разные стороны забора

Как ни крути, но вся жизнь Анатолия Мунгалова прошла рядом со «сверхмалой» бревенчатой родиной. Прописку в доме деда и прадеда он так и не получил, зато смог обосноваться по соседству. Сейчас их разделяет лишь небольшой забор.

— Сегодня там другие люди живут, но я вроде как не в обиде. Хотя, конечно, после исторического указа о реабилитации жертв политических репрессий можно было заявить свои права на имущество деда Семена и его детей, то есть моих родителей. Но как-то не довелось. Да и мороки, говорят, много, — глядя через забор, задумчиво продолжает потомок первопроходцев Мунгаловых. — Бывает, выйдешь на крыльцо, глянешь в ту сторону — в душе что-то шевелится. Жаль, если кто сносить надумает — кедр веками стоять может. Шутка ли — такую дорогу перенести и даже не покоситься.

Кукуевские казаки и их собратья по оружию, вере и образу мысли своих корней не чураются. В праздники облачаются в мундиры и сине-желтые шаровары, вместе выпивают по чарочке. Вспоминая о прошлом и рассуждая о настоящем, говорят: «Любо!». Несколько лет назад взяли шефство над захоронением солдат 2-й Краснознаменной армии, погибших в августе 1945 года. Эти могилы как символ векового служения государству. Предки сегодняшних казаков, так же как и павшие советские танкисты и пехотинцы, стояли на защите рубежей, нередко проливая кровь, жертвуя самым дорогим.

И дом Мунгаловых — тоже как памятник эпохе самопожертвования и благородства. Ушло время людей, готовых по первому зову сняться с места, смастерить из собственного дома плот и пуститься навстречу опасному будущему во имя интересов великой страны. Как бы пафосно это ни звучало.

Не менее трепетное отношение к историческому «соседству» у всех троих сыновей Анатолия Мунгалова. Один из них — Александр — даже супругу взял из родового гнезда. В буквальном смысле.

— В доме прадедов семья жила, у них дочка. Вот так по-соседски и дружили, — улыбается парень. — Мы выросли по разные стороны этого самого забора. Теперь живем душа в душу и на общий родной дом вместе любуемся. Кто знает, какие еще тайны хранят эти старые стены!

Мнение

Андрей Стрельцов

Атаман Амурского окружного казачьего общества:

— Практически вся история Приамурья пропитана подвигами забайкальских казаков. И фамилия Мунгалов встречается довольно часто. В 17-м веке в Албазинской крепости служил знаменитый Артюшка Мунгалов. Он был толмачом острога и вместе с другими защитниками прославился во время исторической обороны. Анатолий Федорович в свое родство с Артюшкой пока верит слабо. Однако есть исследователи, которые говорят: у этих Мунгаловых одни корни.

Все новости