Незнакомая родня

Вы знаете, как звали ваших прабабушек и прадедушек? А прапрабабушек и прапрадедушек? Если на первый вопрос еще может кто-нибудь ответить, то уже следующий поставит почти любого человека в тупик. Становится немного обидно, что мы такие «Иваны, родства не помнящие». А ведь искать информацию о собственных далеких предках и дальних родственниках — занятие не только сложное, но и интересное.

Директор Музея истории связи Сибири и бывший глава Сибирьтелекома Василий Пашковский занялся такими поисками недавно.

— Ездил на родину, в деревню Колпашево Томской области, с племянником, — рассказывает он. — Сидели, разговаривали с родственниками и выяснили, что у нас большая родня, а половину из нее никогда и не видели. Мне это запало в душу, решил собрать всех вместе. Сначала думал, будет немного, человек восемь-десять, а потом как начал всех двоюродных, троюродных, племянников, внуков считать — у меня получилось аж пятьдесят пять человек. Некоторые приехать не смогли, и собрались сорок девять. Домой такую ораву не поведешь, я решил устроить встречу в кафе.

Сестра Василия Федоровича уже занималась генеалогическим древом своей семьи. Вместе они подкорректировали его — кто-то успел жениться, а у кого-то родились дети. Про некоторых из самых младших родственников он в первый раз слышал, не говоря о том, чтобы видеть их вживую.

Выращивая древо, Василий Федорович сначала поставил перед собой одну задачу: показать съехавшимся с двух областей — Новосибирской и Томской — порой едва знакомым людям, что они — действительно одна семья. И только начав заниматься этим, он понял, какую интересную работу начал.

Семейное древо Пашковских берет начало от его деда Сафрона Игнатьевича. Найти более древних родственников помешало то, что дед с женой и маленьким сыном в 1899 году переехал на новые земли из Витебской губернии, а в 1917 году поселился в деревне Новобранкино Томской области.

— Дед у меня был мастером на все руки, — с удовольствием рассказывает Василий Федорович. — Сам построил единственный на всю деревню двухэтажный дом. Столяр, плотник, пимокат, сапожник, шорник (ладил сбрую для лошадей), сам делал скрипки и играл на них.

От этой большой деревни с двухэтажным домом Пашковских к настоящему времени остались заброшенные дома. Только в одном из них на всю деревню живет 98-летняя тетка Василия Федоровича. Она тоже мастерица на все руки, если умудряется в таком возрасте жить одна да еще и содержать немаленькое деревенское хозяйство. Жаль, что тоже не смогла помочь «копнуть» семейную историю поглубже: так и получилось, что генеалогическое древо Пашковских не слишком выросло в высоту, зато усилиями Василия Федоровича разрослось вширь и, как он надеется, будет расти и дальше.

Он может рассказать множество историй своего рода, а его сестра пишет про своих родителей стихи. Неумелые, с хромающими размером и рифмой, но полные удивительной любви к родным людям. И, наверное, именно в этой любви секрет того, что 49 человек бросили свои дела и, не пожалев времени и денег, поехали за много километров ради одной встречи.

Церковные книги, из которых можно было бы почерпнуть информацию, если и остались целы, то не в Новосибирске и не в Томске. Конечно, можно было бы прибегнуть к услугам специалистов: в Интернете можно встретить немало предложений по поиску родственников.

Василий Федорович, однако, считает, что составление генеалогического древа — дело семейное. Конечно, получится не так быстро и красиво, но разве не приятно понимать, что ты сам узнал историю своей семьи?

— Мне интересно и то, кто до деда был, и откуда у нас фамилия такая пошла, — объясняет он свое увлечение. — Фамилия могла и от помещика пойти, и от деревни, где родные жили, даже от отцовского имени: вот, мол, пашковский сын идет.

Планов по поводу дальнейшего поиска своих родных и расшифровки фамилии у Василия Федоровича немало. Есть у него и совсем интересные задумки.

— Если сейчас набрать кружок детей лет по шесть-семь и научить их, как такое древо рисовать, им же самим станет любопытно, — делится он планами. — Они, пока маленькие, будут родителей, бабушек с дедушками расспрашивать, а потом, может, и в архивах искать информацию начнут.

А даже если и не начнут, минимальные знания о своей собственной семье не могут повредить. Зная и помня своих предков, люди неизбежно внимательнее относятся и к тем близким, кто рядом с нами сейчас.

— Я вот смотрю на это древо и рассуждаю: у моего деда шестнадцать детей было, у отца тоже немало, а сейчас так получилось, что дай Бог одного ребенка вырастить и воспитать, — сокрушенно кивает Василий Федорович головой. — Надо хотя бы двоих или троих. Может быть, если мы будем свою историю знать, у нас и семьи крепче станут.

Можно соглашаться или не соглашаться с такой точкой зрения, но стоит отметить только одно — Василий Федорович знает, о чем говорит. Он изучал это время, пусть даже в рамках одной семьи.

А самое приятное в этой ситуации не то, что своей генеалогией заинтересовался один человек. После того, как все родственники Пашковских собрались в кафе, задумалось об истории своей семьи и младшее поколение. А тамада, которая проводила встречу, заметила, что все ее клиенты, узнав об опыте Василия Федоровича, захотели сделать что-то подобное. Вроде бы обычная встреча. Василий Федорович раздал своим родственникам копии генеалогического древа и старые фотографии самого начала двадцатого века. У всех, кто пришел тогда, стало на несколько родных людей больше.

 

Все новости