Дочь дороги, дочь тюрьмы, дочь оркестра...

Рассказывая эту историю, мы основывались поначалу лишь на нескольких публикациях питерских газет начала ХХ века. И оказалось, что газетчики тех лет не соврали ни в чем. Историю с «дочерью дороги» нам практически слово в слово подтвердила петербурженка Вероника Николаевна Романова. Ведь именно ее дед, Андрей Леонтьевич Рыбкин, работавший в дирекции Николаевской железной дороги, нашел у дверей вокзала ту самую корзинку с подброшенным младенцем. А мама Вероники Николаевны в детстве очень часто общалась с Люсей Турцевич – именно так звали «дочь дороги».

Судьба Люси сложилась трагично: в конце 1920-х годов ее с мужем как «социально чуждых элементов» выслали в Сибирь. До самой войны мама Вероники Николаевны получала письма от Люси Турцевич из Сибири, но ответить на них она не могла: ни на одном конверте никогда не значился обратный адрес. А после войны письма больше не приходили. Как сложилась судьба «дочери дороги» и ее детей, неизвестно...

Но что удивительно: история «дочери железной дороги» в начале ХХ века не была единственной в своем роде. Не менее известна была история с «дочерью Литовского замка». Напомним, замок этот имел репутацию одной из самых мрачных тюрем Петербурга. 21 февраля 1909 года в женском отделении тюрьмы впервые за все время ее существования появился на свет младенец.

В тот день молодая арестантка Алексеева, осужденная за уголовное преступление, едва не разрешилась от бремени прямо в камере. Ее перевели в тюремную больницу, где она и родила дочь. Происшествие совпало по времени с инспекционным обходом тюрьмы наблюдательной комиссии во главе с помощником прокурора Устиновичем. Закончив осмотр камер, тот отправился в тюремную администрацию, где сообщил членам наблюдательной комиссии об «увеличении числа обитателей тюрьмы одним невинным существом».

Среди членов комиссии была директор «Дамского тюремного комитета» Елизавета Алексеевна Нарышкина. Она предложила собрать для новорожденной небольшую сумму денег, что и было немедленно сделано. Когда об этом сообщили роженице, та обратилась с просьбой к комиссии покрестить ребенка и назвать девочку Елизаветой в честь Елизаветы Нарышкиной.

Просьбу матери исполнили. Церемонию крещения с участием членов наблюдательной комиссии провел тюремный священник. Крестным отцом стал камергер Назимов, а крестной матерью – княгиня Дондукова-Корсакова. С согласия Алексеевой, остававшейся в стенах Литовского замка, крестные родители передали новорожденную на вскормление специально нанятой кормилице и обязались взять на себя всю дальнейшую заботу о ее воспитании. В петербургской печати девочку сразу же стали именовать «дочерью Литовского замка»...

И еще одна трогательная история. На сей раз про «дочь оркестра». Дело было в 1906 году. Девочку-подкидыша нашли около дома, где находилось правление общества оркестровых деятелей. Сюда в правление и принесли малютку. Как раз в это время шло заседание общества, и среди его участников появилась мысль взять ребенка на воспитание. Мысль тут же приняли единогласно, и все члены общества согласились на маленькие вычеты из своих заработков в фонд «дочери оркестра». Крестным отцом стал известный дирижер и пианист Александр Ильич Зилоти, а крестной матерью – оперная певица и балерина Мария Николаевна Кузнецова-Бенуа. Ребенка нарекли Евгенией.

Все хлопоты по крещению, найму кормилицы и вообще по устройству малютки взял на себя скрипач Иванов. Коллеги характеризовали его как добрейшего, скромного, отзывчивого человека. Пока существовало общество оркестровых деятелей, «дочь оркестра» Женя жила в довольстве и достатке: вычетов из заработков вполне хватало на все расходы по ее содержанию.

«Теперь общество распалось, и пятилетняя бойкая красавица Женя находится у бедняка Иванова, целый день трудящегося за скромное жалование в ресторанном оркестре, – говорилось в одной из газет в марте 1911 года. – Иванов, конечно, не выгонит ее на улицу, но необходимо прийти ему на помощь. У нас много благотворительных обществ, которые могли бы отозваться и выдавать на дальнейшее воспитание Жени хотя бы сто рублей в год. Ведь кто знает, что с ней сталось бы, если бы не Иванов. Спасли Женю раз, так уж надо и дальше заботиться о ней. Отзовитесь!».

К сожалению, дальнейшая судьба и Елизаветы – «дочери Литовского замка», и Евгении – «дочери оркестра» остается нам неизвестной. Может быть, среди читателей газеты найдутся те, кто знает продолжения этих удивительных историй?..