Ротмистр Владимир Фридрихов верой и правдой служил Отечеству в Ставрополе

Посещая Андреевский храм в Ставрополе, непременно захожу на церковное кладбище поклониться месту упокоения героини Первой мировой войны, кавалера офицерского ордена Святого Георгия, сестры милосердия Риммы Ивановой. Недавно поблизости установлена мраморная плита с надписью в дореволюционной орфографии: «Ротмистръ Владимиръ Карловичь Фридриховъ».

+1 фото

Об этом надгробии, варварски выброшенном, как и другие, при сносе храмового кладбища, не раз писал в газетных и интернет-публикациях историк, адвокат, автор детективных романов, действие которых разворачивается на фоне провинциальной жизни дореволюционного губернского города Ставрополя, Иван Любенко. Знаю, что ротмистр стал прототипом героя его романа «Маскарад со смертью» Фаворского, верой и правдой служившего России.

Интересно, что, по утверждению исследователя творчества известного ставропольского писателя И. Сургучева Л. Орудиной, В. Фридрихов также послужил прототипом ротмистра Клейна в повести «Губернатор». Но уж больно неприглядной, одиозной фигурой изобразил его Сургучев. Попытаюсь объяснить почему.

Обратимся сначала к самому Владимиру Карловичу Фридрихову, который в 1904 – 1911 гг. был помощником начальника Терского областного жандармского управления города Ставрополя. В Государственном архиве края сохранились многочисленные документы, связанные с его службой. Как известно, слово «жандарм» чаще вызывало резко отрицательную реакцию. Однако всякая власть должна себя защищать. Ротмистр Фридрихов был на государевой службе, и воспринимать его деятельность следует через призму времени.

Он прибыл в Ставрополь летом 1904 года. К сожалению, неизвестно, в какой семье он родился, какое получил образование. Из записи в метрической книге Казанского кафедрального собора Ставрополя удалось узнать о бракосочетании 23 сентября 1898 года подпоручика 5-го Туркестанского линейного батальона Владимира Карловича Фридрихова, 24 лет, с дочерью статского советника Анастасией Александровной Евдокимовой, 19 лет. В 1904-м приказом императора Фридрихов произведен в ротмистры (офицерский чин в кавалерии, соответствовавший чину капитана в пехоте). Ему был высочайше пожалован орден Святого Станислава 3-й степени, видимо, за заслуги на предыдущем месте службы.

Первые впечатления о крае, в котором ему теперь довелось служить, изложены ротмистром в политическом обзоре Ставропольской губернии за 1904 год: «С лишком миллионное население Ставропольской губернии, преимущественно состоящее из крестьян, благодаря обилию земли и связанной с нею зажиточности совершенно спокойно и вообще не склонно к каким бы то ни было волнениям, которых в течение года и не было нигде зарегистрировано. Преступная пропаганда лиц, старающихся пошатнуть основы государственного строя в губернии, не имела места, за исключением единичных случаев получения крестьянами заграничных преступных изданий…».

Далее ротмистр отмечал, что в отличие от губернии в целом в Ставрополе политическая деятельность находит сочувствие во всех слоях общества, главным образом среди корпорации присяжных поверенных. Докладывал о толках по поводу войны с Японией, убийства министра внутренних дел фон Плеве, о политических настроениях в расквартированном в Ставрополе Майкопском резервном батальоне. А коллектив газеты «Северо-Кавказский край» во главе с присяжным поверенным Д. Евсеевым, по мнению автора отчета, состоит из лиц крайне неблагонадежных. Негативное впечатление произвели на ротмистра учащиеся мужской гимназии и духовной семинарии, которые «учиняли беспорядки и распространяли преступные прокламации».

Стоит заметить, что документы, составленные В. Фридриховым, – отчеты, донесения, записки, протоколы – отличаются грамотностью, знанием вопроса, содержат конкретные соображения.

Напряженными для него стали годы первой русской революции. Уже не приходилось говорить о том, что население на местах «не склонно к каким бы то ни было волнениям». Документы свидетельствуют: ему десятки раз в году приходилось выезжать в различные уголки губернии в связи с выступлениями крестьян, появлением прокламаций и запрещенной литературы.

Но основные события происходили в центре губернии. Из донесений ротмистра узнаем о забастовке в начале 1905 года рабочих чугунолитейного завода Шмидта и Руднева, реакции в городе на известие о Кровавом воскресенье – расстреле мирной демонстрации 9 января в Петербурге, о событии 7 июня 1905 года («кровавом дне Ставрополя»), когда диспут между православными и старообрядцами перерос в столкновение толпы с полицией…

Приходилось постоянно держать в поле зрения учащуюся молодежь, прежде всего студентов, приезжающих на каникулы и являвшихся потенциальными возмутителями спокойствия. В 1906 году В. Фридрихов направил в Терское областное жандармское управление фамилии членов двух запрещенных политических организаций. В списке социал-революционной группы значится, например, Сургучев Илья, студент (в это время он увлекался революционными идеями); Евсеев Дмитрий, присяжный поверенный, редактор газеты «Северо-Кавказский край». А в списке социал-демократической организации (эсеров) отмечаем Лещинского Нахмана, мещанина (друг Сургучева, впоследствии советский писатель), Праве Георгия, нотариуса. В обоих списках рабочие, крестьяне, учителя, бывшие семинаристы, гимназисты, мещане, чиновники, даже дворяне. Революционные настроения проникали и в армию, о чем также не раз ротмистр сообщал начальству.

Из документов, составленных В. Фридриховым, интересен словесными портретами список лиц, принадлежащих к тайным организациям. Описание отличается точностью, позволяющей зрительно представить упомянутых в списке персонажей. Например: «Абрамов Яков Васильевич (общественный деятель, публицист, критик. – Е.Г.), ставропольский мещанин, 48 лет от роду. Приметы: выше среднего роста, слабого телосложения, сутуловат, темно-русый, с небольшими усами и маленькой, редкой, пробивающейся сединою бородкой, глаза карие, лицо худое, продолговатое. Проживает в Ставрополе губернском, социалист-революционер. Состоял под негласным наблюдением. По агентурным данным, участвует во всяких антиправительственных проявлениях…».

В августе 1907 года ротмистр сообщал, что им обнаружена лаборатория по изготовлению взрывчатых веществ. Изъята одна уже изготовленная цилиндрическая бомба большого размера, по определению экспертов, громадной разрушительной силы. Кроме того, изъято 8 коробок сильного взрывчатого вещества, склянки с азотной и серной кислотой, гремучая ртуть, несколько фунтов бертолетовой соли, бикфордовы шнуры, паяльные лампы, линейки для определения калибра, гипс, воск, различные стеклянные трубки и колбы. Несомненно, благодаря обезвреживанию лаборатории были предотвращены теракты. В ответ начальник Терского областного жандармского управления полковник фон Оглио объявил: «Считаю для себя приятным долгом поздравить вас с успешной ликвидацией лаборатории разрывных снарядов и благодарить за успешное ведение розыска, давшего такие блестящие результаты».

Часто встречаются документы уголовного судопроизводства Российской империи. Процедуре дознания подвергались лица, обвиняемые в «произнесении дерзких слов или преступных выражений против особы государя императора и власти». В докладной записке Фридрихов называет 31 лицо, привлеченное им к дознанию по названной статье. Среди них и учитель села Благодатного Гавриил Сургучев (брат писателя).

Безусловно, И. Сургучев, его революционно настроенное окружение, коллеги из газеты «Северо-Кавказский край», часто являвшиеся фигурантами донесений ротмистра Фридрихова, не могли испытывать к нему добрых чувств. Не это ли явилось причиной использования столь отрицательных красок при создании литературного образа ротмистра Клейна в повести «Губернатор»? Это позже Илья Сургучев изменил свои политические пристрастия и эмигрировал за границу.

Вернемся к нашему герою. За время службы в Ставрополе он был высочайше пожалован орденами: в 1907 году – Святого равноапостольного князя Владимира 4-й степени, в 1910 – Святого Станислава 2-й степени. Удостоен медали Красного Креста в память участия в деятельности общества во время Русско-японской войны 1904 – 1905 гг. и знака Общества восстановления православного христианства на Кавказе 4-го разряда.

Документы, связанные с деятельностью В.К. Фридрихова, говорят о том, как он, будучи верным присяге, усердно служил власти, стараясь предотвратить революционные события. То, что его усилия оказались тщетными, ему увидеть не довелось: в метрической книге Казанского кафедрального собора есть запись о смерти 16 октября 1911 года начальника Ставропольского жандармского управления ротмистра Владимира Карловича Фридрихова, 36 лет, от порока сердца. Газета «Северо-Кавказский край» сообщала, что на погребении в ограде Андреевской церкви присутствовали вице-губернатор, начальник Терского областного жандармского управления, главный пристав кочующих народов, правитель канцелярии г-на губернатора, чины местной прокурорской власти, казенных учреждений... Кладбище при Андреевской церкви было небольшим. К 1911 году на нем покоилось 18 человек. Среди них ставропольский губернатор генерал-лейтенант Н.Е. Никифораки, купец 1-й гильдии П.И. Меснянкин, инспектор Ставропольской гимназии А.П. Златорацкий, губернский врач статский советник Ф.Л. Миняев, преподаватель Ставропольской духовной семинарии Ф.А. Шевелев и другие уважаемые граждане города.

В 30-е годы XX века церковное кладбище сровняли с землей. В 1939 году на этом месте было возведено четырехэтажное здание общежития Ставропольского пединститута (ныне один из корпусов Северо-Кавказского федерального университета). Чудом сохранились надгробия губернатора Н. Никифораки, восстановленное в 1990 году, и ротмистра В. Фридрихова.

Хочется завершить словами признательности в адрес священнослужителей, которые, восстанавливая историческую память, следуя христианским законам морали, вернули надгробие в ограду храма.