Средневековые летописи о Давиде Сослане

Средневековые летописи о Давиде Сослане
Тезаурус
Одним из наиболее выдающихся политических и военных деятелей Грузии XII-XIII вв. был осетинский царевич Давид Сослан[1], прославленный воин и стратег, муж знаменитой грузинской царицы Тамары (1184-1213). Жизнь и деятельность Давида Сослана протекала в период, когда феодальная Грузия достигла высшей точки своего развития. Это была также эпоха, когда творил гениальный Руставели. Жизнь и деятельность Сослана представляет собой одну из ярчайших страниц в истории многовековой дружбы осетинского и грузинского народов.
Как муж и соправитель царицы Тамары, официально коронованный царём, Сослан занимал исключительное положение при царском дворе Грузии. Будучи вторым лицом в государстве после Тамары, а также благодаря своим выдающимся способностям, Сослан принимал самое деятельное участие в государственных делах, а, как военачальник, руководил почти всеми крупными военными операциями, которые проводила на рубеже XII - XIII вв. феодальная Грузия. Под руководством Сослана и при его личном участии было одержано немало замечательных побед. Это, в первую очередь, подавление крупного мятежа феодалов в 1191 г., пытавшихся возвести на престол изгнанного из Грузии Юрия Боголюбского, первого мужа Тамары, разгром в 1195 г. в битве при Шамхоре объединенных войск сельджукских султанов во главе с Абубекиром, взятие в 1204 г. турецкой твердыни Карса и особенно разгром в Басианском сражении сражении 1205 г. войск западно-турецких правителей во главе с султаном Рума Рукн-ад-Дином. Шамхорская и Басианская битвы во многом способствовали превращению Грузии в одно из могущественных государств Ближнего Востока.
Яркая личность Давида Сослана не могла, естественно, остаться незамеченной для современников. Во вступлении своей гениальной поэмы «Витязь в тигровой шкуре», которую поэт посвятил Тамаре и Давиду Сослану, Шота Руставели называет Сослана «львом, который с честью носит и копье и щит Тамары». А в эпилоге поэмы поэт пишет следующее:

Божеству грузин Давиду, что грядёт путем светила,
Чья с восхода до заката на земле известна сила,
Кто для преданных опора, для изменников – могила, -
Написал я эту повесть, чтоб досуг его делила.
Мне ли петь дела Давида, возглашая славу слав.
Я служил ему стихами, эту повесть отыскав.
(Пер. Н. Заболоцкого).

Руставели был не одинок в обращении к образу Давида Сослана. Его современник Чахрухадзе, один из видных грузинских поэтов XII-XIII вв., в своей поэме «Тамариани», посвященной царице Тамаре, несколько раз упоминает Давида Сослана, называя его при этом «великим осетином». Прославляя военные доблести Сослана, Чахрухадзе пишет, в частности:

«Давид смелый, мудрый, которого небожители
Считают избранником небес».
Когда он пускает стрелу, - говорю я:
«Это он избранник колена Ефремова,
Славный доблестью, лишенный страха,
Восставший для уничтожения врагов».
(Подстрочный перевод).

Вполне понятно, что происхождение Давида Сослана, его родословная, представляют определённый интерес. Исследование этого вопроса, неоднократно поднимавшегося и в прошлом, важно и потому, что в научной литературе встречаются различные точки зрения по данному вопросу, причем нередко они взаимно исключают друг друга. Как ни скудны и фрагментарны, а порой и противоречивы сведения грузинских летописей, касающиеся Сослана, а сведения эти являются основным источником по данному вопросу, они всё же позволяют составить более или менее полную картину родословной Сослана, его жизни и деятельности.
Наиболее ранние и полные сведения, касающиеся Давида Сослана, содержатся в анонимной «Истории и восхвалении венценосцев» (Историани да азмани шаравандтани), написанной так называемым первым источником царицы Тамары в начале XIII в. В этом источнике Сослан именуется или как «царь Давид» или как «Сослан Давид». По сообщению армянского историка XII в. Мхитара Гоша, имя «Давид» Сослан получил при воцарении. Говоря о имени «Сослан», нельзя не отметить, что оно практически не встречается вне осетинской этнической среды.
Касаясь истории второго замужества царицы Тамары, автор «истории и восхваления венценосцев» сообщает, что при дворе царицы Русудан, тетки царицы Тамары по отцу, находился «юноша из сынов Ефремовых, которые суть овсы (т. е. осетины. – Ю. Г.), мужи могучие и сильные в битвах». По словам летописца, юноша этот приходился родственником Русудан по линии ее тётки, сестры отца её, дочери царя Давида Строителя (1089 - 1125), выданной замуж в Осетию. Поскольку Сослан приходился родственником Русудан, то она взяла его к себе. Юноша этот, по словам летописца, был хорошо сложен, плечист, красив на вид, умеренного роста и был «царского происхождения по отцу и матери». Летописец и до этого упоминает Сослана, называя его не по имени, а просто воспитанником Русудан.
Отпрыском «древа Ефремова» именует Давида Сослана и Чахрухадзе, прямо называющий его при этом осетином. А второй историк царицы Тамары – Басили Эзосмодзгвари, автор «Жизни царицы Тамары», писавший в начале XIII в., называет Давида Сослана сыном осетинского царя. Осетином называет Давида Сослана и «Абхазская хроника», сообщающая под 1189 годом, что тогда «взошёл на престол осетин Давид». Таким образом, наиболее ранние сведения о Сослане говорят о том, что он был осетином, царского происхождения по отцу и матери, причем автор «Истории и восхваления венценосцев» и Чахрухадзе называют его в то же время представителем колена Ефремова.
Из данных летописи не совсем ясно, был ли Ефрем родоначальником фамилии, к которой принадлежал Сослан, или летописец рассматривал его как родоначальника всех осетин. Последнее, судя по тексту летописи кажется более вероятным. Конечно, это не означает, что осетины действительно произошли от одного какого-то определенного лица и тем более от библейского Ефрема. Дело в том, что средневековым летописцам было свойственно связывать происхождение народов с известными персонажами библейских легенд и, по всей видимости, аналогичное положение мы и имеем в данном случае. В поддержку такого толкования можно привести и то, что колено Ефрема, согласно библии, отличалось крайне воинственным характером, а летописец, как бы подтверждая это, характеризует осетин как «мужей могучих и сильных в битвах». Как бы то ни было, принадлежность Сослана к потомкам Ефремидов, которых первый историк Тамары совершенно определенно называет осетинами, ясно говорит о том, что и автор «Истории и восхваления венценосцев» и Чахрухадзе знали Сослана как осетина.
Интересные сведения о Сослане содержится и в армянских источниках. Упоминавшийся выше Мхитар Гош называет Сослана выходцем из аланского царства. А историк Вардан Восточанин (1201-1272) сообщает, что когда Тамара оставила первого мужа, то вторым браком она вышла «за осетина Сослана, который наполнил Грузию пленными и добычей, захваченными у турок». Упоминает Сослана и историк Степанос Орбелян (XIII в.).
Наряду с указанием на осетинское происхождение Сослана и на его принадлежность к колену Ефремидов, в грузинских летописях встречается и указание на то, что Давид Сослан происходил из фамилии Багратионов. Так, например, анонимный историк времени царствования сына Тамары и Сослана Лаша-Георгия писал, что муж царицы Тамары Давид Сослан «был осетинским царём, родом Багратиони». Летописец, к сожалению, не сообщает, как конкретно был связан Сослан с Багратионами.
Однако то обстоятельство, что летописец писал во время правления Лаша-Георгия, который безусловно был заинтересован в том, чтобы его считали Багратионом не только с материнской, но и по отцовской линии, заставляет отнестись к этому сообщению крайне осторожно. Сомнения в достоверности этого сообщения усиливает и то обстоятельство, что три наиболее ранних автора, писавших о Давиде Сослане, причём очень благожелательно к нему настроенные – Чахрухидзе, автор «Истории и восхваления венценосцев» и Басили Эзосмодзгвари – ни словом не упоминают о его принадлежности к Багратионам. И это тогда, когда принадлежность к Багратионам, существуй такая связь в действительности, могла только усиливать права Давида Сослана на престол. Всё это вместе взятое дает основание полагать, что сообщение летописца о принадлежности Давида Сослана к Багратионам было продиктовано чисто политическими соображениями, а именно – династическими интересами Лаша-Геогрия.
Между тем, в исторической литературе широкое распространение получила точка зрения о том, что Давид Сослан по отцовской линии якобы был потомком боковой ветви грузинских Багратионов, утвердивших в Осетии династию осетинских Багратионов. Эта концепция проникла и на страницы учебных пособий. Какие же аргументы приводятся в подтверждение этого положения?
По данным грузинских летописей, у грузинского царя Баграта IV Георгиевича (1028-1072) был сводный брат Деметрэ, родившийся от второго брака царя Георгия I (1014-1027) с осетинской царевной Альдой. В 30 – 40 годах XI века Деметрэ оказался втянутым в жестокую внутрифеодальную борьбу, разгоревшуюся в Грузии. Поддерживавшая Деметрэ группировка пыталась возвести его на престол, однако потерпела неудачу. На этом основании в литературе было высказано мнение о том, что после смерти Деметрэ (около 1046 г.) его сын с бабушкой Альдой перебрался якобы в Северную Осетию, где получил «потомственное владение». По преданию Давид Сослан был представителем пятого или шестого поколения от Деметрэ по мужской линии.
Необходимо отметить, что грузинские летописи, упоминающие Деметрэ и его мать – дочь осетинского царя, равно как и участие Деметрэ во внутрифеодальной борьбе Грузии, не содержат ни одного слова о переселении сына Деметрэ вместе с бабушкой в Северную Осетию и тем более о получении им там потомственного владения. Источники не содержат никаких известий и о том, был ли вообще у Деметрэ сын. Летописец, автор «Матианэ Картлиса» (XI в.) сообщает лишь, что когда поддержавшие Деметрэ феодалы не смогли добиться осуществления своего намерения возвести его на престол, то Деметрэ в 1033 г., не доверяя Баграту IV и его окружению, покинул Грузию и отдался под покровительство византийского императора, передав при этом византийцам крепость Анакопию в Абхазии. Передачу Византии этой крепости, имевшей важное стратегическое значение, византийские историки приписывают его матери, которую они называли Альдой-аланкой. За этот шаг Деметрэ было пожаловано звание магистра.
Храня полное молчание о существовании каких-либо связей Деметрэ или его предполагаемого сына с Осетией и осетинской царствующей фамилией, грузинские летописцы в то же время довольно подробно описывают его взаимоотношения с Византией, опираясь на помощь которой Деметрэ пытался захватить впоследствии престол своего сводного брата.
По сообщению «Матианэ Картлиса», около 1040 г., один из крупнейших феодалов Грузии клдекарский эристав Липарит Орбелиани, враждовавший с Багратом IV, вывел из Византии Деметрэ вместе с византийским войском. На сторону Деметрэ и Липарита, которого поддерживали и кахетинцы, перешли некоторые из дидебулов и азнауров. Мятежники вторглись в Картли и осадили царскую крепость в Атени. Вскоре, однако, между враждующими сторонами был заключен мир и «византийцы вернулись обратно, забрав с собою и Деметрэ». Через некоторое время Липарит вновь вывел из Византии Деметрэ для борьбы с Багратом IV. Деметрэ, как и прежде, был в сопровождении византийского войска, и на его сторону вновь перешла группа феодалов. Однако ещё до начала решающего сражения между войсками Баграта IV и Липарита Деметрэ скончался. Каких-либо других данных о Деметрэ летопись не содержит.
Конечно, грузинские летописи могли и не сохранить подробных биографических данных о Давиде Сослане, равно как и об утверждении потомков Деметрэ в Осетии в качестве царствующей династии. Поэтому крайне интересно проследить, насколько характер грузино-осетинских взаимоотношений в период правления Баграта IV и позднее действительно мог привести к возникновению династии осетинских Багратионов.
По данным грузинских летописей, Баграт IV был женат вторым браком на Борене, дочери осетинского царя, сестре Дорголеля, ставшего впоследствии царём. Женившись на осетинской царевне, Баграт IV тем самым установил тесные связи с царствующей фамилией Осетии, рассчитывая, вероятно, на её помощь в случае каких-либо серьёзных внутри- или внешнеполитических осложнений. И действительно, когда около 1068 г. Баграт IV выступил против владетеля Ганджи сельджукского эмира Фадлона, то его шурин Дорголель, ставший к этому времени царём Осетии, оказал ему большую помощь, выставив против Фадлона, как сообщает летопись, сорокатысячное войско. О том, какую роль сыграла помощь Дорголеля во взятии Ганджи и в разгроме войск Фадлона, можно судить хотя бы по тому, что мусульманские авторы связывали этот поход на Ганджу с аланами, т. е. осетинами.
Грузинские летописи не содержат каких-либо сведений о том, рассчитывал ли Деметрэ в своей борьбе против Баграта IV на помощь осетин, основываясь на своих родственных связях. Будь это даже так, маловероятно, чтобы правящая фамилия Осетии в этой междоусобной борьбе оказала помощь претенденту, а не царю, с которым она была связана более тесными родственными связями, чем с претендентом. К этому следует добавить, что Деметрэ скончался около 1046 г., а Дорголель ещё в 1068 г. оставался союзником Баграта IV. Во всяком случае, ясно одно, что какую-либо помощь со стороны осетин Деметрэ не получил.
В связи с этим можно отметить, что после победы над Фадлоном Дорголель по приглашению Баграта IV вместе с крупнейшими феодалами Осетии прибыл через Абхазию в Кутаиси, чтобы погостить у царя и своей сестры, царицы Борены. Погостив в Кутаиси, Дорголель вместе со своей свитой был затем приглашён в Карталинию, где празднества были продолжены. И только с наступлением холодов гости покинули своих гостеприимных хозяев. Понятно, что в таких условиях не приходится говорить об оказании какой-либо помощи Деметрэ или его предполагаемому наследнику, не говоря уже о возможности утверждения потомков Деметрэ в Осетии в качестве царствующей фамилии.
Таким образом, грузинские летописи не дают каких-либо оснований для утверждения о принадлежности Давида Сослана к потомкам Деметрэ, так же, как и о том, что последние якобы положили начало династии осетинских Багратионов.
Что касается самой версии о принадлежности Давида Сослана к потомкам Деметрэ, то её возникновение связано с именем известного грузинского историка и географа XVIII в. Вахушти Багратиони. От Вахушти эту версию заимствовал М. Броссэ, включив её в изданную им на французском языке «Картлис Цховреба». Со ссылкой на Вахушти и Броссэ эту генеалогию привёл и историк М. Джанашвили в «Известиях грузинских летописей и историков о Северном Кавказе и России», опубликованных на русском языке в 22-м томе «Сборника материалов для описания местностей и племён Кавказа» (1897). С тех пор данная генеалогия, как основывающаяся якобы на сведениях грузинских летописей, получила широкое распространение в научной литературе, хотя в действительности, как видно из вышеприведённого материала, она не подтверждается этими данными.
Интерес представляет также вопрос о происхождении Давида Сослана по материнской линии. Многие исследователи считают, что по материнской линии Сослан происходил из фамилии Багратионов, исходя из того, что отец Сослана был якобы женат на дочери Давида Строителя (1089 – 1125). При этом ссылаются обычно на слова первого историка царицы Тамары о том, что Сослан приходился родственником тётке Тамары Русудан «по линии её тётки, дочери Давида (Строителя), выданной замуж в Осетию».
Прежде всего необходимо отметить, что грузинские летописи не содержат прямых данных о том, что на дочери Давида Строителя был женат именно отец Давида Сослана. Что касается приведённых выше слов первого историка царицы Тамары, то обращает на себя внимание то обстоятельство, что летописец не называет Сослана сыном тётки Русудан и не говорит, за кого была выдана замуж дочь Давида Строителя. Это, конечно, не случайно. Будь действительно Давид Сослан потомком Давида Строителя, летописец вряд ли упустил бы возможность отметить столь любопытный факт. Поскольку летописец не называет Сослана сыном дочери Давида Строителя, отмечая в то же время его родство с Русудан «по линии дочери Давида Строителя», то можно полагать, что Сослан был родственником, а возможно, и сыном того лица, за которого была выдана дочь Давида Строителя. Во всяком случае, ясно одно, что сыном дочери Давида Строителя Сослан не был.
Не подтверждается такая связь и на основании сведений написанного в XII в. жизнеописания Давида Строителя. Анонимный автор этого жизнеописания довольно подробно описывает переговоры Давида Строителя с осетинскими владетелями, состоявшиеся в 1118 г. по поводу пропуска последними приглашённых Давидом Строителем с Северного Кавказа кипчаков. В результате этих переговоров осетины согласились пропустить через свою территорию кипчаков, и около 40 тысяч кипчакских семей переселилось в Грузию. Однако при этом летописец ни словом не упоминает о заключении каких-либо брачных связей между членами семьи Давида Строителя и представителями осетинской царской фамилии. А это могло иметь место, в первую очередь, именно в период или после этих переговоров, которым Давид Строитель придавал исключительное значение, чем и объясняется, в частности, его поездка в Осетию вместе с начальником канцелярии двора (мцигнобартухуцесом) Георгием Чкондидели. На этом фоне особенно показательно то обстоятельство, что летописец упоминает о том, как были выданы замуж две дочери Давида Строителя – Ката и Тамара: первая – за византийского царевича, вторая – за владетеля Ширвана.
Поскольку у нас нет оснований сомневаться в сообщении первого историка царицы Тамары о выдаче замуж в Осетию дочери Давида Строителя, то можно предположить, ввиду отсутствия обычного в этих случаях упоминания о выходе замуж дочери царя за кого-либо из представителей другой царствующей фамилии, что эта дочь Давида Строителя была выдана замуж за кого-то из представителей владетельных родов Осетии. В противном случае трудно объяснить молчание летописца о том, за кого была выдана дочь Давида Строителя.
Таким образом, приведённый выше материал показывает, что средневековые грузинские летописи не подтверждают бытующее среди некоторых исследователей мнение о принадлежности Давида Сослана к фамилии Багратионов как по материнской, так и по отцовской линиям. Данные этих летописей говорят о том, что Сослан принадлежал к осетинскому царствующему дому и был, по словам летописца, и по отцу, и по матери царского происхождения.
К сожалению, крайне скудны сведения, касающиеся кончины Давида Сослана. Первый историк царицы Тамары, после описания Басианского сражения, сообщает о том, что «нагрянуло горе, умер Сослан Давид, человек, наделённый всеми положительными качествами, божескими и человеческими». Считается, что это случилось в 1207 г. Однако летописец ничего не говорит ни о причине кончины Давида Сослана, ни о месте его погребения. Оба эти обстоятельства выглядят несколько странными, если учесть, что «История и восхваление венценосцев», с одной стороны, довольно подробно характеризует Сослана и его военные мероприятия, а с другой, грузинские летописи прямо отмечают погребения в Гелати, где находилась фамильная усыпальница Багратионов, Димитрия I, Георгия III, Тамары, Лаша-Георгия, Русудан, Вахтанга III и других представителей царствующей фамилии, а также отдельных представителей грузинской знати. Крайняя скудость сведений о кончине Давида Сослана и особенно о месте его погребения не дают на основании грузинских летописей судить как о причине кончины Давида Сослана, так и о месте его погребения. Во всяком случае, можно полагать, что в Гелати Давид Сослан не был похоронен.
По осетинским народным преданиям, Давид Сослан происходил из владетельного рода (стыр мыггаг) Царазоновых (Цæразонтæ), владевших Нузальским и Касарским ущельями в Алагире. Царазоновы вместе с Сидамоновыми, Кусагоновыми, Агузовыми и Цахиловыми (по некоторым данным Царазоновы и Цахиловы составляли одну фамилию) вели своё происхождение от легендарного Ос-Багатара, жившего, по сведениям грузинских летописцев, в V в. н. э. Подавляющее большинство осетинских родов, живущих в Алагиро-Мамисонском ущелье и Южной Осетии, как и выселившиеся из этих ущелий роды, составляли ветви этих пяти родов, пользовавшихся репутацией благородных (уæздан).
Центром Алагирского ущелья было, по всей видимости, селение Нузал, где сохранился замечательный памятник средневековой архитектуры Осетии – так называемая Нузальская церковь, представляющая собой типично осетинский наземный погребальный склеп (зæппадз), внешне отличающийся от окружающих склепов могильника лишь своими размерами. Склеп этот датируется XII – XIII вв. Согласно осетинским народным преданиям именно здесь похоронен Давид Сослан.
В 1946 г. под полом Нузальского склепа ленинградский археолог Е. Г. Пчелина действительно обнаружила мужское погребение в прекрасно выточенном каменном гробу. Это был относительно хорошо сохранившийся скелет мужчины лет 43 – 45, высокого роста и мощного телосложения. Правая рука скелета покоилась на короткой сабле. Е. Г. Пчелина высказала предположение, что это были останки Давида Сослана. Последующие исследования, в первую очередь, тщательное изучение остатков грузинских надписей внутри склепа, одно из которых и сейчас ясно читается «Сослан», позволят, очевидно, более утвердительно говорить об этом.
Но и сейчас, на основании существующего материала, можно считать, что мнение о погребении Давида Сослана в Нузальском склепе близко к истине. В пользу этого говорят, в первую очередь, такие факты, как существовавший у осетин обычай захоронения умерших в родовых склепах, молчание грузинских летописей о захоронении Сослана в Гелати и, что самое главное, его принадлежность к осетинской владетельной фамилии Царазоновых, центром которой был Нузал.

[1] Печ. по: Гаглойти Ю. С. Средневековые летописи о Давиде Сослане // Литературная Осетия. № 33, 1969. С. 120 – 127.

Все новости