Венок усадеб. «Кузьминки»

Была у Кузьмы мельница...

Уже давно никто не помнит, что изначально Кузьминки (до XVIII века) принадлежали Симонову монастырю и Николо-Угрешской обители. Примечательного тут ничего тогда не было. Несколько приземистых крестьянских домов, крытых соломой, да водяная мельница (на речушке Голеде), которой управлял некий Кузьма. Кстати, деревенька так и называлась: Мельница. Позднее, видимо, по имени мукомола здешние земли стали именовать Кузьминками.

В 1702 году их приобрел в собственность один из самых богатых людей России барон (!) Григорий Строганов, сделавший огромное состояние за Уралом, как тогда говорили, Яиком, или «Каменным поясом». Первым делом новый владелец распорядился построить главный дом, а также деревянную церковь иконы Влахернской Богоматери. По преданию, странствующие православные монахи доставили сюда эту бесценную реликвию (из восковой мастики) со знаменитой горы Афон в Греции. Вместе с серебряным ковчежцем. В нем, украшенном бриллиантами, хранилась частица ризы Христовой.

После завершения сооружения храма с золотистым куполом Г. Строганов велел впредь именовать усадьбу не Кузьминками, а селом Влахернским. Таким оно и фигурировало в официальных документах. Есть официальные свидетельства и упоминания современников, что в вотчине Строганова любил проводить досуг государь-реформатор Петр I. Для него тут даже специально отдельный просторный дом поставили, а в XIX столетии на его месте соорудили чугунный обелиск с золоченой надписью: «На сем месте было жилище императора Петра Великого».

В 1747 году дочь барона Анна Александровна вышла замуж за князя генерал-поручика Михаила Михайловича Голицына. С той поры вплоть до 1912 года усадьба находилась в полной собственности именитого княжеского рода.

Недаром говорят, новая метла по-новому метет. М.М. Голицын перестроил деревянную церковь, превратив ее в изящный белокаменный храм с высокой колокольней. Неподалеку выстроил главный дом (двухэтажный деревянный дворец), здание Конного двора и несколько оранжерей. В них, кстати, прекрасно прижились не только экзотические цветы, семена которых Михаил Михайлович, много путешествуя, скупал по всему свету, но и лимоны, апельсины, ананасы. Эти фрукты выращивали не столько для себя, сколько для «услады» царственных особ, приезжавших из столицы в Москву.

Например, помимо Петра Алексеевича здесь бывали Николай I с императрицей Марией Федоровной, Александр II с придворной свитой, другие вельможные особы. А вот Александр I сюда заглянуть не смог. Отечественная война 1812 года обернулась для тихой усадьбы полным разорением. Бежавшие из охваченной огнем Москвы французы не только вывезли из усадьбы всю мебель, церковную утварь (которую смогли найти), но и хлеб, сено, угнали домашних животных. Словом, поживились, чем могли.

Под сенью могучих львов

К тому времени все заботы, связанные с восстановлением имения, легли на плечи сына Анны Александровны, князя Сергея Михайловича Голицына. Он пригласил сюда известного московского зодчего итальянских кровей Доменико Жилярди, предпочитавшего работать в стиле ампир. По большому счету, этот мастер не просто восстановил все порушенное, но и превратил будущие Кузьминки в великолепный архитектурно-ландшафтный ансамбль.

Въезд в усадьбу проходил через кованые чугунные ворота в форме московской Триумфальной арки. От нее сразу же начиналась роскошная липовая аллея, (князь называл ее проспектом), ведущая к парадному дворцу под круглым сводом. На угловых печах, облицованных изумительными изразцами, красовались декоративные львы. По стенам, обитым дорогим сукном, висели портреты князей Голицыных, российских государей и императриц. Под сводчатым потолком были устроены узорчатые хоры для музыкантов.

На террасу княжеского дворца выводили стеклянные двери, сквозь которые хорошо просматривался Большой (Верхний) пруд, а за ним, на другом берегу, стояла белая ротонда, исполненная Д. Жилярди в стиле античной эпохи. Относительно Конного двора: на его территории архитектор построил Музыкальный павильон (сгорел в 1978 году) для оркестра, который, когда в усадьбу прибывали многочисленные гости, целый день исполнял различные произведения для всех, кто искал в усадьбе умиротворения, наслаждения природой и девственной тишиной.

Особенно притягательными были три проточных пруда. Самый большой из них был оборудован гранитной пристанью с круглой мраморной лестницей, тоже украшенной гривастыми львиными головами. У причала всегда наготове стояли лодки, ботики и даже прогулочные яхты для высоких гостей. Они могли просто кататься под ясным небом, позабыв обо всем на свете, с необъяснимым суеверным ужасом заглядывать в таинственные гроты прудов.

Или, как только наскучит, сойти на берег, чтобы пройтись по аккуратным дорожкам, усыпанным ковром красного песка, посидеть в ажурных павильонах на чугунных лавочках с подушечками или даже полежать на мягких летних диванах, установленных в ландшафтном парке среди дубов и кленов, вязов и лиственниц, пихт, каштанов, других деревьев. А то и заглянуть в одну из оранжерей и долго всматриваться в чарующую красоту диковинных цветов.

Между прочим, чтобы полюбоваться всей прелестью прудов, было вовсе необязательно садиться в лодки и ботики. Стараниями неутомимого Д. Жилярди на воде построили искусственный остров с «Березовым домиком», куда с берега вел висячий, немножко покачивающийся мост. Вообще-то, Сергей Михайлович слыл весьма гостеприимным хозяином. Так сказать, без комплексов. Я имею в виду, что в отсутствие вельможных особ на территории его вотчины (особенно в самых прелестных уголках ландшафтного парка) часто устраивали праздничные гулянья простые москвичи. При этом, по воспоминаниям современников, князю нравилось, если в его имении собиралось много «очень веселого народа».

Назад, в будущее!

Позднее, когда усадьба перешла к племяннику Михаилу Александровичу Голицыну, жизнь в ней как-то не сложилась. К тому времени здесь уже стоял памятник Николаю I (архитектор М. Д. Быковский) и бронзовый монумент (работы скульптора И. Витали) императрице Марии Федоровне, по-прежнему цвели растения в оранжереях, таким же великолепным оставался парк. Однако в 1904 году над Москвой пронесся невиданной силы ураган, выдрал с корнями большинство деревьев (даже вековые дубы не устояли), повалил, уничтожив густую липовую аллею, разметал «античные» павильоны, а от скульптур оставил одни осколки.

Князь поначалу стал кое-что восстанавливать. Потом бросил эту затею и, будто предчувствуя приближающуюся катастрофу, в 1912 году навсегда уехал за границу, передав усадьбу «на усмотрение московского дворянства». Пока оно определялось, в 1916 году сгорел дворец. Потом грянул 17-й, а затем и 18-й год, когда большевики передали то, что осталось от исторического памятника дворцово-парковой культуры в Кузьминках Институту экспериментальной ветеринарии.

На поверку ученые мужи оказались вандалами и банальными расхитителями. Они почему-то сразу же и полностью разобрали звонницу с ее колоколами и колокольчиками. С самой церкви (к тому времени разграбленной) сорвали золоченый купол, надстроили над храмом третий этаж, прорубили в нем окна и соорудили балкон. Как в свое время писал крупный историк-искусствовед А.Н. Греч, ветеринары-большевики выломали все металлические решетки на мостиках, разобрали гранитные камни пристани, разрушили оранжереи, в которых погибли все цветы и растения. Из ландшафтного парка почти мгновенно исчезли лавочки и даже тумбы, вкопанные в землю. Памятники Николаю I и Марии Федоровне скинули, и вместе с постаментами продали чугун и бронзу в качестве лома.

Только в 1930 году на месте парадного дома Голицыных построили новое здание, стилизованное под классический стиль, хотя в архитектуре дома всегда преобладала эклектика. Остается только гадать, каким чудом все же уцелела почти уничтоженная церковь. И только в наше время усилиями столичных реставраторов и художников белокаменному храму в Кузьминках возвращен первозданный вид. И звонница снова зовет к воскресной обедне. И купол, как много лет назад, отливает позолотой. Более того, в Кузьминках сохранен Большой пруд, заново ожила Померанцевая оранжерея, реставрированы «Египетский павильон», здание Конного двора и даже так называемая «Старая дача», которую занимал писатель Константин Паустовский. Отрадно, что скрупулезные работы по восстановлению дворцово-паркового ансамбля в Кузьминках не прекращаются. Ведь для Москвы это как своего рода национальная программа по возвращению городу еще большей красоты. На все времена.