Cамые странные гербы городов России: от тигра-негроида до опиума и жертвоприношений

Какой из наших населенных пунктов «отправили на мыло», а какой «получил по тыкве»?

С одобрения руководства Челябинской области там организован конкурс на лучшую идею по увековечению дня, когда над регионом взорвался метеорит. Среди наиболее «креативных» предложений граждан – изменение герба области, на котором рядом с верблюдом предлагают поместить метеорит.
 
«МК» изучил самые странные гербы российских областей и городов. Чего мы только там не нашли: от тигра-негроида до жертвоприношения, опиумного мака и фрагментов целлюлозы.

Начнем все-таки с челябинцев. Сейчас главным элементом герба этой области и ее столицы является верблюд. Изображение «корабля пустыни» попало на геральдический щит еще во времена государыни Екатерины Великой. В описании герба Челябинска, утвержденном 6 июля 1782 г., говорится: «В ...нижней части щита – навьюченный верблюд, в знак того, что в сей город оных довольно с товарами приводят». Авторы имели в виду, что через этот уральский город исстари проходил караванный путь по которому доставляли в европейскую часть станы товары из Монголии, Китая. Так что с исторической точки зрения существование челябинского «гербового» верблюда вполне логично и оправдано.

Чего не скажешь о «герое животного происхождения», обосновавшемся на гербе города Серпухов. Геральдическим символом этого подмосковного райцентра уже более 200 лет является павлин! (Так и хочется двинуть в народ лозунг: «Подмосковье – родина павлинов!»)

Но как же экзотическая райская птица «свила гнездо» в наших северных краях, на берегах Оки? Оказывается, когда в конце XVIII века по распоряжению упомянутой уже императрицы Екатерины в стране началась кампания по массовому присвоению гербов городам, тогдашний главный герольдмейстер империи, граф Франциско Санти разослал по всем уголкам страны анкеты, желая выяснить, какой в каждом городе и городишке имеется «эксклюзив», – чтобы его-то и отобразить на гербе. В ответе, полученном из Серпухова, внимание Санти привлекла фраза: «в монастыре одном павлины родятся...» (Имелся в виду Высоцкий монастырь, чьим монахам еще в 1691 г. окольничий Михаил Колупаев в качестве вклада подарил павлина и паву, с которых и начался серпуховской павлиний род.) Столь малозначимая ремарка в анкете и стала причиной «воцарения» павлина на гербе Серпухова.

Однако павлин – это хотя бы «звучит гордо». Некоторым другим населенным пунктам достались пернатые куда менее «топовые». Например, город Елабуга в Татарстане, известный ныне автомобильным производством, 232 года назад удостоился герба, на котором «...в нижней части щита в серебряном поле сидящий на пне дятел, долбящий оный, ибо там множество сего рода птиц».

А вот Иркутск обзавелся на своем гербе животным, в реальности вовсе не существующем. Сей уникальный экземпляр представляет собой тигра-«негроида», снабженного перепончатыми лапами и плоским «мясистым» хвостом, как у бобра.

Откуда взялся такой мутант? – Читаем описание герба, утвержденного осенью 1790 г.: «В серебряном поле щита бегущий тигр, а во рту у него соболь». Что ж, тут ничего сверхъестественного нет, ведь в те давние времена на востоке огромной Сибирской губернии тигры встречались не редко. Однако само это название животного у сибиряков как-то не прижилось, и вместо него могучую полосатую кошку местные жители называли бабр. Дальнейшее развитие событий легко представить: чиновники, далекие от сибирской экзотики, легко спутали тамошнего бабра с широко распространенным «водным зверем» – бобром. Вот и получилось впоследствии, согласно официальным документам, что у жителей Иркутска на гербе изображен бегущий бобр(!), который держит в пасти соболя. Чтобы хоть как-то подогнать под это несуразное описание «картинку», тигру с иркутского герба и подрисовали «бобровые» задние лапы и хвост, убрали полосатую окраску шкуры, заменив ее однотонной черной.

Нашелся среди прочих гербов российских, снабженных изображениями животных, один весьма «садистский». На гербе Каргопольского района Архангельской области красуется, согласно утвержденному в июне 2004 г. описанию, «в лазоревом поле серебряный, с золотыми рогами баран, лежащий на золотых головнях; все объято червленым (красным) пламенем». То есть фактически изображен процесс зажаривания барана – неразделанного, прямо во всей его натуральности. Объяснением появления на гербе такого «ужастика» служит то, что на Русском Севере был широко распространен еще с языческих времен обряд жертвоприношения барана. В некоторых селениях Каргопольского уезда даже существовало до революции «баранье воскресенье», во время которого крестьяне закалывали барана и приносили его в жертву Илье-пророку.

Среди сотен российских городских гербов встречаются такие, изображение на которых по нынешним временам можно трактовать, как запрещенную пропаганду.
На гербе поселка (прежде бывшего городом) Епифань в Тульской области можно увидеть наркотик – коноплю.

Согласно старинному описанию герба, он представляет собой «щит, поле серебряное с черною внизу землею, из которой вырастают три былины конопляные, показуя, что окрестности сего города между прочими произведениями, изобилуют в коноплях». Понятно, что наши прадеды, рисуя коноплю на гербе Епифани, о наркотических свойствах этой «травки» даже и не помышляли. В те времена данное растение активно культивировалось ради получения из него пеньки для плетения прочных канатов и полезного конопляного масла.

Все та же «криминальная» конопля изображена на гербе некоторых других территорий, где в прошлом процветало выращивание конопли для хозяйственных нужд, – Кимовского района Тульской области и города Новозыбков в Брянской области (в этом последнем случае стебли конопли изображены свернутыми в зеленый сноп, а в 1980-е г.г., когда конопля уже попала в «черные списки», вместо снопа стали рисовать более «безобидный» геральдический элемент – пушку).

В геральдику пробрался и другой наркотический «объект». Вот утвержденное в марте 1843 г. описание герба города Дербент в на территории нынешнего Дагестана: «...В нижней половине щита, разделенной на две части и имеющей серебряное поле, на правой стороне старая крепостная стена с воротами...; на левой стороне переплетшиеся корни растения марены и несколько стеблей маку, перевязанных золотой веревкою, в знак того, что жители с большим успехом занимаются обрабатыванием марены и разводят мак для приготовления из него опиума (ширяк)».

Мак-опиат изображен и на гербе города Карачев (нынешняя Брянская область), который был утвержден в 1781 г. «...В нижней части щита герба – в серебряном поле пук связанного золотой верьвою распустившегося маку, которого в окрестностях сего города в полях довольно сеют и оным торгуют.»

Некоторые гербы «оснащены» элементами довольно неожиданными. Скажем, в старом (1781 г.) описании герба города Шуя (Ивановская область) написано: «...В нижней части щита – в красном поле брус мыла, означающий славные находящиеся в городе мыльные заводы». Правда, в современной версии герба, утвержденной в 2004 г., этот брус мыла превратился в некий абстрактный «золотой брусок с тремя видимыми гранями – передней, обращенной прямо, верхней и левой».








Волею столичных герольдмейстеров город Сенгилей (нынешняя Ульяновская область) получил по тыкве. В прямом смысле слова: «...В нижней части щита – две большие тыквы с ветвями в серебряном поле, означая изобилие сего рода плодов».

«Подсказкой» создателям гербов порой становились сами названия старых русских поселений. Вот, например, два города в нынешней Пензенской области – Верхний и Нижний Ломов. Тут и особо фантазию напрягать не надо, – в обоих случаях в гербах городских, в их нижней части фигурируют «пять железных ломов, положенных звездою, острыми концами кверху, означающие имя сего города».

Ну-ка, самые сообразительные читатели, догадайтесь, как на гербе проиллюстрировать название Духовщина? Для тех, кто не справился с таким заданием, цитируем фрагмент из описания герба, утвержденного в 1780 г. для этого города на территории нынешней Смоленской области: «...В нижней части щита в белом поле куст роз, производящий приятный дух».

Конечно, творчество изобретателей гербов «времен строительства развитого социализма в стране», ушло прочь от всей этой архаики. В СССР города и поселки получали гербы «пропагандистские» – в духе агитплакатов. На них изображались электростанции, заводы, турбины, ледоколы, сталелитейные ковши, шестеренки (ну оч-чень популярный был геральдический элемент!), трубы, колосья, молоты... На утвержденном в 1980-м гербе города Братск, где построили крупнейший целлюлозо-бумажный комбинат, были помимо всего прочего изображены даже «стилизованные фрагменты химической формулы целлюлозы».