Твердыни Черека

Рукотворные памятники Черекского ущелья – это удивляющие своей мощью и величием развалины древних крепостей и башен

Обратимся к запискам А. Фирковича: «В Балкарском ущелье и на горе того же имени взор путешественника поражается множеством башен, в недальнем расстоянии одна от другой построенных и образующих как бы одну обширную крепость. Древнейшие из них построены на едва доступных скалах, другие на равнине и в средине самого аула, высотою в 4, 5 и 6, одна даже в 7 этажей; основание их занимает от 4 до 5 квадратных саж.; кладка стен одна из самых прочных, шириною в нижнем этаже в сажень и более.

Это прекрасное ущелье, как видно, было предметом зависти соседей и часто подвергалось нападениям их, что, вероятно, и было причиною сооружения такого множества башен. В настоящее же время, когда подобная опасность миновала, башни совершенно опустели и приходят в упадок. Постройку новейших из них относят к XVI и XVII столетиям. В некоторых из новейших башен на самом верху сделаны крестообразные окна, края которых окрашены, что доказывает, что они принадлежали христианам; но жители от этого совершенно отказываются, отзываясь, что как они, так и предки их, построившие башни, были мусульмане».

Башни Абаевых

Куннюм, Зилги, Куспарты, Мукуш, Мухол, Курноят, Ишканты, Сауту, Глашево – это названия лишь части аулов, на месте которых ныне располагается село Верхняя Балкария. Именно их жителей надежно прикрывали от опасностей неприступные башни и крепости, возведенные на скалистых горных утесах. В отчете Императорскому археологическому обществу академика В. Миллера, который сам в ущелье не был, говорится: «Особенно богато башнями ущелье Балкарское, населенное древнейшим из тюркских горских обществ. При проезде этим ущельем путешественник почти не теряет из виду древних башен, сопровождающих Верхний Черек то с правой, то с левой стороны. Остановимся лишь на некоторых, представляющих до сих пор явственные следы сквозных крестов. Таковы две довольно хорошо сохранившиеся башни, построенные, по преданию, предками балкарской фамилии таубиев (горских князей) Абаевых. Одна из них возвышается в ауле Куним и приписывается Али-мурзе Абаеву. Башня отлично построена, из камней на извести, и сохранила внутри следы четырех этажей. В нижнем этаже живут до сих пор. На трех стенах – северо-западной, юго-западной и юго-восточной – на значительной высоте виднеются четырехконечные кресты, образуемые выемкой в стене. Другая абаевская башня находится в ауле Шканты, на левом берегу р. Иртышки, и была построена Сосраном Абаевым. Она сложена так же, как и первая, и достигает высоты 81/2 сажени. Есть предание, что башню строили мастера сванетские или греческие. Внутри сохранились следы четырех этажей. В 1-й этаж ведет на восточной стороне небольшая дверь с полукруглой аркой. Дверь пробита на высоте 2 аршин от основания башни. На двух стенах виднеются кресты.

…На вопрос, к какому времени относится построение этих башен, можно ответить только приблизительно, сообщив народные предания о происхождении балкарских княжеских родов. При этом нужно заметить, что и народные предания представляют варианты относительно генеалогии балкарских таубиев. Вот одно предание, записанное со слов таубия хаджи Шаханова, пользующегося у балкарцев репутацией знатока старины. По словам этого старика, некогда в Стамбуле один падишах заподозрил свою дочь и прогнал ее от себя. Она бежала в Крым и вышла за крымского хана, который удостоверился в ее невинности. От этого брака родился Чингис-хан; у него был сын Барак-хан, от которого произошел Джанбек-хан, отец родоначальников привилегированных фамилий Дигории и Балкарии – Бадилята и Басиата.

Легендарные братья

Это предание, конечно, не заслуживающее веры, очевидно, основано на желании возвысить Бадилята и Басиата, приписав им царское происхождение. Правдоподобнее другое, более скромное предание, записанное нами от эфенди Абаева, которое говорит, что Басиат и Бадилят были сыновья-сироты одного крымского вельможи, ушедшие из Крыма на Кавказ вследствие притеснений от родного дяди. По первому варианту (шахановскому), братья поселились сначала на реке Куме, а затем перешли на Кашкатау. Здесь они расстались: Бадилят пошел в Дигорию, где стал родоначальником дигорских дворянских фамилий, а Басиат поселился в Балкаре около нынешнего аула Кунима, на левом берегу Черека. В нынешнем Куниме жили в то время выходцы из Сванетии – таулу (мн. ч. таулулар). Басиат подчинил их себе и обложил данью. Кроме таулу, туземное население состояло из осетин-дигорцев и других ранних пришельцев. Предание говорит, что туземцы исповедовали языческую религию, а Басиат с дружиной были мусульмане. Это предание следует поправить в том смысле, что туземцы, несомненно, как их соседи дигорцы, хранили некоторые следы христианства, смешавшегося с языческими верованиями, а мусульманство пришельцев – Басиата с дружиной – довольно сомнительно, ввиду существования крестов на башнях, построенных потомками Басиата. …Можно думать, что построение абаевских башен восходит, по крайней мере, за 300 лет тому назад, а башни, построенные туземцами-сванетами (таулулар) до прихода Басиата, относятся к еще более отдаленному времени».

Таинственные захоронения

Дополним этот весьма занимательный отчет впечатлениями Николая Харузина, оставившего нам свидетельство увиденного им здесь в 1886 году, которое удивительно перекликается с событиями, происходившими в Чегемском ущелье ста двадцатью годами ранее – местью мумий. Впрочем, сравните сами: «Хозяин повел нас осмотреть большие курганы, возвышающиеся на крутом берегу Черека. Страшно было видеть эти две огромные гробницы среди гор. Курганы эти пользовались особым почтением и даже суеверным страхом местных жителей. По преданию, в давние времена умерло шесть женщин в ауле; у каждой из них было по ребенку, умершему одновременно с матерью. Их похоронили вместе с детьми в одном из этих курганов, но тела их не сгнили, и теперь они и их дети лежат, как будто живые, в обширной гробнице кургана. Много вокруг них лежит драгоценностей, похороненных вместе с ними. Есть и ход в кургане, заваленный землей и камнями, но никто не знает, с какой стороны он находится, за исключением старухи, самой пожилой в ауле, которая помнит еще то время, когда на кургане приносились жертвы.

Древнее проклятие

На восточном склоне кургана лежат в беспорядке несколько каменных отесанных плит. Некогда эти плиты лежали в порядке – одна подле другой. Сюда собирались местные жители для приношения жертв: эти плиты считаются почти священными, взять их с кургана было тяжким грехом. Один местный житель, рассказывали нам, покусился на эти плиты, хотелось ему взять их себе на постройку дома, так как отесанных плит нигде не было в окрестности. Темной ночью он перетащил их с кургана к себе во двор; но наказание не заставило себя ждать: он сам и все его домашние захворали, и он, увидав в этой болезни наказание за свое преступление, обещался, что, если он и домашние его поправятся, тотчас отнесет эти плиты обратно. Перетаскивая плиты, он, однако, не клал их в порядке, а бросал на курган, как попало; с тех пор эти плиты и не были приведены в порядок. После такого случая верующие жители не решаются прикасаться к святыне. Особенно священным считается северный склон кургана, но почему именно северный, нам объяснить не могли».

Одна из твердынь Черека – крепость Зилги, поражающая воображение своим величием. Она трехъярусная, где первый «представляет оборонительную стену с примыкающими подсобными сооружениями» длиною более 11 метров. Второй (средний) ярус – саму цитадель укрепления, от которой ныне «сохранились остатки двух сооружений с дверными и оконными проемами». Ранее их было четыре, о чем свидетельствует рисунок, опубликованный в «Материалах по археологии Кавказа» . Глядя на этот карандашный набросок, поражаешься мощи неприступных бастионов, вознесенных руками человеческими на горные кручи. Третий (верхний) ярус «представляет отдельную башню, приспособленную к скальной площадке, из которой хорошо видны нижние строения. Одну стену башни заменяет отвесная скала. Вход в башню оставлен между передней стеной и скалой. В плане башня имеет овальную форму, что зависело от скальной площадки, на которой она воздвигнута. Между первым и вторым ярусами крепости – 12 метров, между вторым и третьим – около 50 метров».

Крепость Карча-Кала

В работе Исмаила Чеченова «Древности Кабардино-Балкарии» описан целый ряд верхнебалкарских крепостей, идущих под номерами: 1-я крепость Карча-Кала (она же Болат-Кала), расположенная в 2–3 километрах к юго-западу от селения «на труднодоступном склоне горы, возвышающейся над левым берегом р. Черек Балкарский»; 2-я крепость «расположена в 400–500 метрах северо-западнее башен Абаевых на высоком, очень труднодоступном склоне» ; здесь же неподалеку, у горного водопада, развалины 3-й крепости – Малкар-Кала, представлявшей собой «сложный оборонительно-жилой комплекс» из цитадели и жилых построек; 4-я крепость «расположена на горе Курноят-Баши, в урочище Курноят».

Мы предприняли попытку подняться в крепость Карча-Кала. Достаточно быстро взобравшись на второй ярус, решили не останавливаться и добраться до верхней башни. Но уже на полпути поняли, что это далеко не просто: скала уходила все круче и круче вверх, камни из-под ног срывались и летели вниз, подпрыгивая при ударах высоко в воздух. В некоторых местах можно было подниматься, лишь цепляясь за траву, глядеть вниз даже не хотелось – сорвавшись, зацепиться было практически не за что, а поэтому лететь предстояло сотни метров – до самого Черека, который с высоты виделся узкой серебристой ленточкой.

Но главное препятствие, как оказалось, ожидало впереди – чтобы войти в крепость, надо было продемонстрировать особую сноровку – пробираться, тесно прижавшись к скале, над бездной…

А ведь речь шла только о подъеме. С чем же приходилось сталкиваться строителям, подготавливавшим площадку для основания башни, закладывавшим камнями расщелины, возводящим мощнейшие стены! Здесь, на высоте, реально осознаешь, сколь сильны были физически и духом, сколь настойчивы и мужественны люди, строившие эти неприступные сооружения.

Нелегок путь в ущелье…

Ущелье из крепости – как на ладони: видно, что воины, несшие здесь нелегкую вахту, могли заранее предупредить жителей высокогорной долины, дабы те подготовились к встрече с захватчиками.

Спуск вниз оказался куда труднее, чем подъем, – как будто совсем рядом, руку протяни, башня Абаевых, вознесенная над развалинами аула Куннюм, да только летать человеку не дано, приходится передвигаться боком, выискивая места, куда можно поставить ногу, чтобы не загреметь вниз. Одна из трех башен Абаевых (Абай-Кала) сохранилась почти полностью.

В материалах к археологической карте «Древности Кабардино-Балкарии» говорится, что она трехэтажная, имеет форму усеченной пирамиды с толщиной стен до 1,2 метра. «В первом этаже имеется несколько бойниц и смотровые щели; в верхней части стен сохранились сквозные равносторонние кресты. Двери расположены в стене, обращенной в долину р. Черек, на определенной высоте от пола. Внутри башни выявлены три колодца-резервуара с выложенными на известковом растворе каменными стенами».

В этом нетрудно убедиться, заглянув в саму башню, время в которой как будто остановилось: наполни резервуары водой, замени сгнившие деревянные брусья, настели на них доски – и прошлое распахнет перед тобой свои двери. Кажется, закрой глаза, вслушайся – и оживет солнечный Куннюм: слышны возгласы мальчишек, срывающих сочные плоды с абрикоса, растущего выше башни и поныне плодоносящего, гортанные голоса стариков, сидящих на камнях и ведущих свои нескончаемые беседы, звон металла из кузни, блеянье овец...

Но нет – жизнь навсегда ушла из этого прилепившегося к скале аула: обрушились крыши жилищ, от которых остались лишь стены, заросли травой и крапивой улочки, разбегающиеся вправо и влево от башни и чем-то напоминающие ходы бесконечного лабиринта – вправо, вниз, влево, далее снова вниз и вправо, и так, кажется, до бесконечности. А вот и ручеек – как без него людям: струится, как и десятилетия, века назад, питает влагой травы и фруктовые деревья, не желающие умирать. И от этого успокаивается душа – умирают одни поселения, жизнь людская продолжается в других.

Побывавший в этих местах в конце XIX века Дмитрий Вырубов, бывший начальник Нальчикского округа, отличавшийся от других царских администраторов неподдельным интересом к жизни местных народов, их археологическим памятникам, сохранил для нас на своих рисунках и крепость Зилги, и башни Абаевых. Вглядитесь в них – ведь это не просто творения рук человеческих, они как звенья единой цепи тех, кто жил, тех, кто пришел им на смену.

Дано и описание башен, две из которых хорошо сохранились – Абай-Кала и Амирхан-Кала, последняя привлекает внимание каждого тем, что построили ее прямо в долине Черека на вершине громадного камня. Забраться сюда можно только по приставной лестнице или с помощью специальных приспособлений; башня двухэтажная, высота ее 5,65 метра, длина – 7,25, ширина – 3,25 метра. Предполагается восстановить башню в первоначальном виде, но когда это произойдет и произойдет ли вообще – вопрос в немалой степени риторический: археологические памятники в нашей стране не предмет первой необходимости…

Все новости