Многонациональная русская армия

Вторжение армии Наполеона в Россию 200 лет назад называли нашествием "двунадесяти языков", то есть двенадцати народов. Действительно, французы составляли лишь около половины ее численности

В другую половину входили итальянцы, испанцы, саксонцы, баварцы, вестфальцы, вюртембержцы, баденцы, гессенцы, пруссаки, поляки, швейцарцы, португальцы, хорваты… Союзником Франции была Австрия, направившая корпус для участия в наполеоновском походе. То есть "народов" было больше двенадцати, хотя некоторые из них (например, выходцы с пиренейского полуострова или Балкан) были представлены небольшими контингентами в несколько тысяч человек.

Ненадежность и верность

Впрочем, большинство союзных Наполеону войск были ненадежны. Пожалуй, лишь поляки участвовали в войне с энтузиазмом, надеясь на восстановление независимости своей страны. Пруссия и Австрия были вынуждены присоединиться к Наполеону только после сокрушительных военных поражений. Неудивительно, что в этих странах были сильны антифранцузские настроения, и когда Наполеону изменила военная удача, они – пруссаки раньше, австрийцы несколько позже - перешли на сторону его противников.

Прямо во время "Битвы народов" при Лейпциге ряды наполеоновской армии покинули саксонские, вюртембергские, баденские части, а после поражения Наполеона в этом сражении союз с ним разорвала Бавария. Что же до испанцев и португальцев, то в абсолютном большинстве случаев это были насильно мобилизованные во французскую армию солдаты, чьи соотечественники продолжали военные действия против Наполеона. Таким образом, численный рост наполеоновской армии не сопровождался качественным улучшением ее состава.

И в то же время менее известно, что офицерский состав русской армии носил многонациональный характер. Это было связано с особенностями российского дворянства, которое, начиная с петровских времен, активно пополнялось выходцами из европейских стран. Одни ехали в Россию "на ловлю счастья и чинов", другие стремились к самореализации, третьи были вынуждены покинуть свою родину из-за гонений. Но примечательно, что во время войны 1812 года не зафиксировано перехода русских офицеров любой национальности на сторону противника – даже в драматический момент отступления русской армии после Бородинского сражения и оставления Москвы. Все они сохранили верность России и своей присяге русскому царю.

Французы против Наполеона

В рядах русской армии воевали французы, вынужденные покинуть свою родину из-за революции. Одни из них были на момент свержения династии Бурбонов уже зрелыми людьми с военным опытом, других увезли родители.

Граф Александр Ланжерон успел поучаствовать в войне в Америке, где французы находились в союзе с армией Джорджа Вашингтона. Закончил службу во французской армии полковником, в Россию прибыл вскоре после взятия Бастилии. В составе русской армии участвовал во многих войнах, сражался с турками, а под Аустерлицем – против Наполеона. В 1812 году генерал от инфантерии Ланжерон командовал корпусом, особенно отличился в ходе последующих заграничных походов. В отличие от некоторых других своих соотечественников, после отречения Наполеона не вернулся во Францию, а всю оставшуюся жизнь прожил в России, был новороссийским генерал-губернатором. Кстати, сменил на этом посту другого французского эмигранта, герцога Ришелье, который уже на службе Людовика XVIII стал премьер-министром Франции.

В отличие от Ланжерона, барон Максим де Дама (в России его фамилия писалась Дамас) покинул Францию ребенком, военное образование получил в Петербурге. В 1812 году во время Бородинского сражения полковник Дамас командовал батальоном лейб-гвардии, был ранен в руку и награжден орденом святой Анны. Закончил службу в русской армии генерал-майором, участвовал во многих сражениях, в том числе во взятии Парижа. После окончания войны вернулся во Францию, где сделал блестящую карьеру – в 1820-е годы возглавлял военное и дипломатическое ведомства своей страны. Но в 1830 году, после свержения Бурбонов, он вновь покинул родину, позже вернулся, но политикой не занимался.

Трагически сложилась судьба графа Эммануэля Сен-При. Как и Ланжерон, он сражался при Аустерлице, а во время боевых действий в Пруссии был тяжело ранен. В 1812 году он являлся начальником штаба 2-й русской армии под командованием Петра Багратиона. Позднее командовал корпусом, во главе которого в феврале 1814 года взял Реймс – город, в котором проходили коронации французских монархов. Однако на следующий день, во время одного из последних контрнаступлений наполеоновской армии, был смертельно ранен - как и его бывший командир Багратион в Бородинской битве.

Разные судьбы

Многие офицеры и генералы с иностранными фамилиями принадлежали к дворянским родам, многие поколения которых жили в России. Среди них, например, фельдмаршал Михаил Барклай де Толли, выходец из лифляндских дворян шотландского происхождения. Другим лифляндским дворянином был Александр Бенкендорф, более известный как шеф политической полиции при Николае I. Но во время наполеоновских войн этот храбрый кавалерист, командовавший летучим отрядом и особо отличившийся при освобождении Голландии, вряд ли мог себе представить такую карьеру. Кстати, генералом русской армии был и его менее известный брат Константин.

Но в русской армии было немало военачальников, которые родились в других странах. Один из старейших русских генералов, Леонтий Беннигсен, успел в рядах ганноверской армии повоевать в Семилетней войне, закончившейся почти за полстолетия до Бородинского сражения. В русской армии служил с 1773 года, знал и победы, и поражения, участвовал в убийстве императора Павла I и так и не получил желанного чина фельдмаршала (хотя и был награжден высшим военным орденом святого Георгия I степени). После окончания наполеоновских войн был уволен со службы и вернулся в родной Ганновер.

Беннигсена иногда сравнивают с ландскнехтом – действительно, этого военачальника с Россией мало что связывало, кроме, разумеется, карьеры. Но вот другая судьба – Фердинанд Винцингероде, выходец из Гессена. Он воевал против Наполеона в рядах русской и австрийской армий, когда его родина входила в состав зависимого от Франции Вестфальского королевства во главе с братом Наполеона Жеромом. В 1812 году командовал первым армейским партизанским отрядом, а после начала отступления французской армии из Москвы ринулся в русскую столицу, чтобы уговорить маршала Мортье не взрывать Кремль. В результате его взяли в плен, и чуть было не расстреляли – Наполеон обвинил его в измене своему брату (хотя Винцингероде никогда не считал себя его поданным). Но в конце концов было решено отправить его во Францию, а по дороге генерала отбили русские кавалеристы. За мужественный поступок он был награжден одним из высших русских орденов – святого Александра Невского. Позднее участвовал во многих сражениях, а после окончания войны продолжил службу в русской армии.

А силезский барон Иван Дибич, бывший штабным генералом русской армии, сумел договориться о выходе из войны целой страны – Пруссии. В декабре 1812 году он подписал Таурогенскую конвенцию, по которой прусские войска прекращали участие в военных действиях. Позднее он стал фельдмаршалом и графом, а за победы над турками получил приставку к фамилии "Забалканский".

Вклад в победу

Разумеется, вклад иностранных военных в победу русской армии над Наполеоном в 1812 году был различен. Кто-то из них прославился победами, кто-то воинской храбростью, кто-то скромно служил в силу своих способностей. Но каждый из них внес свой вклад в победу над повелителем Европы, который в результате закончил свои дни на затерянном в Атлантическом океане острове святой Елены. Кстати, российским комиссаром, наблюдавшим за соблюдением условий ссылки бывшего императора, являлся дипломат и боевой офицер граф Александр де Бальмен, выходец из древнего шотландского рода, дед которого принял русское подданство.

Все новости