Потомок Константина Бальмонта — о том, почему в его семье боялись упоминать о знаменитом родственнике

В России проходит II Всероссийский фестиваль поэзии, конференции, выставки, конкурсы и экскурсии в честь 145-летия со дня рождения известного поэта Серебряного века Константина Бальмонта. В дни празднования его правнучатый племянник МИХАИЛ БАЛЬМОНТ рассказал «Известиям в Украине» о полном тезке классика, его украинских корнях и о том, как разыскивал родственников по всему миру.

Крах инженера Бальмонта

- По какой линии вы приходитесь родственником Константину Бальмонту?

- Мой прадед Владимир Дмитриевич, 1873 года рождения, был пятым сыном в большой и дружной семье Бальмонтов. Как-то поэт писал, что Владимир был одним из самых близких ему по духу братьев. Окончив 9-й класс в 1972 году, я получил учебники для 10-го класса и список литературы на лето. В одной книге прочел: «К. Д. Бальмонт — декадент, символист, эмигрант». Обратился за пояснениями к маме, учительнице русского языка и литературы. Она-то мне и рассказала о поэте и всем нашем роде. Рассказ был неполный, с большими пробелами и неточностями, поэтому я стал расспрашивать о Бальмонте всю свою близкую родню, краеведов, пожилых жителей деревни Гумнищи и села Якиманна в Шуйском районе Ивановской области, где родился и рос Бальмонт. Начал поиски дальних родственников.

- И много их оказалось? 

- Так сложилась жизнь, что у двух старших братьев поэта — Николая и Аркадия детей не было, а потомки младших разъехались по разным городам и странам. Большая часть наследников Александра живут в Иванове, Москве, в Украине, Казахстане. Владимира — в Шуе, Костроме, на Дальнем Востоке. Михаила — в Новосибирске, Дмитрия — в Москве. Разыскать их всех оказалось трудом кропотливым, приходилось запрашивать адреса через паспортный стол. Здорово помогали краеведы, и к 1992 году уже сложилось основное родословное древо.

- Ваши родители не афишировали родство с классиком в целях безопасности?

- Безусловно, и они, и многочисленные тетушки и дядюшки знали о своем дворянском происхождении, об отобранном властью имении и самом поэте. Они помнили некоторые детали, видели, как их родители периодически рассматривали два больших красивых альбома с фотографиями, читали письма, впоследствии исчезнувшие бесследно. Но в подробности их тоже не посвящали. И конечно, делали это сознательно, для их же безопасности. Колесо репрессий вырвало из нашего рода жену старшего брата, поэта Аркадия, Марию Александровну Бальмонт. За антисоветскую агитацию она получила пять лет ссылки на Соловки, да там и сгинула. Для родных этого оказалось предостаточно — рисковать своими детьми никто не хотел.

- Когда все родственники снова собрались вместе?

- В 1967 году, на праздновании 100-летия со дня рождения Бальмонта. В Шую, где поэт провел свои школьные годы, приехала его дочь Нина Константиновна Бруни. Постепенно, по мере получения сведений и установления родственных связей дальние родственники начали приезжать на традиционные чтения. Шуйские Бальмонты помогали наводить порядок в оставшемся беспризорным бальмонтовском парке и месте захоронения родителей и брата поэта в селе Якиманна. Позднее все участвовали в воссоздании полной истории рода, традиционных Бальмонтовских чтениях, помогали с экспонатами для будущего Бальмонтовского музея. Общими усилиями, вскладчину на могиле в селе Якиманна были установлены в 1992 году надгробная плита, а 31октября 2009 года — гранитный памятник с выбитыми на нем строками Бальмонта. В этом году 15 июня, в день 145-летия поэта собралось почти 20 родственников из разных городов России и из-за границы.

- Как вы, инженер по образованию, стали бальмонтоведом?

- У меня два высших образования по специальностям инженер-механик и менеджер. Филологического образования не имею, и литературоведом быть не стремлюсь. Просто занимаюсь изучением рода Бальмонтов, жизни и деятельности своего предка. Пытаюсь довести информацию о судьбе и творчестве поэта до людей, увековечить его память. В 1991—1993 годах я, работая заместителем председателя городского Совета города Шуи, фактически организовывал проведение всех бальмонтовских праздников и сейчас помогаю чем могу.

Член поэтической партии

- Остались ли еще люди, которые по-прежнему относятся к Бальмонту враждебно?

- Вы не поверите, но все еще очень трудно переломить психологию руководящих работников «Родины первого Совета» — Ивановской области, убежденных в том, что Константин Бальмонт — ярый враг Советской власти, а не великий русский поэт. Но я не теряю надежды.


- Как вы считаете, поэзия Бальмонта, направленная против царской власти и религии, сегодня актуальна?

- Бальмонт, по-моему, не был приверженцем какой бы то ни было власти, а был поборником абсолютной свободы. И любую власть, даже власть религии, которая эту свободу ограничивала, он всем сердцем не любил: царя, правительство, советы, коммунистов. Не понимал, как можно насильно делать людей счастливыми, проливать кровь пусть даже для достижения очень высоких целей. Он говорил: «Я поэт, и не принадлежу ни к какой партии».

О христианстве, как и о других религиях, Бальмонт в разное время высказывался по-разному. В эмиграции соблюдал посты и церковные праздники, по возможности ходил на службу в церковь. В своей проповеди при отпевании Бальмонта 26 декабря 1942 года отец Дмитрий (Клепинин) сказал, что «его прегрешения были следствием его стремительного рвения вперед», что он «горел в творчестве, в нем искал красоту, правду и неустанно всегда, везде и во всем — дорогу к солнцу».

- В чем вы видите трагизм судьбы Бальмонта?

- Любовь к родине пронизывает всю жизнь и творчество поэта. Она и оказалась трагичной. Во время второй эмиграции, в 1921 году он говорил: «Не было дня, чтобы я не думал о России, не было минуты, чтобы я не мечтал возвратиться». Он приехал в Европу на «душевную пытку». Там было уже слишком много «розни», и практически отсутствовало «соучастие душ». А Бальмонт не был политиком, оставался свободным художником, свою позицию всегда выражая прямо и непосредственно, не думая, кому она угодна, а кому нет. За высказывания в ряде своих статей негативного отношения к существующему в России строю получил определение «белоэмигрант» и в итоге потерял русского читателя. А Европа после войны стала совсем другой. Поэт писал: «Духа нет в Европе. Он только в мученической России. Я хочу, чтобы в России была преображающая заря. Только этого хочу. Ничего иного».

- Вы согласны с утверждением критиков о том, что эмиграция стала для поэта закатом творчества?

- То, что Бальмонт в эмиграции исписался и не создал ничего, штамп чисто политический и явно не соответствует действительности. К сожалению, от недоизученности, недоосмысленности подобные заблуждения бытуют по сей день. Между тем в эмиграции было издано более 20 книг стихов, прозы и переводов! А сколько их опубликовано в периодике, сборниках, а сколько осталось в рукописях! Даже последняя его книга «Светослужение», выпущенная в Харбине в 1937 году (поэту было 70 лет!), не дает ни малейшего права усомниться в Бальмонте как в первоклассном поэте!

Ударная позиция

- Не раз в Россию из Америки приезжала дочь Бальмонта, родившаяся в эмиграции, во Франции. Как вы познакомились?

- Впервые я встретился в 1998 году с уже немолодой, но очень милой, элегантной женщиной, живущей то во Франции, то в США, Светланой Шаль. Она была приглашена в качестве почетной гостьи на бальмонтовско-цветаевские чтения. Меня в ней сразу поразили хорошее знание русского языка, воспитанность и интеллигентность, глубокий, умный, больше мужской взгляд (похожий на взгляд отца), но с женской лукавинкой. Говор тихий, размеренный, совсем небольшой акцент — ссылалась на то, что мало практики. В Шуе она посетила музейную выставку, посвященную Бальмонту, школу, в которой когда-то учился отец, бывшую усадьбу Бальмонтов. В деревне Гумнищи она долго гуляла по осеннему липовому парку, много фотографировала. В селе Якиманна зашла в полуразрушенную церковь, где крестили ее отца, скорбно стояла на могиле его родителей — своих дедушки и бабушки.

Она приезжала еще в 2007 году на 140-летие со дня рождения отца. Особенно изумило ее то, что за полгода до 140-летия поэта в Шуе родился потомок и полный тезка поэта, мой внук Константин Дмитриевич Бальмонт. Восхищенная, она долго с ним фотографировалась и сказала: «Одна жизнь кончается — другая начинается».

- Как имя Бальмонта связано с Украиной?

- В вашей стране он бывал много раз, познакомился с Лохвицкой и Горьким, бывал у Чехова в Ялте, у Короленко в Полтаве. В Украине он много публиковался, был необычайно популярен и неоднократно во многих городах выступал с лекциями-концертами. Кстати, по свидетельствам второй жены поэта Екатерины Бальмонт, прадед поэта Иван Андреевич Баламут был херсонским помещиком. Я просил украинских ученых, краеведов помочь в исследовании этого вопроса. Они обещали посодействовать.

- До этих пор можно услышать разное ударение в фамилии поэта. Как правильнее?

- Этот вопрос до некоторого времени занимал умы многих читателей и литературоведов. И его досконально исследовали. Если упустить объемные доказательства и ответить коротко, то признано, что Бальмонт с ударением на первый слог — его родовая фамилия, а на второй — литературный псевдоним. Все современники звали и даже рифмовали поэта именно так. Признаюсь, что у нас, на его малой родине классика называют по-прежнему, по-родственному — Бальмонт.

Все новости