Полярники и староверы. Известный общественник Барнаула вспоминает свой род

Фигура общественника и политолога Константина Емешина в нашем городе более чем известна. Его цитатами пестрят газеты и Интернет, сферы его интересов разнообразны. Газета "Читай!город" решила отойти от привычного амплуа Константина Николаевича и поговорила с ним о его генеалогии.

Жили бедно. Как все

Хомутовы поселились на ул. Приречной, 14. Улица существует и сейчас. Она следующая после ул. Чехова по направлению к речному вокзалу. Дом – четыре комнаты, 80 "квадратов". Семья была по современным меркам большая – пятеро детей плюс родственники со стороны деда. Ютились по несколько человек в одной комнате. Зачастую даже на полу кто-то спал: из деревень наведывались гости в поисках заработка. Дед работал конюхом в Бобровском леспромхозе. Он умер, когда внуку Косте был год.

Константин Николаевич вспоминает: "Собирали ягоды, огород был большой. Семью надо было кормить. Жили бедно, как все в то время. Понятия "богатство" не было. Современникам это представить трудно".
Радио от антихриста

Дед Константина Николаевича по материнской линии Никита Тимофеевич перебрался на Алтай из Вятской губернии. Предки бабушки Варвары Прокопьевны прибыли в Сибирь еще во времена раскола церкви. Чета Хомутовых – белокриницкие кержаки, ортодоксальные старообрядцы, уклад жизни которых славится особой строгостью.

Так, у каждого члена семьи была своя посуда. Радио – "от антихриста", значит, слушать его человеку верующему не подобает. Константин Емешин отмечает, что бабушка воспитала в нем уважение к религии, "хотя по отношению к официальной церкви отзывалась настороженно". При этом всех обычаев кержаков Константин Емешин не перенял: отец, коммунист, сказал, как отрезал: "Не морочьте ребенку голову".
Горячее время

В 1914 году Барнаул охватил большой пожар, о котором вспоминают до сих пор. В числе погорельцев оказалась и семья Хомутовых. Поскольку дом был расположен у реки, спасение было близко: люди заходили в воду. Дом отстроили заново. В 1917 году пожар вновь двигался к реке, но дошел только до ул. Луговой. На этот раз дом Хомутовых был спасен. Семейное гнездо снесли в конце 1980-х годов при строительстве моста через Барнаулку. Соседний дом № 12 сохранился до сих пор.
Дяди–полярники

Несмотря на то что время было лихое – сначала гражданская, затем отечественная, – на фронт сыновья Никиты Хомутова Иван и Данил не были призваны по одной причине. Их "призыв" прошел на Крайнем Севере. Иван Хомутов с детства увлекся радиотехникой. В 1930 году он уезжает в бухту Провидения на Чукотке и работает инженером гидробазы. Во время войны обеспечивает прохождение судов и самолетов по Северному морскому пути. В семейном архиве Константина Емешина хранятся пожелтевшие вырезки из газет "Радио" и "Неделя" 1960-х годов. В них – репортажи об Иване Никитиче Хомутове, почетном полярнике и старейшем радиолюбителе.

В детстве, помимо радио, он увлекся нумизматикой. Когда дом Хомутовых сносили, на чердаке нашли большую коллекцию купюр, монет и марок. Данил Никитич Хомутов пошел по стопам брата. Окончив школу, перебрался на Север и также стал полярником.
Тети–финансисты

Из девятерых детей Хомутовых до пяти лет не дожили трое. Место, где они похоронены, – парк "Изумрудный", там, где сегодня строят дома. Константин Николаевич отмечает: "Сестра моего деда бабушка Мокрина схоронена там же. В советское время на ее могиле устроили танцплощадку". Остальные дети, четыре дочери и два сына, прожили долгие и плодотворные жизни.

Вторая дочь, Евдокия, всю жизнь проработала в краевом комитете по финансам. Ей сейчас за 90 лет. Из всех детей Хомутовых она осталась одна. Наталья Никитична была финансовым работником в районах края. Мама Константина Николаевича, Екатерина, бухгалтер. Она стала первым сотрудником Барнаульского медицинского института, принимала помещение на пр. Ленина, 40. Младшая Мария последние 30 лет прожила в Подольске.
И снова о шпане

"На соседней 2-й Луговой улице (ул. Чехова) практически вся молодежь пересидела в тюрьме. Наши улицы не дружили. Сейчас слышу: "Мы боимся по улице пройти, а вот раньше…". Я отвечаю: "Что вы болтаете? Раньше после 19.00 мы вообще не выходили на улицу – могли отнять деньги, буквально раздеть".

Все новости