Родословие и семь историй Дмитрия Школьного

Важная наука – генеалогия

Позволю себе дать небольшую справку по материалам И. В. Купцова – историка, герольдмейстера о науке генеалогии: «Забыли уже давно об этой исторической дисциплине, изучающей возникновение и развитие родственных отношений (с греческого genealogia – родословная). Слово это появилось на Руси ещё в XI веке, но существуют и наиболее ранние сведения о происхождении народов, племён, отдельных родов. Встречаются они и в эпических произведениях, преданиях, мифах, в Библии.

Расцвет генеалогии отмечался в конце XV – XVI веков, когда на практике вырабатывались законы наследования титулов, званий, имущества, земли.

В 1682 году на Руси был издан Разрядный приказ, а при нём создана палата родословных дел, которая составила «Бархатную книгу» – свод дворянских родословий.

В XVIII веке материалами генеалогии широко пользовались историки и учёные. Лекции по генеалогии начали читать в конце XIX – начале XX веков в Петербургском и Московском археологическом институтах.

По представлениям дореволюционных исследователей высокий смысл и значение генеалогии кроется в задаче всякого познать форму своего рода, закон его роста и т. д., а на фоне этого познать своё собственное место в роде и собственную свою задачу, не индивидуальную, поставленную себе, а свою – как члена рода.

Все исследования в данной области резко оборвал 1917 год. В плачевном состоянии оказалась эта отрасль знаний после революции и в весьма неблагоприятном положении в сталинские времена.

Новые власти представили науку чуждой интересам строителей коммунизма, бесполезной, излишней. Генеалогические общества были распущены, почти все ведущие генеаологи были расстреляны, посажены в тюрьмы, сосланы в концлагеря, в сибирские ссылки или вынуждены были бежать за границу.

Зато советские историки всё своё внимание сосредоточили на вопросах, касающихся роли партии, на преимуществах одного политического строя над другим. Генеалогия превратилась в нелюбимую «падчерицу» советской исторической науки, по выражению одного немецкого историка.

Но ведь генеалогия – это не только наука, не только печатные труды, это багаж знаний, конкретные знания о людях в их родственном окружении, о семье, о родах семейных. Поэтому очень важным фактором в генеалогии являются не только труды учёных, исследователей, но и те ближайшие родственники, которые бережно и с интересом хранят или сохранили память о своих собственных предках, и стремятся обогатить эту память и передать её своим потомкам.

После 1917 года в стране была совершенно утрачена семейная (народная) генеалогическая память. Во время гражданской войны пролилось море крови, миллионы людей бежали за границу. В 1920–1930 годах, в самые голодные годы коллективизации и репрессий, миллионы крестьян умерли от голода. В годы Великой Отечественной войны тоже произошло массовое истребление семейной памяти, разорваны были родственные связи.

Нельзя не сказать, но после 1917 года стало опасным даже память иметь о своих предках – дедах, родителях. А вдруг они были офицерами царской армии или солдатами в белой армии? Нельзя было говорить, что кто-то в семье был чиновником, церковнослужителем, торговцем, домовладельцем. Всё подлежало забвению. Сколько семейных альбомов, документов, писем, портретов и фотографий было уничтожено! Не счесть, сколько людей ушло из жизни, унеся с собой память о прошлом своей семьи. Тайну, скрытую от собственных детей и внуков! Это невосполнимо! А внуки палачей ещё доживают. Что же удивляться, что выросло поколение, не знающее своих родовых корней – выросли Иваны, не помнящие родства.

Совсем недавно, на днях, вручили мне подарок от Георгия Гаврилова – его новенькую книгу «Записки Крохобора».

И строчки в одной из глав прочитала, абсолютно точно раскрывающие сегодняшнее положение с нашей генеалогической памятью: «Для нас, бывших советских людей с памятью, короче собачьей, родословная – это фантомная тревога, и болит она как отсутствующая конечность. Мы и своего вчерашнего-то толком не помним, всё – будто во сне. Дайте, дайте нам поскорее какой-нибудь докУмент!..»

Отрадно, что сейчас начал проявляться интерес к составлению родословных, выяснению происхождения отдельных родов, семей, лиц, выявлению их родственных связей в тесном единстве с установлением данных о деятельности, социальном статусе этих лиц.

Вновь возник интерес к жизни, к биографиям, к деятельности наших предков. Открылись архивы, т. е. появилась возможность найти и прочитать те документы, которые были до сих пор засекречены и недоступны. Старшее поколение почувствовало себя раскрепощённым – стало говорить о прошлом, естественно в пределах того, что им было известно о своих предках. А этот временной период оказался самым «замороженным».

Шаг в будущее

Сейчас у людей всё чаще пробуждается интерес к истории своей семьи. Замечательно уже то, что создана Российская научно-социальная программа для молодёжи и школьников «Шаг в будущее».

Передо мною две программы, в составлении которых приняли участие школьники Иркутска, Шелехова, Заларинского, Боханского, Усть-Удинского и других районов. Круг вопросов, предлагаемых к обсуждению, осмысливанию, выработке своего собственного мнения и, наконец, их решений, внесён в программы различных секций (их более двадцати). Тут тебе и математика, биология, информатика, электроника и ещё много других.

Более всего меня заинтересовали секции «краеведение» и «история». И вопросы, предложенные юным интеллектуалам, касались непосредственно почти погибшей науки генеалогии. Назову некоторые из тем: «История моей семьи в истории моей страны», «Откуда мои корни», «Экскурсия для моих будущих детей», «Моя родословная по материнской линии», «Имя как отражение исторической эпохи» и т. д.

Пробудился интерес к генеалогии! И это отрадно. Своими предками стали интересоваться внуки и правнуки.

Я обратила внимание на работы одного из учеников муниципального образовательного учреждения средней общеобразовательной школы (МОУ СОШ) № 12 Дмитрия Школьного.

На IV городской научно-практической конференции «Эврика» для учащихся 5–8 классов по секции «История», которая проходила в 2009 году в школе № 12, Дима представил свой исследовательский (будем считать генеалогический) «опус» с весьма интригующим названием «Экскурсия для моих будущих детей».

Не думаю, что Дима ставил себе цель – построить предельно точное генеалогическое древо своего рода. Конечно, не было у него достаточного количества сведений, но того, что знали его близкие родственники (бабушки, дедушки, родители), чудом сохранившиеся фотографии, документы, этого вполне хватило, чтобы смог он двигаться в своих поисках не совсем уж вслепую, а от известного к неизвестному.

«Экскурсия для моих будущих детей» – это семь историй. Некоторые из них уложились всего в несколько десятков строк, другие заняли страницы. Всё, конечно, зависело от объёма материала, фактов, которыми располагал автор. Главное, что изложение подкупает теплотой и трепетной любовью к своим родным, и это настроение проступает во всём содержании рассказа.

Лишь в небольшой редакции предлагаю читателям эту «экскурсию». Итак!..

Экскурсия для моих будущих детей

Иркутск – мой родной город. И не только потому, что я в нём родился. Он родной потому, что многое в нём связано с историей моей семьи. Кажется, что особенного в зданиях, названиях улиц? Но рассказы родителей делают их близкими и родными. Когда-нибудь и я буду гулять по этим знакомым улицам со своими детьми и рассказывать им запомнившиеся истории. Вот некоторые из них.

История первая. Алекторовы

В центре города, недалеко от пересечения улиц Свердлова и Марата находится гостиница «Русь». Когда-то на этом месте стоял дом, в котором жила семья моих предков Алекторовых.

О них известно очень немногое. Первый Алекторов оказался в Сибири в середине XIX века. Происходил он из богатой, титулованной семьи. Но родственники от него отказались в силу его убеждений. Его имя было Николай, в Иркутске он работал часовщиком.

В семье у нас сохранилась старинная фотография. Мальчик, на ней изображенный, и есть мой прапрадед – Николай Николаевич Алекторов. Это был мягкий, спокойный человек. Умел он хорошо класть печи, и славился этим. В годы революции со своим соседом и другом ушёл к Каландаришвили, но когда в отряде начались «бандитские настроения», ушёл из него. Детей у Николая Николаевича не было, и в 1915 году он с женой Любовью Григорьевной удочерил девочку, дочь морского офицера Панина и цыганки Таисьи – Антонину.

Моя прабабушка, Антонина Николаевна, рассказывала как во время Гражданской войны через их дом при бомбежке летали снаряды белых и красных. Мама прятала дочку под печкой, а той всё хотелось посмотреть, что там грохочет.

Потом в городе начался голод. Спасая семью, отец отправил всех в бурятский улус. По одному раньше не ездили: было опасно. Обычно собирались обозы. По дороге в улус на обоз не раз нападали. Сначала искали белогвардейцев, но был случай, когда спустя какое-то время уже белогвардейцы забрали из обоза раненого человека и увели его.

Однажды в этот дом приехал за прабабушкой её родной отец, но приёмные родители её не отдали. В 17 лет Антонина Николаевна вышла замуж за Швецова Михаила Михайловича. Вместе они прожили 50 лет, воспитали троих детей.

История вторая. Авиационный техникум

В годы Великой Отечественной войны в этом здании размещался патронный завод, на котором работала прабабушка. Несмотря на то, что дома у неё оставались дети, выйти с завода иногда не удавалось по нескольку суток. Однажды на заводе устроили соревнование – отбирали стрелков в охрану. Стрелять прабабушка не умела и боялась так, что во время испытаний зажмурила глаза, но попала! Выбила 40 из 40! Ей даже звание сержанта присвоили и отправили охранять Иркутский водозабор. Только к концу войны выяснилось, что стрелок она никакой. Тогда её отправили работать библиотекарем в Иркутскую тюрьму.

В авиационном техникуме училась и другая моя бабушка, Швецова Людмила Валентиновна.

История третья. Улица Карла Маркса

Мои родители, Школьные Наталья Игоревна и Константин Анатольевич, познакомились у кинотеатра «Гигант» 18 лет назад. Теперь это ночной клуб «Стратосфера». И вот уже 18 лет родители в день своей первой встречи приезжают сюда на свидания. Они и нас с братом всегда брали с собой, когда мы были маленькими, а сейчас на свидания ездит наша младшая любимая сестрёнка – Прасковья Константиновна. С братом Мишей мы придумали для неё песенку:

Прасковьюшка – папино солнышко,

Прасковьюшка – мамина скворушка,

А для братиков ты – крошка,

Называем тебя Прошка.

В начале XX века недалеко от центра города располагалась немецкая пивоварня, на которой работал мой прапрадед Вахрушев Андрей Андреевич. А в богатом купеческом доме на этой же улице воспитывалась Победина Клавдия Назаровна. Может быть, прапрадед познакомился с ней на этой же Большой улице (так раньше называлась улица Карла Маркса)?

После свадьбы Андрей Андреевич увёз жену в деревню Ключи Черемховского района. На заработанные у немца-пивовара деньги он построил дом и обзавёлся хозяйством.

История четвертая. Улица Пролетарская

Мы с братом раньше никак не могли понять, кто такой знаменитый пролетал над этой улицей. Почему её так назвали? Теперь-то мы знаем значение слова «пролетарий»: В Древнем Риме пролетариями называли городских бездельников. (Б. Васильев «Отрицание отрицания», 2011 г.)

На этой улице стоял дом, в котором жил священник Тихвинского собора. Дом был очень крепкий: толстые стены, половицы – распиленные вдоль брёвна лиственницы. Когда взрывали Собор, а взрывов было несколько, толстые стены не выдержали – трещины пошли.

В 30-е годы, когда религию запрещали, служителей церкви из дома выселили, а туда въехало несколько семей. Среди них и семья Швецовых (это уже по маминой линии).

Михаил Михайлович Швецов родился в селе Новосёлово Казачинско-Ленского района. Происходил он из казачьего рода, прозвище у него было Швец. Этот Швец дошёл до тунгусских земель. Об этом казаке упоминается в книге «Карнауховский смутьян».

Мой прапрадед, Михаил Степанович Швецов, – охотник, глава большой семьи, в которой было 8 детей. Сегодня его могли бы назвать геологом: каждый год он уходил в тайгу, искал места возможных залежей золота и столбил эти участки, показывая, что они принадлежат теперь государству. Этот труд щедро вознаграждался: за сезон он приносил в семью 500 рублей. Корова в те времена стоила 5 рублей.

Его жена, Анастасия Прокопьевна, слыла в округе шаманкой: находила пропавший скот, могла предсказать будущее. Её дети все были атеистами, комсомольцами, большевиками, но не забывали то, чему научились у матери, считая это обычным делом. После четвёртого или пятого незаконного раскулачивания и очередного неполного возврата имущества Анастасия Прокопьевна собралась и с младшими детьми переехала в Иркутск, к старшему сыну Михаилу.

Мой прадед, Михаил Михайлович Швецов, был офицером, устанавливал Советскую власть на севере области (дважды капитан – до 1938 года и с 1944 года), прошел все войны. Воевал он у озера Хасан. В 1928 году 29 июля территориальные претензии и желание проверить боеготовность Красной Армии до начала большой войны на северных границах побудили Японию захватить часть советской территории у дальневосточного озера Хасан. Сформированный армейский корпус под командованием В. К. Блюхера освободил захваченные высоты, а 9 августа 1938 года правительство Японии предложило прекратить конфликт.

До Великой Отечественной войны прадед окончил курсы военных водителей. Это был второй набор. Но была у него ещё одна специальность – военного топографа.

На офицерских курсах он учился с таким же молодым офицером Коневым, ставшим впоследствии маршалом.

Во время войны прадед приезжал в Иркутск в командировку – доставил на машиностроительный завод им. Куйбышева искорёженные на полях сражений танки, а назад сопровождал на фронт новые. Теперь на месте завода расположилась во всей красе торговая площадь «Фортуна».

После демобилизации прадед работал в Сосновгеологии, Жилстрое города Иркутска.

Михаил Михайлович не любил рассказывать о себе, но вспоминал, как жило богатое сибирское село. На севере Иркутской области ещё в начале прошлого века выращивали в теплицах помидоры, а семена присылали из Петербурга. Кстати, помидоры ели с сахаром, как ягоду (да мы с братом и сейчас не прочь так полакомиться). Преподавать своим детям сельские мужики нанимали ссыльных, среди них было много людей с университетским образованием. Вот поэтому наш прадед – деревенский мальчишка – знал латынь, основы французского и английского языков, алгебру, геометрию, грамотно писал и любил читать.

История пятая. Улица Бограда

В роддоме (городском перинатальном центре) на улице Бограда родились, наверное, уже сотни тысяч человек, а может, и миллион. Там родилась моя мама, мой старший брат и младшая сестра.

На этой улице была раньше чаепрессовочная фабрика. В книге

Е. А. Авдеевой «Записки и замечания о Сибири» написано: «Иркутск можно почесть средоточием и складочным местом сибирской торговли… От китайцев получают чай различных сортов: байховый, чёрный, сквозник, цветочный разных сортов, зелёный и кирпичный». Чай на фабрике прессовали, смешивали, фасовали и везли продавать его дальше – в Россию.

После революции, в 20-е годы, на чаепрессовочной фабрике был организован один из первых пионерских отрядов. Одной из пионерок была моя прабабушка – Антонина Николаевна. Она рассказывала, какой смелостью считалось промаршировать летом под дробь барабана по улице, тем более что мальчишки и девчонки были одеты только в маечки и трусики.

Там же на фабрике, только позднее, прабабушка вступила в комсомол.

История шестая. Железная дорога

С железной дорогой связано в семье многое.

Мой папа, Школьный Константин Анатольевич, – инженер путей сообщения. Сейчас он отвечает за безопасность движения.

А вот мой прапрадед, Скрябиков Дмитрий Иннокентьевич, был участником похода в Китай в 1900–1901 годах и обеспечивал безопасность при строительстве железной дороги в Манчьжурии (КВЖД). Весной 1899 года отряды ихэтуаней (в переводе – «кулак во имя справедливости и согласия»), обученных искусству кулачного боя, стали нападать на иностранных специалистов, разрушать уже построенные участки дороги.

Прапрадед за этот поход получил медаль, которую мы до сих пор храним.

История седьмая. Иркутск-2

Это самый лучший район города, где живёт наша семья. На Иркутском авиационном заводе работал когда-то заливщиком металла мой прадед Вахрушев Валентин Андреевич. За свой труд был награждён медалью «Ветеран труда». Родился он в деревне Ключи Черемховского района. Работал шахтёром. Во время Великой Отечественной войны был наводчиком реактивных снарядов (знаменитая «Катюша»), участвовал в прорыве Ленинградской блокады, освобождении Варшавы, взятии Берлина. После войны вернулся в родной колхоз имени Калинина. В 1969 году перебрался со всей семьёй в Иркутск.

Его жена, Скрябикова Лидия Дмитриевна, работала в Иркутске-2 на мебельной фабрике. У неё была трудная судьба. Шестнадцатилетней девушкой её арестовали и осудили на 5 лет. О жизни в лагере она не любила вспоминать. Говорила, что выжить помогло то, что её зачислили в пожарную команду, где выдавали ложку творога в день. Только я думаю, что всё перенести ей помогла сила духа. Бабуля была очень трудолюбивой, у неё всё получалось. У нас и сейчас хранятся вырезки из областных газет, где о ней писали как о лучшей доярке Ключинской фермы. И на мебельной фабрике она была лучшей.

На авиазаводе работал сварщиком и мой дед, Швецов Игорь Михайлович. Я помню, что очень долго на крыше проходной завода стоял сваренный из металла портрет Ленина. Этот портрет делал мой дед.

Мы с братом учились в школе № 12. Двадцать три года тому назад её окончила наша мама, Школьная Наталья Игоревна. Училась в ней и бабушка, Людмила Валентиновна Швецова, а сейчас уроки географии уже 38 лет ведёт в этой школе, которую, к слову, строил её отец, ещё одна наша бабушка – Китаева Тамара Григорьевна.

Заключение

Несомненно, история моей семьи неразрывно связана с Иркутском. Город становится красивее, растёт. Появятся и новые, важные «семейные достопримечательности». Мне хочется, чтобы мои дети знали о том, каким был город раньше, как жили в нём их прапрадеды и деды, что они сделали для него. Тогда они смогут сказать, как говорю сейчас я: «Иркутск – это мой город».

* * *

Очень интересная экскурсия по городу получилась у Димы. Конечно, нельзя не отметить и не оценить в этих поисках роль его родителей. И папа, Константин Анатольевич, и мама, Наталья Игоревна, совсем не равнодушны к разгадке тайн бытия своих прапрадедушек. Думаю, что и читатели с удовольствием прочли рассказ. И, может быть, у кого-нибудь также всколыхнётся память, и расскажет он о своих замечательных местах, улицах, зданиях города, сыгравших какую-то важную, заметную роль в его жизни.

Все новости