Слезницы Цанавы

Сколько заявлений, жалоб и слезных прошений — слезниц — было подано на имя Лаврентия Цанава, возглавлявшего НКВД — МГБ Беларуси более 10 лет, сказать трудно. Многие из этих документов сохранились в государственных и ведомственных архивах. Некоторые опубликованы. Например, заявление 1939 года Кузьмы Чорного на имя Пантелеймона Пономаренко и Лаврентия Цанава, в котором писатель, вышедший из тюрьмы, отказывается выступать свидетелем на судебном процессе и подтвердить показания, выбитые у него следователями. Сегодня они читаются как уникальные рукописные памятники человеческих трагедий, изломанных судеб. Авторы слезниц — арестованные и осужденные, их родственники использовали любую возможность доказать невиновность, засвидетельствовать свою преданность власти. Многие просили пощады. Слезницы писались по особому канону. И Цанава этот канон знал. Но и предполагать не мог, что жизнь свою придется завершать слезными прошениями в традиционном для 30-х — 50-х годов стиле.


...Он покидал Белоруссию в 1951 году, получив назначение на должность заместителя министра государственной безопасности СССР. По свидетельству бывшего министра юстиции БССР Ивана Ветрова, во время проводов на Минском вокзале ряд руководителей республики «на глазах всего народа горько плакали и так крепко обнимались и не могли расстаться, что не заметили, как тронулся поезд и они доехали до ст. Орша более 200 км, а вслед за ними шли легковые машины». Более того, И.Ветров утверждает, что эти руководители с привлечением архитекторов М.Осмоловского и В.Короля обсуждали вопрос о воздвижении в Минске «монумента» Цанава. История распорядилась по–другому. В марте 1952 г. Цанава был уволен в запас МГБ по болезни. Есть неподтвержденные сведения, что через год, в марте 1953 года, он был распорядителем на похоронах Сталина. Но многолетний шеф, покровитель и тезка Цанава — Берия развернул смертельную борьбу за власть. Он получил подробные объяснения Цанава и бывшего заместителя министра государственной безопасности СССР С.И.Огольцова об «обстоятельствах проведенной операции по ликвидации главаря еврейских националистов Михоэлса в 1948 году». 2 апреля 1953 года Берия пишет записку в Президиум ЦК КПСС со следующим выводом: «Таким образом, произведенным Министерством внутренних дел СССР расследованием установлено, что в феврале 1948 года (в документе очевидная ошибка, С.Михоэлс был убит вечером 12 января 1948 г. — В.С.) Огольцовым и Цанава, совместно с группой оперативных работников МГБ — технических исполнителей, под руководством Абакумова, была проведена преступная операция по зверскому убийству Михоэлса и Голубова. Учитывая, что убийство Михоэлса и Голубова является вопиющим нарушением прав советского гражданина, охраняемых Конституцией СССР, а также в целях повышения ответственности оперативного состава органов МВД за неуклонное соблюдение советских законов, Министерство внутренних дел СССР считает необходимым: а) арестовать и привлечь к уголовной ответственности б. заместителя Министра государственной безопасности СССР Огольцова С.И. и б. Министра государственной безопасности Белорусской ССР Цанава Л.Ф.; б) Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении орденами и медалями участников убийства Михоэлса и Голубова — отменить». Текст записки опубликован, машинописный подлинник хранится в Архиве Президента Российской Федерации и имеет одну особенность: фамилия Сталина как организатора преступления вписывалась от руки, а не печаталась на машинке.


4 апреля Цанава арестовали. 16 апреля он дает показания: «Насколько я припоминаю, в начале 1948 года мне позвонил по телефону в рабочее время бывший министр госбезопасности СССР Абакумов и, предварительно осведомившись, один ли я в кабинете, спросил, имеются ли в МГБ Белорусской ССР возможности для выполнения, как дословно сказал Абакумов, «важного решения правительства и личного указания Сталина».


Я ответил, что все, что в силах МГБ Белорусской ССР, будет выполнено [...]


Спустя примерно час после разговора с Абакумовым мне позвонил Огольцов и, подтвердив, что через день он на автомашине выезжает в Минск, предложил о его приезде никому не говорить.


Через два дня Огольцов с группой работников МГБ СССР на двух автомашинах прибыл на мою квартиру в пригороде Минска...


Приехав домой со службы по вызову Огольцова, позвонившего мне по телефону с моей квартиры, я застал там, кроме Огольцова, полковника Шубнякова, секретаря Огольцова подполковника Косарева и двух незнакомых мне людей. Это, как оказалось, были полковник Лебедев и шофер Круглов, которых Огольцов, знакомя меня с ними, назвал работниками «боевой группы МГБ СССР».


К моменту моего приезда на квартиру автомашины, на которых прибыла эта группа работников МГБ СССР, были помещены в гараж МГБ Белорусской ССР, расположенный вблизи дачи, в которой я проживал. Там же, в гараже, находились и два шофера, управлявшие машинами при их следовании из Москвы в Минск [...]


На мой вопрос, в чем обвиняется Михоэлс и почему избран такой метод наказания его, Огольцов ответил, что на Михоэлса делают большую ставку американцы, но арестовывать его нецелесообразно, так как он широко известен за границей. Впрочем, продолжал Огольцов, в политику вдаваться нечего, у меня есть поручение, его надо выполнить».


...Арестованный Цанава пишет весной 1953 года письмо Берия и просит встречи: «...с молодых лет я свою жизнь отдал честному служению Советскому государству, партии и Вам... за выполнение ваших указаний не пощажу себя...» 16 июля 1953 года Цанава с гордостью подчеркивает, что он прошел в течение 30 лет «высокопартийную школу Л.П.Берия». Но холодным летом 53–го события развивались стремительно и непредсказуемо. Однажды в Лефортовской тюрьме на столе у следователя Андреева Цанава увидел кусочек «Правды» с сообщением об аресте Берия. Это было шоком. Цанава меняет тактику защиты и многократно пишет слезницы председателю Совета Министров СССР Г.М.Маленкову, председателю Президиума Верховного Совета СССР К.Е.Ворошилову. О существовании таких прошений уже было известно, даже печатались их отдельные фрагменты, правда, без указания места хранения оригиналов. В Государственном архиве Российской Федерации хранится отдельное дело с заявлениями Цанава на имя Ворошилова. Гриф секретности с него снят. Благодаря любезной помощи директора архива профессора Сергея Мироненко и его заместителей Евгения Луначарского и Ларисы Роговой смогли ознакомиться с этим делом на 26 листах за 1953 — 1955 годы.


Первое заявление датировано 15 августа 1953 года. К тому времени события покатились вспять, в МВД произошел определенный реванш. Маленков начал возвращать позиции. С.Огольцов по постановлению ЦК КПСС уже был освобожден из–под ареста. Приведем заявление полностью, отметив, что сокращение г–н следует читать как гражданин, а не господин. Обратим также внимание, что Цанава не упоминает фамилии убитых в Минске С.Михоэлса и Голубова.


Сов. секретно

Москва — Кремль

г–ну Ворошилову

Заявление


Матерый враг советского народа, наймит капитализма Берия, на почве личной мести, без всякого основания бросил меня в тюрьму и вот уже пятый месяц нет конца моим мучениям.


Я не убийца, не преступник, 35 лет преданно и активно боролся за построение коммунизма в нашей стране. В борьбе с врагами Родины и на фронтах войны против захватчиков 20 раз тяжело ранен и контужен, обильно пролил свою кровь за счастье народа. Сижу в тюрьме тяжело больной, а семья, где никто не работает, где 2 внука грудного возраста, обречена на голодное существование.


Прошу Вашего милосердия, из жалости пощадить меня, помиловать и освободить от дальнейшего заключения в тюрьме.


Заверяю Вас, дорогой, любимый человек советского народа, Климент Ефремович, что я посажен в тюрьму только на почве мести со стороны врага народа Берия и его ближайшего окружения. К убийству этих людей я отношения не имею. Всю операцию проводили Абакумов и Огольцов. Абакумов руководил из Москвы, а Огольцов на месте в Минске с большой группой полковников и подполковников, приехавших из Москвы, МГБ СССР, провели всю операцию. Я же не виноват, что ввиду стечения обстоятельств операция была проведена в Минске, где тогда я был, к несчастью, Министром госбезопасности. Раз МГБ СССР имело указание, оно это дело провело бы в другом месте.


Помогите, выручите из этого положения меня и мою погибающую семью. Своей кровью оправдаю себя перед партией и Родиной. Надеюсь на Ваше благодушие. Покажите мне — старику внучат, старший из которых, после моего возвращения из города, всегда заглядывал мне в руки в ожидании яблока или чего–нибудь другого.


Трудно, очень трудно страдать безвинным.


Еще раз со слезами прошу помощи.


Арестованный Цанава

Бутырская тюрьма — больница


12 августа на машинописной копии письма К.Е.Ворошилов наложил резолюцию: «Разослать членам Президиума ЦК КПСС». В тот же день копии с резолюцией К.Е.Ворошилова были направлены Г.М.Маленкову, В.М.Молотову, Н.С.Хрущеву, Н.А.Булганину, Л.М.Кагановичу, А.И.Микояну, М.З.Сабурову, М.Г.Первухину. К концу года 6 копий из 8 (не поступили копии от Маленкова и Молотова) были возвращены и уничтожены.


Следующее письмо датировано 30 апреля 1954 года. Во исполнение резолюции К.Е.Ворошилова от 17 мая 1954 г. оно также было направлено членам Президиума ЦК КПСС.


Москва — Кремль

гр–нам Молотову В.М., Ворошилову К.Е., Булганину Н.А.

арестованного Цанава Л.Ф.


Заявление


Враг народа Берия на почве мести 4 апреля 1953 г. бросил меня в тюрьму. Совершенно невиновный 13 месяцев сижу в одиночках разных тюрем г. Москвы. Второй раз день 1 мая встречаю в тяжелых условиях. Я не враг Советской Родины. Всю свою сознательную жизнь отдал делу служения партии, активной борьбе с врагами Советского государства, это подтверждено 20 ранениями и контузией, полученными мной за этот период.


Что общего у меня могло быть с Берия?


С 1945 года Берия и его близкие люди активно меня преследовали, искали возможность моего провала. Это им не удавалось. Наконец, в апреле 1953 г. Берия получил эту возможность. Берия бросил меня в тюрьму тогда, когда он своих близких людей освобождал из тюрьмы, несмотря на наличие материалов на них. Если бы я был близок к Берия, он меня не бросил бы в тюрьму. Но не в этом дело.


Обращаюсь к Вам, дорогие люди, умоляю и прошу помочь мне больному старику освободиться от незаслуженного наказания. В самый тяжелый период для Советской Родины на фронтах Отечественной войны Вы видели мою активность и преданность делу партии. Каждое Ваше указание для меня было святое и выполнялось на высоком уровне. Я прав, поэтому я осмеливаюсь обращаться к Вам с этим заявлением.


Еще раз умоляю Вас, проявить ко мне милосердие, учесть тяжелое положение моей несчастной семьи и освободить меня. Был и остаюсь преданный Советскому народу.


Арестованный Цанава

Бутырская тюрьма, камера № 310


Следующее письмо появилось через пять месяцев. В деле хранится только рукописный оригинал. Резолюция К.Е.Ворошилова отсутствует. Отсутствует и машинописная копия. Почему — трудно сказать. Неужели дело в том, что арестованный позволил обращение «Дорогой Климент Ефремович»?


Председателю Президиума Верховного Совета СССР

г–ну Ворошилову К.Е.

арестованного Цанава Л.Ф.



Заявление


Дорогой Климент Ефремович!


Не презирайте меня, ради милосердия из пощады помилуйте и спасите меня совершенно ни в чем невиновного. Я с врагом Берия никаких дел не имел, он мой враг, он без всякого основания посадил меня в тюрьму. Я всю сознательную жизнь отдал делу честному служению советскому народу, партии и правительству. В активной борьбе с врагами Родины я весь изранен.


Дорогой Климент Ефремович! Пожалейте мою семью, где 8 душ, в том числе два грудных внука остались на произвол судьбы, они беспомощные, единственным кормильцем ихним был я. Вы меня знаете, еще в трудные минуты для Родины, как я жертвовал собою. Я не могу быть врагом Родины, потому что все мое происхождение пролетарское и честное. Помогите, спасите, прошу Вас, я Ваши руки и ноги целую, 1 1/2 года тюрьмы убил меня морально и физически. Прошу помощи, я не виновен. Я пожертвую собой делу партии.


Арестованный Цанава

Бутырская тюрьма

28 сентября 1954 года


В отличие от предыдущих, следующее письмо сохранилось только в копии. Оригинал, вероятно, был направлен Генеральному прокурору СССР Р.А.Руденко с неожиданной для многоопытного и осторожного К.Е.Ворошилова резолюцией: «Прошу рассмотреть и сообщить, можно ли помочь, хотелось бы это сделать. 10/II–1955 г.». Ворошилов, в свое время высоко ценивший чекиста Цанаву, решился на сочувствие.


Сов. секретно

Только лично

Председателю Президиума Верховного Совета СССР

г–ну Ворошилову К.Е.


Скоро 2 года, как я в тюрьме. Каждый обреченный человек ждет спасения. Я это спасение жду от Вас, от великой Коммунистической партии, которой я честно служил десятилетия. Прошу мне верить, что я не преступник. Я Вас не смею обманывать.


Дорогой Климент Ефремович! Умоляю Вас, войдите в мое положение и в положение моей несчастной семьи. Ради милосердия пощадите, помилуйте и освободите меня. Пощадите больного, израненного старика. Не связывайте меня с врагом Берия, с которым я никогда ничего общее не имел. Но не в этом дело. Я прошу помилования и пощады. Я не в состоянии писать, я плачу. Надеюсь на Ваше человеколюбие.


Арестованный Цанава

29 января 1955 г.


Ответ К.Ворошилову Генеральная прокуратура готовила более месяца. Учитывая, что этот документ ранее не был известен, приведем его полностью. Особую ценность он представляет для исследователей, которые, знакомясь с богатейшими архивами, еще только приступают к осмыслению истории Беларуси конца 40–х — начала 50–х годов минувшего столетия.


Секретно

Экз. №___


Справка


По делу Цанава Лаврентия Фомича, 1900 года рождения, уроженца сел. Нахуново Мартвильского района Грузинской ССР, обвиняемого по ст.ст. 58–I п. «б» и 58–II УК РСФСР.


Дело Цанава выделено в особое производство из следственного дела по обвинению врага народа Берия и др. 14 сентября 1953 года постановлением Генерального прокурора СССР.


В процессе следствия по настоящему делу установлено, что Цанава являлся активным участником заговорщицкой группы, созданной Берия, и был связан с ним длительной совместной преступной деятельностью, помогал Берия обманывать партию и государство, расправляться с неугодными ему людьми и совершать иные тяжкие государственные преступления. Берия же всячески содействовал Цанава, продвигая его на ответственные государственные посты и покрывая его преступления.


В органах ЧК Грузии Цанава начал работать в 1922 году. Исполняя должность начальника Политбюро ЧК Телавского уезда в 1923 г., Цанава совершил ряд служебных преступлений, а затем скрылся и длительное время разыскивался органами ЧК. Только при вмешательстве Берия, работавшего тогда зам. пред. ЧК и нач. СОЧ в Грузии, Цанава был освобожден от наказания.


Допрошенный по этому поводу ближайший сообщник Берия, враг народа Меркулов показал: «...мне известно, что в 1922 г. Цанава, тогда его фамилия была Джанджгава, был осужден Коллегией ЧК Грузии к расстрелу в связи с насильственным похищением дочери какого–то меньшевика, на которой он собирался жениться. В это время произошла смена руководства ЧК Грузии, приговор о расстреле в отношении Цанава–Джанджгава не успели привести в исполнение, а назначенный зам. пред. ЧК Грузии Берия помог пересмотру дела Цанава и его освобождению».


С этого времени Цанава питал к Берия личную беспредельную преданность, пользуясь его особым расположением и покровительством.


В своих личных письмах к Берия в 1953 году Цанава пишет, что: «...с молодых лет я свою жизнь отдал честному служению Советскому государству, партии и Вам... за выполнение ваших указаний не пощажу себя...»


В письме от 16 июля 1953 года Цанава пишет, что он прошел в течение 30 лет «высокопартийную школу Л.П.Берия».


Цанава в своих показаниях признал, что он был полностью осведомлен о преступной деятельности заговорщиков, однако скрывал ее, обманывая партию и правительство. Так, Цанава было известно, что в 1937–38 гг. Берия, маскируя свою преступную деятельность, расстрелял всех, кто работал с ним вместе в органах ЧК Грузии.


Признавая свою осведомленность по этим фактам, Цанава показал: «Берия такой человек, которому ничего не стоит расправиться с самым лучшим другом, если только ему скажут, что этот друг что–то сказал плохое о Берия».


Цанава было хорошо известно о преступном нарушении закона и произволе, насаждаемом в Грузии в 1937 — 1938 гг. врагом народа Кобуловым. По этому поводу Цанава показал: «...Существовала специальная группа, которая занималась фабрикацией материалов следствия на арестованных. Эту группу возглавлял Кобулов, а в группе были Корхмазян, Кримян, Савицкий, Хазан, других участников группы я не знаю. Кроме фабрикации дел, эта группа занималась избиениями арестованных для получения угодных им показаний».


Зная о вражеской деятельности Берия и его сообщников, Цанава не только не принял мер к их разоблачению, но установив с ними близкие отношения, сам участвовал в их преступлениях.


Когда в 1938 г. Берия был назначен на должность наркома внутренних дел СССР, он стал расстанавливать на важные посты в органах НКВД своих соучастников. В числе других Берия вызвал из Грузии Цанава и в декабре 1938 г. назначил его наркомом внутренних дел Белорусской ССР, а в 1951 году при содействии Берия Цанава был назначен зам. министра государственной безопасности СССР.


Расследованием установлено, что, работая в этих должностях, Цанава был верным сообщником врага народа Берия, выполняя его преступные установки, неуклонно проводил в Белоруссии линию противопоставления органов НКВД партии и правительству, устранял неугодных Берия и его сообщникам лиц путем фальсификации против них уголовных дел и ложных обвинений.


Допрошенный по настоящему делу секретарь Молодечненского обкома партии тов. Притыцкий С.О. показал: «...Ставленник изменника Берия — Цанава методами провокаций, интриг и клеветы вел вражескую работу, направленную на подчинение партийных органов органам МГБ, на дискредитацию партийных органов, на шельмование и компрометацию честных партийных и советских работников...». «Цанава, как это видно из фактов, действовал в том направлении, чтобы отстранить партийные органы от контроля за работой органов государственной безопасности, а всех честных работников, выступавших против этого, шельмовал как троцкистов и провокаторов».


Второй секретарь Могилевского обкома партии т. Королев Р.Е., работавший ранее в ЦК КПБ, сообщил, что Цанава грубо вмешивался в работу обкомов партии Белорусской ССР, распускал клеветнические ложные слухи о якобы плохой работе обкомов, навязывая свою волю в решении большинства вопросов.


Королев показал, что в 1950 году по поручению Цанава были распространены клеветнические данные, что осложнения и недостатки в Гродненской области происходят из–за плохой работы обкома. Королев показал: «Как я потом убедился, все эти слухи и разговоры о плохой работе обкома были результатом действий Цанава и его ставленника — начальника Гродненского облуправления МГБ Фролова и были направлены на дискредитацию партийного руководства».


Суммируя все данные о вражеской деятельности Цанава в Белоруссии, Королев указывает: «...Цанава, являвшийся ставленником изменника Берия, проводил в Белоруссии линию, направленную на ошельмование честных и преданных Коммунистической партии работников».


Зам. председателя Совета Министров БССР тов. Климов И.Ф. показал, что в 1940 г. по указанию Цанава за ним была установлена негласная слежка, что Цанава собирал клеветнический материал и сочинял доносы почти на всех секретарей обкомов партии.


Далее Климов показал, что: «...Цанава компрометировал не только секретарей обкомов партии, но и секретарей райкомов, которые пытались одернуть отдельных чекистов, нарушавших партийную дисциплину».


Провокационные материалы клеветнического характера Цанава собирал по всем отраслям народного хозяйства белорусской республики и сообщал их Берия с целью опорочить работу партийных и советских органов, убрать с руководящей работы честных, но неугодных ему и Берия и поставить органы НКВД над партией и правительством.


Свидетель Покровский А.П., работавший в МВД БССР, говоря об установлении Цанава подслушивания телефонных разговоров и слежке за многими руководящими работниками советских и партийных органов Белоруссии с целью их компрометации, показал: «...За период 1946 — 1951 гг. литерные мероприятия были применены в отношении следующих лиц: заместителей председателя Совета Министров БССР, Шаврова, Холова, Черного, министра легкой промышленности Сацункевича, министра кинематографии Садковича, министра просвещения Саевича, секретаря Гомельского обкома партии Демченко, зам. министра стройматериалов Овсяникова, зам. министра здравоохранения Евстафьева, пред. военного трибунала БВО Сахарова, президента Академии наук БССР Гращенкова, начальника Главлита БССР Дадиомову, жены Шаврова, работавшей в редакции газеты «Советская Белоруссия», писателя Якуба Коласа, генерал–полковника Чибисова и генерал–лейтенанта Козлова».


Пользуясь неограниченным доверием Берия и его покровительством, Цанава при его помощи и поддержке насаждал в Белоруссии произвол и беззаконие. По его указаниям арестовывались неугодные ему люди, фабриковались на них уголовные дела, а затем посредством шантажа и обмана, избиений и пыток добивались от арестованных ложных клеветнических показаний, обвиняя в тяжких государственных преступлениях ни в чем неповинных людей. Так были сфальсифицированы дела на: Турок А.Б., Пыжикова В.С., Анисимова С.Г. (вероятно, в тексте ошибка, был арестован бывший член Компартии Западной Белоруссии журналист С.Г. Анисов. — В.С.), Каминского Л.И., Каминскую З.П., Саевича П.В., Раксина О.Л., Демченко А.Н. и многих других.


Показаниями многочисленных свидетелей, материалами и документами дела Цанава полностью изобличается как ближайший и активный сообщник врага народа Берия, осуществлявший преступные планы заговорщиков.


Зам. главного военного прокурора

генерал–майор юстиции Д.Китаев

24 марта 1955 года


Перевод этого текста с «юридического сленга 1955 года» на современный язык может быть следующим: «Уважаемый Климент Ефремович! Цанава является врагом народа и нечего ему помогать. Пока пусть сидит. И вообще, этим делом занимается Президиум ЦК КПСС, членом которого Вы являетесь».


В 1955 году Цанава направил еще два заявления К.Е.Ворошилову. Первое из них, от 17 февраля, было необычным по содержанию, касалось известного будто бы только Цанава месторождения нефти и каменного угля. Насколько можно судить по документам, реагирования К.Е.Ворошилова на это оригинальное прошение не последовало.


Только лично

Председателю Президиума Верховного Совета СССР

г–ну Ворошилову К.Е.


Заявление


Уже несколько раз писал я о том, что я знаю в горах, примыкающих к хутору, где я родился и рос, огромное месторождение нефти и каменного угля (здесь и далее выделенный текст подчеркнут Цанавой. — В.С.). Это место никому не известно, и до сих пор там никакая работа не проводилась. В детстве, когда я был пастухом, я с этих мест снабжал нефтью и углем как нашу семью, так и соседей. В 1938 г., будучи начальником Колхидстроя, я туда ездил с одним инженером, работавшим у меня, и факт наличия там большого запаса нефти и угля не вызывает сомнения, потому что все это выпирает на поверхность. В 1938 г. я был переведен на работу в БССР, и этот вопрос остался неисследованным.


Дорогой г–нин Ворошилов! Я заинтересован принести Родине пользу, не страдая никакими фантазиями и причудами. Это очень большое дело, поэтому прошу дать мне возможность показать это место специалистам под любое условие. Я больной человек, какое–нибудь злое намерение со своей стороны совершенно исключается. Берия мой враг, он меня погубил. Я не виновен. Если для Родины я буду полезен, прошу тогда решить вопрос обо мне.


Арестованный Цанава


Последняя слезница Цанава датирована 13 апреля 1955 года.


Председателю Президиума Верховного Совета СССР

гражданину Ворошилову К.Е.


Заявление


Дорогой Климент Ефремович!


Обращается к Вам издерганный, израненный старик Цанава. Ни в чем не виновен, прошу помочь. В постановлении Пленума ЦК КПСС от 10/VII 1953 г. сказано, что Берия, будучи министром внутренних дел СССР, хотел использовать органы и захватить власть для реставрации капитализма в нашей стране. Но когда Берия был министр внутренних дел, я сидел в тюрьме Берия, каким же образом я мог быть членом заговорщицкой организации Берия, когда я сидел в тюрьме, будучи посажен самим же Берия?


С ним ничего общего никогда не было. Берия и сам не будет отрицать, что он меня ненавидел. Дорогой Климент Ефр! Я двадцать раз тяжело ранен в том числе: 1) в 1921 г. будучи начальником Сенокского уездного политбюро получил II тяжелых пулевых ранения; 2) в 1922 г. в борьбе с политбандой Голокаева 4 раза был тяжело ранен; 3) в 1924 г. при ликвидации восстания в Грузии был 5 раз тяжело ранен; 4) в 1941 г. на Западном фронте был тяжело ранен и контужен. Пощадите меня и мою несчастную большую семью. Ради милосердия из пощады — освободите меня. Я не враг, я преданный сын Советской Родины. Надеюсь на Вас.


Арестованный Цанава


26 апреля 1955 года К.Е.Ворошилов прочитал слезницу. На сопроводительном письме начальника Бутырской тюрьмы синим карандашом оставил резолюцию: «т. Руденко Р.А. Прошу рассмотреть еще раз, м[ожет] б[ыть] в самом деле Цанава тоже является жертвой «береизма», все ведь может быть». Какова была реакция Генеральной прокуратуры СССР на очередную просьбу К.Е.Ворошилова — неизвестно. Страница жизни Лаврентия Фомича Цанава была закрыта — свидетели эпохи террора уничтожались другой эпохой...


Обстоятельства смерти Цанава 12 октября 1955 г. до конца не выяснены. В сборнике «Лаврентий Берия. 1953. Стенограмма июльского пленума ЦК КПСС и другие документы», изданном в Москве в 1999 г., среди справочных материалов на странице 495 приведены сведения, что Цанава в тюрьме покончил жизнь самоубийством. Известна и докладная записка исполняющего обязанности Генерального прокурора СССР П.Баранова в ЦК КПСС от 15 октября 1955 г., в которой названа другая причина смерти: «Докладываю, что дело по обвинению быв. министра государственной безопасности БССР Цанавы Л.Ф. прекращено за смертью обвиняемого. Цанава с мая с.г. находился на излечении в больнице при Бутырской тюрьме и умер 12 октября. 14 октября судебно–медицинским экспертом произведено вскрытие трупа и установлено, что «смерть Цанавы Л.Ф. наступила от недостаточной сердечной деятельности на почве резкого склероза венозных артерий и хронической аневризмы сердца. Заболевание Цанава Л.Ф. имело давний характер и являлось необратимым». Все! Предъявленное обвинение с Цанава не снято, и он не реабилитирован.


...Слезница у древних римлян — это сосуд, в котором будто бы хранились слезы, пролитые при чьем–нибудь погребении родственниками.

Все новости