«Так они жили, так победили!»

Хочется посвятить эти воспоминания усть-катавским женщинам - труженицам тыла, чей скромный труд явился вкладом в общее и великое дело Победы. Записано со слов моей матери Зинаиды Григорьевны Харитоновой.

Моей маме идёт девяносто второй год, она почти не видит и не слышит, но память, как и у большинства старых людей, отменная. Родилась она в 1918 году в г. Актюбинске в семье железнодорожного служащего Василия Михайловича Мельникова и профессиональной модистки Марии Михайловны - оба уроженцы села Усть-Катав Уфимской губернии Уфимского уезда, о чём свидетельствует выписка из метрической книги, ещё с “ъ” на конце слов.

В 1922 году родители и два брата умирают от тифа, и её, сироту, забирает к себе в Усть-Катав бабушка Татьяна Елизаровна Горина, а дядя Григорий Михайлович Горин и его жена Прасковья Даниловна становятся её вторыми родителями.

В восемь лет пошла учиться в шубинскую школу. С какой любовью и уважением вспоминает мама школу и учителей Екатерину Викторовну Василевскую и Варвару Григорьевну Шарову. Она даже помнит такой случай. Однажды на сэкономленные деньги бабушка купила ей ботиночки. Радости не было границ! А по дороге встретила учительницу Е. В. Василевскую. Поняв, что бабушке её ученицы не хватило денег на галошки, Екатерина Викторовна открыла свой кошелёк и чуть ли не силой заставила принять недостающую сумму, так как таким красивым ботиночкам просто необходимы галоши.

Пятый класс мама заканчивала в школе, которая располагалась в здании нынешнего городского суда. С глубокой теплотой вспоминает она учителей Анатолия Григорьевича Семкова, Акима Семёновича Рудова, учителя химии, который, чтобы объяснить, какая маленькая молекула, смешно втягивал голову в плечи. После пятого класса уже можно было поступать в Катав-Ивановское педучилище. Желание учиться дальше было большое, но тут бабушке приснился нехороший сон, в котором она увидела сорванный в саду цветок, и это решило всё: мама осталась с любимой “бабонькой”, как она её тогда называла.

В 1932 году набирали в ФЗУ при заводе, и мама решила овладеть неженской профессией столяра, успокаивая себя тем, что станет хорошо зарабатывать и жить с бабушкой безбедно. Окончив в шестнадцать лет ФЗУ, начала работать в деревообделочном цехе № 4 столяром. Начальником цеха в то время был Поликарский (имени не помнит), а затем Николай Михайлович Мельников. Занимались изготовлением ширпотреба - обеденные и письменные столы, шкафы, сундуки, стулья, табуретки и прочее. Запомнилось маме, как целый год отделывали салон вагона дубом и орехом. К отделке допустили самых опытных рабочих-модельщиков: братьев Колягиныв и Вороновых, а молодёжь у них на подхвате - училась. До сих пор мама помнит, какие красивые были шторки на



окнах - из голубого шёлка с белой отделкой.




Но вот наступил 1941 год, маме 22 года. Каким запомнился первый день войны? Помнит мама, что это был тёплый, солнечный воскресный день. С подружками пошли на танцы в городской сад в Колонии - там по воскресеньям играл духовой оркестр. Когда услышали о начале войны, на сердце стало тревожно, но до конца не осознали масштабы обрушившейся на страну беды, ведь все были убеждены, что, как в песне, крепка броня и танки наши быстры, а разговоры о предстоящей войне - провокация. И это всё казалось таким далёким - мы на Урале. И вообще, враг будет вот-вот разбит, в это верилось свято. Таким образом, воскресенье, 22 июня, прошло внешне достаточно спокойно. А на следующий день всё пришло в движение - повестки мужчинам, плач жён и матерей, рёв не понимающих ничего детей.

Завод перестраивался на выпуск военной продукции, четвёртый цех стал выпускать тару для снарядов. Называли её фабы и хабы под фугасные и химические авиабомбы. Короткие ящики - под Ванюшу, а длинные, которые стояли рядами вдоль цеха, - под Катюшу. Мама вспоминает фамилии тех, с кем рядом трудилась, - С. П. Лазарев, В. В. Дурникин, И. И. Харитонов, И. И. Портянко, М. Гнездина, Г. Кушова, Л. Бессольцева, Д. Селивёрстова, О. Гагарина, М. Попова, М. Ананьина. Чего-то героического она не припомнит. Был лишь монотонный ежедневный труд в тяжёлых условиях. Все осознавали, что тяжело, но на передовой наши отцы, мужья и братья проливают кровь и отдают за нас жизни, и поэтому трудились на пределе человеческих сил.

Работали по 12 часов, а часто и сутками. Давали выходные, ведь приходилось заниматься и домашним хозяйством. При изготовлении тары старались с одного удара вогнать гвоздь в доску. С дисциплиной было очень строго - тары требовалось всё больше, но когда силёнки всё-таки покидали, то прятались за ящиками, и мастера нас как бы не замечали, жалели и давали подремать часок. Помнит мама, как один парнишка, совсем молоденький, строгал-строгал да и уснул с рубанком в руках. Контрольный мастер голову ему поднимает, а она падает, он его по щекам хлопает, а парнишка не просыпается. Приходилось также выезжать и на заготовку дров и угля в Челябинск и в Саргомыш. Осенью сорок первого убирали из-под снега снопы овса - урожай был богатый, а мужики на фронт ушли.

Уставали, казалось бы, до смерти, но как заиграет гармошка - прихорашивались немножко и на танцы. Молодость-то своё брала, и хотелось хорошего. Так и жили, так трудились. А осознание важности их труда пришло позднее. И вот Победа! Описать невозможно, какой это был праздник для людей - и слёзы, и радость.

Я слушала маму и думала: а много ли их, устькатавцев - тружеников тыла осталось в живых - простых и непритязательных людей? Низкий всем вам поклон от нас - детей, внуков и правнуков, ведь это вы защитили и нас, и наше будущее.

Все новости