Моя семейная легенда

Необыкновенные истории известных людей в новой акции «СБ»


Было время, когда историю своего рода узнавали только по семейным легендам и преданиям, передаваемым из уст в уста старшими — младшим. Эти истории, сотканные из полуправды–полусказки, со временем меняющиеся, обрастающие новыми подробностями, домыслами и догадками, на протяжении многих веков оставались незримой, но живой связующей нитью между широкими родовыми ветвями. Долгие вечера у камина или пышущей жаром печи под удивительные, неспешные рассказы для ребятни, выросшей с годами в наших прадедов, дедов и отцов, были едва ли не бережно хранимой традицией.


Теперь стало модным искать свои корни в толстых архивных папках, пожелтевших бумагах, чернила на которых почти выцвели... И о семейных преданиях уже мало кто вспоминает. А может, просто не отваживается спросить о них у почтенных родственников, боясь показаться смешным. Ну какие там легенды в век нанотехнологий и космического туризма! Так, признаться, думали мы. До тех пор, пока напрямик не спросили людей, которые и сами достойны того, чтобы называться легендарными личностями.


Сегодня мы представляем вам, дорогие читатели, семейные легенды некоторых наших всем известных соотечественников (кстати, все они на фото со своими сыновьями). Историями из жизни их предков мы открываем новую акцию «СБ», которая так и называется: «Моя семейная легенда». Пусть она станет для вас поводом вспомнить, что вы и так знали, или расспросить бабушек и дедушек, дядюшек и тетушек о преданиях и удивительных жизненных коллизиях в судьбе вашего рода. Присылайте нам свои рассказы, делитесь сокровенным. Давайте вместе вдохнем новую жизнь в «дела давно минувших дней». Не забывайте делать на конверте пометку: «Акция «Семейная легенда». Самые необыкновенные истории мы обязательно опубликуем.

Настоящий Медведь


Александр Медведь, трехкратный олимпийский чемпион, семикратный чемпион мира, трехкратный чемпион Европы, заслуженный мастер спорта СССР, председатель ОО «Белорусская федерация борьбы», вице–президент Национального олимпийского комитета:


«Одно время я долго пытался докопаться до истины: откуда у моих предков такая звучная фамилия? Род наш идет из России. Вроде как это уже достаточное объяснение: медведь — русская гордость. Но, кроме того, как оказалось, все мои предки были людьми рослыми, крепкими и духом, и телом. Дед с бабкой имели большой земельный надел, работали на нем в поте лица, растили хлеб, поднимали детей. Коллективизация в прямом смысле слова пустила их по миру: кто–то посчитал семью слишком уж зажиточной. А на то, что благополучие собственными мозолями заработано, скидок не делали... Мой отец в поисках лучшей доли обосновался на Украине, в городе Белая Церковь. Там я и родился.


Бабушку мою односельчане прозвали Медведихой. Росту в ней было 195 сантиметров, обувь носила 45–го размера. Ну и дед ей под стать. На такую видную во всех смыслах женщину обувку достать было большой проблемой. Но как–то ей удалось раздобыть пару мужских ботинок (солдатские, образца Первой мировой войны). Так уж бабушка их берегла! Обувала только по случаю — на церковные службы. До церкви шла босиком и только перед тем, как войти, обувалась. И нравом мои предки отличались «воинствующим» в хорошем смысле: были такие беспокойные, энергичные, мастеровитые. Никакого дела не боялись. Эти гены из поколения в поколение передались и мне. Как ни странно, у родичей, несмотря на фамилию и физические данные, занятия были самые мирные: бабушки–дедушки крестьянствовали; отец мой был лесником, дядька — ветеринаром. Я, похоже, первый в роду, кто «медвежью» силу использовал по прямому, так сказать, назначению.


Между прочим, когда я всерьез заявил о себе в спорте, многие не верили, что Медведь — моя настоящая фамилия, думали, псевдоним подходящий взял. И всякий раз переспрашивали: «Так ты — настоящий Медведь?» Я на эти вопросы любил отшучиваться: «Самый настоящий. Только без шерсти». А ведь впервые с большим спортом я столкнулся в... танковой школе. Да–да, в танковой. Три года отучился там, пока не отчислили. И это я еще долго продержался. Ну представьте: мои 192 сантиметра — и в танк! Однажды на вождении, когда я вынужден был, сложившись в танке вчетверо, несколько часов наяривать по полигону, терпению пришел конец. Много я там молодого сосняка гусеницами помял... Но эта история, наверное, будет рассказываться как легенда уже моими правнуками».

«Я — Дубровский?»


Юрий Островский, доктор медицинских наук, профессор, заведующий лабораторией хирургии сердца РНПЦ «Кардиология», член–корреспондент НАН Беларуси:


«Одно из наших семейных преданий гласит, что прототип главного героя повести Пушкина «Дубровский» Павел Островский был нашим родичем. Более того, достоверно известно, что поначалу и само произведение называлось «Островский». Фамилия главного героя и название повести были изменены уже после смерти великого писателя.


Естественно, ни у меня, ни у кого бы то ни было из родственников нет неопровержимых доказательств причастности Павла Островского к нашему роду. Но зато есть тщательный анализ по времени, сопоставление фактов... Островские во времена Великого княжества Литовского были шляхтичами. К дворянскому сословию принадлежал и Павел Островский. Как и присуще шляхтичам, он отличался обостренным чувством собственного достоинства, храбростью. Был высок, красив, статен. Островский участвовал в национально–освободительном восстании 1830 — 1831 годов за «восстановление исторической Речи Посполитой». За мятежность, бунтарство, участие в антиправительственной смуте и поплатился: его лишили дворянского звания, отняли имение.


Тогда он стал кем–то вроде белорусского Робин Гуда, народным мстителем. Несколько лет кряду держал в страхе неправедных помещиков. Грабил богатых, раздавал деньги бедным. Как у Пушкина Дубровский жил у помещика Троекурова в качестве учителя, так и мой предок некоторое время учительствовал в имении минского помещика Помарнацкого. Потом по его доносу был арестован. Но Островскому удалось бежать. Где он скрывался долгие годы, неизвестно. Однако легенда гласит, что дожил он свой век все–таки на белорусской земле.


Смею предположить, что даже с «запятнанной» фамилией, лишенные дворянского звания мои предки оставались почитаемыми людьми. Не случайно они всегда назначались волостными старшинами (старостами).


Эта семейная легенда передается из поколения в поколение. Дед рассказывал ее моему отцу. Отец — мне. Я, в свою очередь, — сыну. У меня подрастает внук Егор. Уверен, со временем и он узнает о глубоких корнях нашей фамилии. И это лишь одна из многих легенд семьи Островских. А сколько их еще нерассказанных!..»

Любовь и голуби


Татьяна Бондарчук, директор и художественный руководитель Белорусского государственного цирка, председатель Белорусской федерации танцевального спорта:


«Наши родовые ветви очень широкие, поэтому и легенд в семье много. Или точнее сказать, красивых, в чем–то сентиментальных, а в чем–то глубоко трагичных историй, имевших место быть в реальности. Эти истории я слышала от своей мамы, бабушек, многочисленных тетушек.


Мои деды, прадеды — все родом из Минска и его ближайших окрестностей. До сих пор в городе живет множество моих дальних и близких родственников: Томашевские, Ковальчуки, Шелехи... Только у моей мамы, например, 10 братьев и сестер.


У прадеда по маминой линии Станислава Томашевского была, как это сейчас принято говорить, самая крутая голубятня в округе. Голубей он любил безудержно. А прабабушка так же сильно любила прадеда. Поэтому и терпела все его чудачества. Ласково называла его голубятником. Семьи моих предков были все зажиточные, крепкие. Прадеда, например, хоронили на Кальварийском кладбище в гробу, на котором были отлиты бронзовые голуби. Как символ его увлечения по жизни и признак большого достатка семьи. Такую роскошь могли позволить себе немногие.


Как так получилось, что я оказалась в цирке и вся моя жизнь связана с ним? Не могу сказать, что мечтала об этом с детства. Но все неспроста. Однажды я обнаружила в каких–то исторических документах любопытный факт. Впервые на территорию Беларуси балаган с крепостными артистами привез некий немецкий князь Голинберг. Его имение находилось в деревне Дукора под Минском. А непосредственно земли имения сельчане прозвали Голинберками. Спросите, какая связь? Дело в том, что в Дукоре на тех самых «голинберках» по сей день стоит усадьба, в которой жила моя прабабушка Мальвина. У нее был огромный яблоневый сад. До недавних пор мы ездили туда за сочными антоновками. В той усадьбе, на той земле я провела не одно удивительное лето... Чем не легенда? Красивая и немного мистическая».

Все новости