Савичевы умерли не все

65 лет назад, 1 июля 1944 года, не стало 11-летней ленинградки, записавшей в дневнике: "Савичевы умерли. Умерли все. Осталась одна Таня..." "Неделя" разыскала под Петербургом ее сестру

На 9 листочках, в 42 рукописных строках - вся жуткая сущность войны. Дневник Тани Савичевой стал одним из вещественных свидетельств фашистских зверств на Нюрнбергском процессе, а сама девочка - символом мужества блокадного Ленинграда. О ее судьбе написаны десятки книг, сняты фильмы, Эдита Пьеха исполняет "Балладу о Тане Савичевой", есть звезда, названная в ее честь. Но... немногие и сегодня знают, что Таня ошибалась и Савичевы умерли не все. В гостях у родной сестры Тани, Нины Николаевны, по сей день живущей под Петербургом, побывал корреспондент "Недели" Сергей Андреев.

"Мои листки и карандаш"

Каждый год бывшие блокадники получают открытки с поздравлениями от президента России. На обороте открыток неизменно фотография девочки с короткой стрижкой и черным бантом. Рядом - странички жуткого дневника, в котором она отмечала даты смерти самых близких людей. Как и другие пенсионеры, Нина Николаевна бережно хранит эти президентские открытки. В альбоме, рядом с оригиналом той самой, последней фотографии Тани.

- Листки эти были из моей записной книжки, - вспоминает Нина Николаевна. - В начале войны я работала в конструкторском бюро Невского машиностроительного завода. Это был самодельный справочник по механике. И карандаш помню, химический, я им губы подводила.

Мы встретились с родной сестрой Тани Савичевой в дачном поселке под Петербургом. Нина Николаевна здесь практически круглый год, выбирается в город по большим праздникам. В свои 90 каждый день гуляет в лесу и копается в большом огороде.

- Этот дом достался нам от родной сестры мамы, Капитолины, - рассказывает она. - Муж тети, фельдшер, кстати, принимал Таню. Мама очень хотела, чтобы она появилась на свет в деревне. Вот на 8-м месяце беременности и уехала из Ленинграда... Танюша была младшей. Вечерами мы собирались за большим обеденным столом. Мама ставила в центр корзинку, в которой спала Таня, а мы смотрели, боясь лишний раз вздохнуть и разбудить малышку.

Из восьми детей Марии и Родиона Савичевых до мирного времени дожили лишь Михаил и Нина. Но выводя карандашом жуткое "Осталась одна Таня", девочка была уверена, что все ее родные исчезли в блокадном аду.

"Письма из эвакуации остались без ответа"

Брат Тани, Михаил Савичев, единственный из семьи встретил войну не в Ленинграде. 22 июня застало его на Псковщине. На оккупированной территории парнишка попал в партизанский отряд, где провел несколько лет. Родные, оставшиеся в квартирке на Васильевском острове, считали его погибшим. Первая запись в коротком Танином дневнике появилась в конце декабря 1941 года. 

- Как сейчас помню тот Новый год, - вздыхает Нина Николаевна. - Никто из нас не дождался полуночи, спать легли голодными, радовались уже тому, что дома тепло. Сосед топил печку книжками из своей библиотеки. Тане он подарил тогда огромный том "Мифов Древней Греции". Как раз тогда втайне от всех сестра взяла мою записную книжку. И написала: "Женя умерла 28 дек. В 12.30 час. утра. 1941 г.". В семье Женя была старшей, а умерла, задыхаясь, у меня на руках. За две буханки хлеба и табак мама нашла гроб и договорилась с машиной. Женя очень боялась, что в глаза земля попадет, если без гроба закапывать будут... Потом не стало бабушки. Она стала совсем слабой в январе и сама просила не хоронить ее сразу, а оставить в холодной комнате и получать хлеб по ее карточке. Вы, говорила, не бойтесь, я там тихонечко полежу... Я тоже стала слабеть. В городе перестал ходить транспорт, и для того чтобы попасть на завод с Васильевского острова, мне приходилось проделывать огромный путь. Сил для этого уже не было, и спать я стала на рабочем месте, а потом наше предприятие экстренно эвакуировали вместе со всеми сотрудниками...

Все новости