Как Сростки сражались за Родину

Необычный подарок получил к юбилею писателя его музей-заповедник в селе Сростки: туда были переданы копии архивных документов, проливающие свет на судьбу 104 шукшинских земляков на фронтах Великой Отечественной войны. В знак уважения к таланту и личности Василия Макаровича Шукшина поддержку проекту оказал профессор из Парижа Макар Тонин.

Улица братьев Ореховых 

Фронтовые судьбы сростинцев порой настолько драматичны, что могли бы поспорить с судьбами героев фильма Сергея Бондарчука по роману Михаила Шолохова "Они сражались за Родину", где Шукшин-актер снялся в своей последней роли (1974), создав незабываемый образ бронебойщика Лопахина. 

Слава и безвестность, а порой позор уживались под одной крышей. Например, одна из центральных улиц Сросток названа в честь братьев Ореховых. А вот в честь скольких, поди разберись… На фронт ушли четверо, но только двое официально считались погибшими и увековечены в Книге памяти Алтайского края.

Теперь благодаря проведенному поиску удалось проследить боевой путь троих братьев. Николай служил в 26-й гвардей­ской стрелковой дивизии, умер от ран 12 августа 1942 г. в Калининской области. Иван и Дмитрий воевали и погибли на Украине в 1943–1944 гг. И только в судьбе четвертого брата, Александра, бойца 994-го стрелкового полка, пропавшего без вести в феврале 1942 г., еще остались белые пятна. 

В семью Матвея Куксина, однофамильца матери Василия Шукшина, не вернулись с войны два сына – Николай и Александр. Первый погиб смертью храбрых в Восточной Пруссии в январе 1945 г., второй расстрелян по приговору военного трибунала 65-й морской стрелковой бригады Карельского фронта в марте 1942 г. 

Искупление кровью

О штрафниках, воевавших в составе специальных рот (рядовые) и батальонов (разжалованные офицеры), в нашей стране до сих пор говорится мало. Известно, что эти практически обреченные на гибель люди зачастую оставались патриотами. А вот во Франции живет человек, который уже четверть века возвращает добрые имена солдатам и офицерам – штрафникам Красной Армии. Это русский по происхождению профессор-правовед Сорбонны Макар Тонин. Он является признанным в мире экспертом по штрафникам. Интерес к этой категории воевавших у Макара Ивановича не случайный: его отец погиб в бою, будучи заместителем командира штрафной роты.

Вот к Тонину-то я и обратился по поводу еще одного земляка В. Шукшина – штрафника Дмитрия Николаевича Куксина.

Письма парижского профессора  

"Наш Дмитрий Николаевич роковым образом направлен был (…) в 3 Армейскую Отдельную Штрафную роту 39 Армии 15 июня 1943 года... в составе маршевого пополнения пред подготовкой к Смоленской наступательной операции (7 августа – 2 октября 1943)", – писал Тонин (орфография автора сохранена. – Е. П.).

Профессор Сорбонны именовал сростинца храбрецом и уточнял, что на момент его доблестной гибели 3-я штрафная рота 39-й армии была преобразована в 45-ю.

Между тем в краевой Книге памяти Дмитрий Куксин до сих пор числится пропавшим без вести и почему-то в списках Красногор­ского, а не Бийского района. Рядом с ним записано имя другого сростинца – Дмитрия Степановича Кузовкина, храбро сражавшегося в 256-й штрафной роте 65-й армии и погибшего в июле 1944 года в Минской области. 

Завершалось письмо Тонина поддержкой начинания "по розыску и возвращению из небытия имен Светлых воинов павших из Сростков – места счастливого рождения писателя Великого русского Шукшина Василия Макаровича..." и предложением обращаться за помощью.

И я воспользовался возможностью получить у Макара Ивановича дополнительные сведения еще по пяти сростинским штрафникам, упоминание о которых нашел в архиве. Он ответил незамедлительно, попутно вновь признавшись, что чтит В. Шукшина и дорожит знакомством с его семьей. 

Справка

Тонин Макар Иванович (Франция, Париж). Родился 3 июля 1938 года в городе Бодайбо Иркутской области. Доктор права Сорбонны и Arizona State University. Имеет многоуровневый бизнес, в том числе книгоиздатель­ский. Исследованиями истории штрафных подразделений занимается с 1984 года. Автор 7-томного издания на французском языке по истории штрафных частей.
В 2009–2011 годах учрежденным им Фондом "14 АОШР" готовятся к изданию на русском языке:

1) "Штрафные роты Волховского и Ленинградского фронтов" – в 12 томах;

2) "Штрафные батальоны РККА" – в 4 томах;

3) "Штурмовые батальоны РККА" – в 2 томах;

4) "3-й заградительный отряд Ленинградского фронта" – в 2 томах;

5) "Книга Памяти Павших воинов, не имеющих родственников" – в 7 томах. 

Согласно Книге памяти Алтай­ского края в 1941–1945 гг. из Сросток ушли на фронт 466 человек, 302 не вернулись. Теперь в Центральном архиве Министерства обороны удалось найти документы на 104 воинов, большинство имен которых по разным причинам не попали в краевую Книгу памяти. 

Цитата

"В свое время мы много ночей провели в беседах с писателем Некрасовым Виктором Платоновичем, и последний тост его всегда был не за убиенных воинов, а за расстрелянных... Ум Высокий автора „В окопах Сталин­града“ знал, что говорил..." (Из письма профессора М. Тонина от 3 февраля 2009 г.) 

Список Тонина

Арий Филимонович Синкин, получив 10 лет (заменяемых на фронте тремя месяцами штрафной роты. – Е. П.), сначала попал в 35-ю армей­скую отдельную штрафную роту 7-й Отдельной армии Карельского фронта, но в ней недолго задержался и с командой штрафников, или, как их тогда называли, "переменников", был передан в 216-ю штрафную роту 19-й армии. Пал смертью храбрых 19 апреля 1943 г. на 81-м километре дороги Аллакурти – Кандалакша, там же и захоронен.

Иван Григорьевич Отпущенников, командир орудия, уроженец Сросток, призванный из Павловского района, был приговорен к расстрелу за убийство. Но всегда был удачлив и любим командирами за храбрость, потому те "расстрел в 10 лет оборотили". В 7-й отдельной штрафной роте 8-й армии разжалованный старшина вновь явил свою привычную удаль. Пал геройски у деревни Каймри в Эстонии 27 октября 1944 г.

Дмитрий Федорович Кочуганов был направлен в 62-ю штрафную роту 7-й Гвардейской армии и погиб в числе 33 бойцов на восточной окраине села Башенье в Венгрии 11 декабря 1944 г.

Об Александре Матвеевиче Куксине и Петре Афанасьевиче Фонякине, определенных военным трибуналом к высшей мере наказания, "лишь помолиться могу", писал Тонин.

Расстрел далеко не всегда означал кару за трусость или предательство. Многие просто попадали под молох армейской разнарядки. Согласно документу, имеющемуся в распоряжении Тонина, красноармейцу Александру Куксину выпало оказаться седьмым по счету в первой десятке наказываемых трибуналом (а это расстрел). Попади он в следующую пятерку (это 10 лет лишения свободы, на практике приравнивавшиеся к трем месяцам службы в штрафной роте), может, и до Берлина бы дошел.

Все новости