БИОГРАФИЯ, БОЕВОЙ ПУТЬ И ОПИСАНИЕ БОЯ Филимонова Василия Сергеевича

Описание боя части, в которой служил Филимонов, представлено с двух сторон – как со стороны Красной Армии, так и со стороны немецких войск. Филимонов Василий Сергеевич (14.04.1904 – 12.08.1941гг.) Духовщинская наступательная операция 30 Армии Западного фронта в рамках Смоленского оборонительного сражения (10.07.-10.08.41г.).§1. Сведения о семье. Жизнь до начала Великой Отечественной Войны.Корни родословной Филимоновых идут из села Зимино Михайловского уезда Рязанской губернии, что в 35 верстах от уездного города при небольшой речке Пальной. По данным на 1862 г. в Зимино имелось 40 дворов с 414 жителями. С конца 19 в. в метрических книгах по Михайловскому уезду появляется деревня Новое Зимино, находившееся на другой стороне плотины, а Зимино получило приставку «Старое» . Старое Зимино стоит и по сей день. В селе стоит усадьба (в данный момент там располагается Зиминская сельская школа), принадлежавшая до революции помещикам Желтухиным. Сам помещик жил в Петербурге, а в усадьбу приезжал на отдых. Для отдыха при усадьбе был свой пруд и хорошие лодки. С победой Октябрьской революции, Желтухин оставил свои владения в селе большевикам, а сам остался жить в Петербурге.
В 15в. в селе была построена православная церковь, которая перестала действовать и, была частично разрушена во второй половине 30-х гг.
В 60-80 гг. 20в. в местной школе восстанавливали память героя Гражданской войны Великанова – жителя Зимино, вели переписку с его сослуживцем – Бертасом, создали уголок Великанова. Однако и уголок Великанова, и Книга Памяти погибших односельчан, и документы по истории села – затерялись в начале 1990-х гг.
В доме крестьянина Сергея Семеновича и его жены Евдокии Андреевны Филимоновых с 1895 по 1918 гг. родилось и выжило семеро детей:
Дмитрий (1895-01.11.1943);
Феодосия (1902-1969);
Василий (14.04.1904-12.08.1941);
Петр (19…-1942);
Евдокия (14.03.1909-25.05.1991);
Сергей (25.03.1914-29.07.1985);
Мария (22.07.1918- 06.02.1918).
В Великой Отечественной Войне участвовали Василий, Петр и Сергей, которому удалось вернуться назад.
По старшинству, Василий был третьим ребенком в семье. Еще мальчишкой он отправился в Москву на заработки, где работал ломовым (кучер) и возил грузы.
В 1926г. Василий идет учиться на Общеобразовательные курсы Октябрьской Революции и, закончив четырехлетку, 19 ноября 1930 года поступает на службу в РККА в должности красноармейца .
Пройдя военную подготовку в команде одногодичников 108 Белорецкого стрелкового полка 36 стрелковой дивизии, 9 января 1932 года
получает должность командира взвода, после чего, увольняется из РККА в долгосрочный отпуск .
С 1932 по 1937 (кроме 1935г) гг. Василий Сергеевич каждый год привлекался к двухмесячным военным сборам по переподготовке и обучению допризывников , где получил нагрудный знак «Ворошиловский стрелок» выдаваемый за успехи в соревнованиях по стрельбе .
В 1934г. Василий Сергеевич начинает жить с Чухровой Екатериной Федоровной (24.12.1903-10.10.1988), - уроженкой д. Моисеевка Новомосковского района Тульской области. Жить приходилось в очень маленькой комнатушке (на 6 м.? помещалась лишь кровать с одной тумбочкой) в Большом Черкасском переулке.
Екатерина Федоровна приехала в Москву в очень юном возрасте и работала прислугой в семье одного врача (Арбат, Покровский бульвар, дом 8), еврея по национальности. Она убиралась, готовила и следила за маленькой девочкой. Позже работала скорняком.
После того, как 25 марта 1935 г. у Василия Сергеевича и Екатерины Федоровны родилась дочь Татьяна, они переселились в чуть более просторную (12 м.? в коммуналке на первом этаже) комнату в Псковском переулке по улице Разина (Варварка) в д.5. Новая комната была без окон и раньше использовалась как темная. Всего в квартире проживало пять семей.
В 1936г. Василий Сергеевич работал в посылочной конторе ВГПО Центросоюза в должности заведующего кладовой трикотажных грузов, где был утвержден стахановцем на основании проверки, проводимой комиссией и треугольником 28 апреля 1936г .
Уволившись из посылочной конторы 1 ноября 1936 г., а 27 ноября был зачислен на должность браковщика универмага № 101 (государственная торговля промтоварами). Вскоре, 20 января 1937г. Василий Сергеевич назначается на должность заместителя заведующего трикотажной базы универмага № 101, а еще через неделю (27 января), был переведен на должность заведующего трикотажной базы.
Не исключено, что его столь быстрое продвижение по должностной лестнице объясняется тем, что в условиях дефицита того времени, торговля трикотажем была прибыльным, но опасным занятием для недобросовестных работников. Все вышестоящее начальство могло просто попасться на махинациях с товаром.
16 июня 1937г. родилась вторая дочь Вера.
В 1938г. Василию Сергеевичу приказом НКО № 94/з, присвоено воинское звание «Лейтенант запаса» Молотовским РВК был выдан новый Военный билет серии Б, № 01261.
«Постановлением Совета Народных Комиссаров Союза ССР… в целях упорядочения учета рабочих и служащих в предприятиях и учреждениях,… с 15 января 1939г… ввести Трудовые книжки, выдаваемые администрацией предприятия (учреждения)»
Универмагом №101, Филимонову была выдана Трудовая книжка, которую он заполнил 21 января 1939г , а 21 сентября был «уволен за неимением должности по специальности» приказом (№175 от 25.09.39г) заведующего кадрами Универмага № 101. Однако, уже 26 сентября был «зачислен на должность Заведующего трикотажной кладовой» Московской Центральной базы «Галантерея» (Крутоярский пер. д.2; тел: Ж-2-16-18).
30 ноября 1939г. началась Советско-Финская (Зимняя) война. Ввиду больших потерь Красной Армии на фронте, командование РККА было вынуждено мобилизовывать все новых резервистов.
23 февраля 1940г. Василий Сергеевич был «Освобожден от занимаемой должности (Заведующего трикотажной кладовой) ввиду призыва в РККА»
По воспоминаниям дочери – Татьяны Васильевны: «Отец с мамой вышли во двор дома, что в Псковском переулке, немного поговорили, поцеловались, и отец ушел, а мама пошла домой»
Зимняя война закончилась довольно скоро – 13 марта 1940г., и, призванный лишь в конце февраля Василий Сергеевич, скорее всего не успел попасть на фронт и вряд ли принимал участие в боевых действиях.
В первой половине 1940г. семья получает комнату (16 м.?) в Кривом переулке (д. 7; кв. 4) по улице Разина. Мебель помогал переносить брат Василия – Дмитрий Сергеевич, т.к. сам Василий Сергеевич находился в это время в Брест – Литовске по служебным делам.
В 1940г. Василий Сергеевич проходит 2-е Слуцкие курсы усовершенствования командного состава запаса, по Западному Особому Военному Округу закончив которые, 7 сентября 1940г. получил должность помощника командира стрелковой роты; а спустя некоторое время, проходит переподготовку в составе Стрелково-пулеметного батальона 14 моторизованной бригады где, 3 декабря 1940г. получает должность командира стрелковой роты .
В апреле 1941г. Василий Сергеевич должен был отправился по служебным делам в Брест – Литовск, куда вывез всю семью, сняв для них комнату в деревенском доме недалеко от города а сам, находился в составе 752 стрелкового полка 208 моторизованной дивизии (в/ч 2809) дислоцировавшейся в городе Беловеж. 24 апреля приказом войскам Западного Особого Военного Округа за № 00878 был уволен из рядов РККА в запас и, направлен в распоряжение Молотовского военкомата г. Москвы для взятия на учет получив для проезда по ж/д. требование по ф. № 1 за № 254631 и багажный талон № 229330.
Собираясь в обратную дорогу, Екатерина Федоровна предложила остаться пожить в деревенском доме (как на даче). Однако муж, который к этому времени, не имел постоянной работы уже более года (с 23 февраля 1940г.) а семье нужно было на что-то жить, забрав 28 апреля в РВК денежный аттестат № 15, - решил возвращаться в Москву.
Встав на учет Московского Военного Округа в Молотовском РВК г. Москвы (тел: Ж-2 42-39)16 мая , Василий Сергеевич 19 мая 1941г. был зачислен на должность бракера в трикотажную секцию Мосоптгалторга (Устинский мост) с окладом 400 рублей в месяц. §3. Наступательные действия 242 стрелковой дивизии 30 Армии в июле-августе 1941г.Выполняя поставленную перед 30 Армией задачу по проведению наступления на Духовщину, - 20 июля 900 СП прекратил работы и выступил в район деревни Сувидово. Прибыли на место в 03ч 00м 21 июля 0.5 км. северо-восточнее Сувидово.
В 14ч 05м 21 июля «для проведения операции по окружению и разгрому Смоленской группировки противника Ставка приказала… 242 СД с марша в районе Высокое, Сувидово повернуть на юг и, следуя двумя колоннами сосредоточиться в районе Демехи, Волыново, Шипарево и в готовности с утра 23 июля наступать в общем направлении на Духовщину.
Было подготовлено 2 маршрута движения:
Правый: Высокое, Черемушницы, Можайка, Селы, разъезд Паникля, В. Горки, Прудня, Шумилы, Белый, Демехи.
Левый: Сувидово, Б. Мошки, Борисовки, Загвоздье, Хамлецы, Замошье, Бабаево, Грива, Ивановка, Солодилово, Батурино, Лунино.
Первый большой привал на рубеже Селы, Истонки.
Второй большой привал на рубеже Брагино, Паново»
Села Демяхи и Лунино были конечной точкой обоих маршрутов движения 242 СД и в то же время отправной точкой для наступления на Духовщину, но, по данным разведки, находились в руках немцев.
«Командир дивизии приказывал начать действия в 15ч 00м. Нам предстояло овладеть деревнями Лукино и Демяхи, после чего батальон должен выйти в резерв и сосредоточиться в Батуринских лесах.
…Вот уже пройдены лес, поле с неубранной пожелтевшей рожью, за косогором появились серые хаты.
Без единого выстрела, не встречая сопротивления, мы втянулись в Лукино. Все здесь казалось мертвым, не видно было ни одного человека, не слышно было никаких звуков, которые напоминали бы о близости фронта.
Разведка работала из рук вон плохо. За несколько дней пребывания дивизии в этом районе разведчики не смогли даже определить линию фронта…»
23 июля Василий Сергеевич написал письмо Екатерине Федоровне: «… сейчас идем на сближение с противником, через несколько часов войдем в соприкосновение с ним…»
«…Напряженность постепенно ослабевала. Танкисты открыли башенные люки, высунули головы и с удовольствием вдыхали свежий воздух. Пехотинцы убирали свое оружие за спину; боевой порядок постепенно нарушался, кое-кто даже начал курить козьи ножки. На горизонте золотом засверкал купол церкви. Обозначились контуры домов села Демяхи.
Но убаюкивающая тишина оказалась недолгой. Выстрелы, разрывы снарядов, оглушительный треск сразу вывел нас из состояния мнимого покоя. Батальон с ходу втянулся в бой.
В миг ожило поле, которое совсем недавно казалось совсем безжизненным. Зарытые на противоположном берегу речушки танки, замаскированные в кустарнике пушки и пулеметы разом открыли огонь. Над головой появилась немецкая авиация. Гитлеровцы сидели в окопах и траншеях. Мы наступали в открытую, во весь рост. Наши действия к тому же не обеспечивались с воздуха, не было зенитных пушек, которые отогнали бы вражеские самолеты»
Отдельный танковый батальон и один стрелковый батальон 242 СД взяли село Демяхи во второй половине дня.
«Смолкнувшая было артиллерийская канонада, перед самым вечером возобновилась с новой силой. Налетели «мессершмитты» Фашисты бросили на Демяхи батальон пехоты, но вернуть утраченные позиции им так и не удалось. Наши танкисты и пехотинцы отстояли свой первый, дорого стоивший им успех.
Наступали сумерки. Догорали танки. Тлели ржаные поля.
Поздно ночью мы узнали о тяжелых оборонительных боях, которые вела вся дивизия против хлынувших в наступление фашистских войск»
900 СП, двигаясь в заданном направлении, к 20ч 40м 25 июля прошел без потерь дер. Холомидино , а к 05ч 00м 26 июля 1941г. «развернулся на рубеже юго-западнее дер. Батурино в 1.5 км. Противник из района Жидки, Малаховщина ведет методический огонь по 1 СБ»… Командир 900 СП к этому времени не имел никаких сведений о действиях 2 СБ.
«… Только что из штаба армии получена сводка: враг овладел Духовщиной и развивает наступление на станцию Ломоносово. …мы ожидаем его к исходу завтрашнего дня.
А вас, комбат, прошу завтра действовать решительно. … И обязательно притащите нам «языка». Три дня уже воюем, а кто перед нами, так и не узнали.
Машина въехала в Батурино… Навстречу нам потянулись артиллерия и обозы. К линии фронта по опушкам леса гуськом пробиралась пехота. А в воздухе дежурил немецкий самолет-разведчик «горбыль»».
«В штаб 242 СД и штаб 900 СП
Западная опушка леса у дер. Свиты 27 июня 1941г. в 11.30
2 СБ. 900 СП в составе 79 штыков 4 СР., 3 взвода пульроты и минроты 26.07.41г. к 13.00 перешел болото, без повозок и лошадей достиг окраины дер. Свиты, в которой обнаружил противника. 2 взвода 4 СР. и 1 взвод пульроты вступили в бой с противником, находившимся в дер. Свиты. Наши подразделения были обойдены противником с обоих флангов и вынуждены отойти на опушку леса, причем 4 СР. понесла большие потери убитыми и ранеными, которые уточняются. Отход объясняется недостаточностью наших огневых средств и людского состава, т.к. противника в дер. Свиты было до 2-х рот пехоты с танкетками, минометами и пулеметами.
6 СР. и взвод пульроты, оставленные в дер. Клин, к 21.00 были присоединены к батальону и 2 СБ. в составе 6 СР., остатков 4 СР. в количестве 15 человек, пульроты и минроты, - вновь перешел в наступление и вышел на восточную окраину дер. Свиты. Но удержаться не мог и, неся потери, отошел на западную опушку леса под превосходством сил противника, которого в дер. Свиты было до батальона пехоты, танкетки, бронемашины, минометы и пулеметы.
Прибыла рота сапер и я решил охрану села Дентялово, дер. Клин и брода в болото возложить на 2 взвода сапер, все же остальные силы из села Дентялово и дер. Клин присоединить к батальону для третьего наступления и захвата с южной и юго-западной стороны дер. Свиты и Смоленского шоссе.
Прошу арт-огнем из дер. Клин обеспечить наступление батальона на дер. Свиты. Командир 2 СБ.…»
Возможно, командир 2 СБ. ошибался, назвав Смоленским шоссе дорогу, на которой стоит дер. Свиты. Дорога проходит с юго-запада из г. Духовщина на северо-восток в сторону г. Белый.
События у дер. Свиты 26 июля 1941г. – наиболее подробно описанный бой с участием Василия Сергеевича как командира 6 СР. 2 СБ.
Следует обратить внимание на большие потери 4 СР.: в бою 26 июля у дер. Свиты из 79 активных штыков, убитыми и ранеными выбыло 64 человека, что сделало ее не боеспособной единицей во 2 СБ.
26 июля командир 900 СП просит КП 242 СД оказать помощь авиацией и батальоном танков, а 2 СБ., уже неделю действующий с 897 СП, вернуть в расположение 900 СП.
«В штаб 242 СД. Лес южнее д. Подселица
Западная опушка леса у д. Свиты
27 июля 41г. 22.00.
Нашей разведкой установлено беспрерывное движение грузовых машин, мотоциклов и одиночных танков (два танка), два зенитных орудия – с юга в д. Свиты и далее на север. Грузовые машины вроде наших ЗИС, но с более длинными кузовами, которые имеют спереди щиты загнутые с боков.
Впереди рощи, примыкающей с северо-запада к д. Свиты производятся окопные работы. Вокруг д. Свиты имеется 2-3 батареи зениток, минометы противника установлены на юго-западной и северо-западной окраинах д. Свиты.Прошу выслать бутылки с бензином и орудия ПТО для борьбы с танками. Командир 2 СБ.»
Через шесть с половиной часов (04ч 30м 28 июля) командир 2 СБ. вынужден сообщить, что противник выставил заслон в сторону 2 СБ. у окраины д. Свиты «в количестве нескольких танкеток, одного танка и пехоты в окопах, что нарушило наш план перехвата Смоленского шоссе, по которому всю ночь и сейчас происходит большое движение автомашин, танкеток как на север, так и на юг от д. Свиты.
Среди колонн противника замечено много крытых брезентом автомашин с задним гусеничным ходом. Сапроте от нас уходит, что уменьшает состав нашего батальона, так как в замену сапроте приходится отправлять силы для обороны д. Клин д. Дентялово. Намеченная переправа орудия ПТО из д. Клин сюда – срывается ввиду ухода саперов. Жду указаний. Командир 2 СБ.»
С уходом саперов, вследствие больших потерь и распыления сил, выполнение «спецзадания» дивизии по перехвату шоссе Духовщина – Белый становится невыполнимой силами 2 стрелкового батальона.
6 стрелковая рота Василия Сергеевича вынуждена прикрывать д. Клин, а также выполнять иные боевые приказы командира 2 СБ.
31 июля Василий Сергеевич пишет Екатерине Федоровне письмо из д. Клин: «…Катя, 20 июля послал тебе 1300 рублей, но письма от тебя не получил до настоящего времени. Пиши скорей, пока жив – здоров. С 25 июля по 30 июля был три раза в боях с немцами, - два раза в наступлении и один раз на нас наступал немец. Сейчас опять иду в бой. Бои идут непрерывно. В роте имеются некоторые потери бойцов и командиров. Высылаю аттестат и 100 рублей денег…»
В начале августа главной задачей 900 СП становится овладение д. Ерхово. Сам 900 СП расположен фронтом на юг по линии: Долгое, Жидки, северо-восточнее Ерхово 400 метров. Командир 900 СП атаковал Ерхово 2 и 3 августа, однако, ввиду малочисленности батальонов и грамотно организованной системы обороны противника, сделать это не удалось.
«Командиру 242 СД.
5 августа 1941г. в 21ч 30м. 900 СП
1. Приказано обеспечить Долгое к 23.00 силой до роты, т.е. одним взводом Долгое, а остальными взводами опушку леса юго-западнее Долгое. Район Долгое могу обеспечить с прибытием батальона.
2. 2 батальон еще не прибыл и вообще сомневаюсь, - придет ли сегодня.
Сейчас, при ограниченном количестве людей, я прикрываю одним батальоном (1-м), имея в наличии 100 человек, – Жидки, 3 батальон снять с направления Ерхово до прихода 2 батальона я не могу,- иначе я обрываю фланг и отдам переправу противнику.
3. Атака намечена в 06ч 00м 6 августа 41г. 2 СБ. еще нет. Прибудет, возможно, ночью. С марша придется, если прибудет, ввести в бой, без предварительной подготовки. Рассчитывать на успех в организации и подготовке – невозможно. Атаковать Ерхово 3 батальоном при его малочисленности я считаю невозможным, так как я атаковав Ерхово двумя батальонами – не смог им овладеть.
Время атаки Ерхово с прибытием 2 батальона прошу соответственно изменить, чтобы батальон имел светлое время на организацию и взаимодействие 3 часа.
В случае неприбытия 2 батальона прошу дать указание, как быть с выполнением приказа»
В ночь с 5 на 6 августа 2 батальон в расположение 900 СП не явился, что сделало невозможным выполнение приказа штаба 242 СД по взятию Ерхово.
«Командиру 242 СД.
6 августа 1941г. 900 СП
С 5 августа в отношении вашего приказа решение выполняю, когда 2 батальона нет еще. Для того чтобы взять Ерхово, у меня сил нет. Мною отдан приказ из расчета выполнения задачи на Ерхово 2 батальоном и Починок 2-й - 3 батальоном.
Остатки 1 СБ. – 100 человек, - прикроют Долгое и образуют второй эшелон полка. Приказ отдан, а 2 СБ. еще нет. Я сейчас в связи с неприбытием 2 СБ. поставлен в крайне неудобное положение.
Взять Ерхово 3 СБ. я не сумею, так как в течение 2 и 3 августа я имел попытку атаки Ерхово, которая успеха не имела»
6 августа 1941г. Смоленская группировка, по приказу Ставки, приостановила наступление и войска, получили 2 дня на передышку.
8 августа соединения 19-й и 30-й армий под командованием генералов И.С. Конева и В.А. Хоменко атаковали противника под Духовщиной. Несколько дней они безуспешно пытались прорвать оборону врага и выйти на оперативную глубину.
В ночь с 7 на 8 августа 900 СП силами 5 стрелковой роты 2 батальона без потерь занял д. Жидки.
Легкость, с которой 900 СП занял Жидки, объясняется тем, что деревня не представляла интереса для немцев с тактической точки зрения и находилась, как бы, на нейтральной полосе: «Лейтенант, единственный из офицеров, уцелевший в роте, доложил о противнике, и об отделении, расположенном впереди деревни Жидки.
- Почему же вы сами не находитесь в деревне? – допытывался я у офицера.
- А зачем она нам нужна? Отсюда мы все видим, держим под огнем выходы из села Чуркино , а Жидки расположены в овраге, оттуда ничего не видно и не слышно»
«…Мы следовали за лейтенантом, перебегавшим из лощины в лощину. Достигли кладбища и оттуда одним броском добрались до деревни. Командир роты оказался прав – Жидки, находились в овраге и, кроме рваных облаков над головой, оттуда ничего не проглядывалось. Деревни, собственно, не существовало, торчали только печные трубы»
В течение 8 августа противник «обстреливал расположение 1 СБ. и 5 СР. пулеметным и минометным огнем из рощи по дороге на Ерхово, западнее 150м деревни Жидки. Потерь не имеется. Подразделения полка продолжают производить инженерные укрепления»
9 августа «противник в течение всего утра до 10ч 00м вел активную перестрелку из автоматов и пулеметов по 1 СБ, расположенному между Жидками и Ерховым. С 14ч 00м вел огонь из минометов по 1-му и 3-му СБ…»
Предположительно, 2 батальон (4-я и 6-я роты), отсутствующий с 19 июля, вернулся в расположение 900 СП в промежуток времени с 7 по 9 августа.
С возвращением 2 СБ. командир 900 СП получил возможность выполнять поставленную командиром 242 СД задачу по овладению Ерхово. Однако противник, определив направление главного удара 900 СП, - продолжал укрепление позиций.
В течение ночи на 10 августа и до 7ч 00м «противник производил окопные работы в районе Ерхово и юго-западнее Жидки, используя для этой цели подводы и грузовые машины для перевозки лесоматериалов.
Противник охраняет себя часовыми со сторожевыми собаками.
Подразделения нашего полка в расположении Жидки - Ерхово производят инженерные работы, отдельные ячейки соединяются общим ходом сообщения; в районе 1 СБ. отрыто 2 котлована для ДЗОТ. Во 2 батальоне во время обстрела противником минометным огнем убит помощник командира взвода тов. Игнатанко А.В»
«Противник с 23ч 45м 10 августа вел усиленный огонь из автоматов, пулеметов и минометов по левому флангу полка в район Жидки по расположению 5 СР. В районе Ерхово противник имеет минометные батареи и группировку пехоты. Отмечается увеличение снайперских групп противника, которые за истекшую ночь действовали особенно активно…»
В течение 11 августа, 900 СП предпринял атаку противника в районе Ерхово и юго-западнее Жидки: «В результате частого наступления к исходу дня (20ч 00м) полк занял следующее положение:
3 СБ. – северо-восточнее стыка дорог Жидки – Ерхово 200м;
1 СБ. – исключительно изгиб дороги юго-западнее Жидки, исключительно овраг западнее Жидки;
5 СР. – 150м южнее Жидки;
2 СБ. – севернее и северо-западнее Жидки 500м.
Потери за 11.08.41г.:
1 СБ. – ранен командир 1 СБ. Ст. Лейтенант Горбунов;
-убито 1 мл Нач сост.;
-ранен 1 мл Нач сост., 6 рядовых;
-пропало без вести 2 рядовых;
2 СБ. – ранено 5 рядовых;
3 СБ. – ранен 1 рядовой;
Взвод пешей разведки: убит командир взвода пешей разведки Мл. командир Ситников и красноармеец, один красноармеец ранен. Итого 18 человек»
Вечером (18ч 00м) 11 августа, для дальнейшего выполнения задачи 900 СП на овладение Ерхово, - в подкрепление была выделена 9 стрелковая рота 3 батальона 897 СП, расположенного на правом фланге от 900 СП: «…1 и 2 СБ 897 СП продолжали деревоземляные работы; 3 СБ 897 СП – 9-й ротой вышел на линию фронта в направлении Ерхово заняв участок в 300м от правого фланга 900 СП…»
В 00ч 20м 12 августа командир 30 Армии Хоменко отдал приказ командирам 242 и 251 дивизиям: «Требую, под вашу личную ответственность, 12.08.41г. ликвидировать узел сопротивления противника в районе высоты 215.4.
Командиру 242 СД атакой 900 СП в направлении Починок 2-й и подавлением огневых точек противника в районе Ерхово содействовать 251 СД в выполнении задачи по ликвидации узла сопротивления 215.4.
Сейчас же, немедленно согласуйте свои действия по выполнению поставленной задачи.
12.08.41г. доложить Военному Совету армии, что задача решена»
Высота 215.4 была занята противником и находилась на стыке 242-й и 251-й дивизий, глубоко вклиниваясь в оборону 30 Армии.
«С 12 августа будет работать наша авиация по бомбежке Лосмино, Околица, Ерхово, Шилепы и Городно.
Во вторую очередь: Чичата, оз. Чичата, Сутоки, Воронцово и Кречеца.
Начало работы авиации примерно в 6ч 00м утра 12.08.41г. К этому времени подготовить и обозначить передний край своих войск опознавательными полотнищами. Хорошо проинструктировать и предупредить свои войска, чтоб не обстреливали своих самолетов»
В ночь на 12 августа в подразделениях 900 СП ничего существенного не произошло.
«9 рота 3 СБ. 897 СП, находясь на левом фланге перед деревней Ерхово, прикрывает правый фланг 900 СП, имея огневую связь на интервал в 300м, чем облегчает выполнение задачи 900 СП. С выставлением 9 СР., полк (897) совершенно не имеет резерва и обессилились сами. С 5ч 00м 12.08.41г. возобновилась перестрелка минометного огня со стороны противника и нашей стороны…»
«Противник до 12ч 30м активности не проявлял. Наша авиация частично бомбила противника…»
К 14ч 00м 12 августа 900 СП «перешел в наступление:
- 3 СБ. наступает на Ерхово;
- 1СБ. и 5 СР. на высоту 215.2
- Остаток 2 СБ.: 2 взвода 6 СР. и 2 взвода пульроты – мой резерв.
Потери уточняются. Командир 900 СП Майор Беляков»
Во время атаки в 16ч 10м в штабе 242 СД получена телефонограмма от 897 СП: «Неприятель делает перебежку в д. Чуркино*. 2 взвода 3 СБ. заняли южную опушку леса, разведка 3 СБ. углубилась для лучшего наблюдения. Командир полка просит, чтобы передали 900 поднажать»
«…При наступлении 9 роты 3 СБ. 897 СП на левом фланге противник вел направленный огонь по роте из всех видов оружия, в том числе из минометной батареи, находящейся в лесу, севернее деревни Морохово, что затрудняло продвижение роты.
Наша артиллерия, открыв огонь по минометной батарее противника, подавила его огонь, дав возможность 9 роте продвинуться вперед, на южную опушку леса, что в 300м к северо-востоку д. Ерхово»
Телефонограмма штабу 242 СД в 16ч 30м: «Наша рота вышла на опушку леса. Рота в 300м от Ерхово. Наш сосед слева на этой же линии и на таком же расстоянии»
«В течение 12.08.41г. 900 СП дважды переходил в наступление в направлении Ерхово, Лосиные Ямы. Наступление отбивалось организованной системой огня минометов и пулеметов из ДЗОТ…»
Очевидно, будучи резервной, 6 рота 2 СБ. была введена в бой во второй атаке по двум возможным направлениям:
-1. На Ерхово, как усиление 3 СБ., не сумевшего взять его собственными силами;
-2. В направлении Лосиные Ямы – высота 215.2, - которую также не смогли взять 1 СБ. и 5 рота 2 СБ.
12 августа 900 СП не смог взять Ерхово и высоту 215.2 даже во время второй атаки с введением в бой 6-й роты и 2-х взводов пулеметной роты.
«С 01ч 00м до 03ч 00м 13.08.41г. была предпринята попытка, атаковать противника ночью. Атака успеха не имела. Батальон, неся потери, отошел на исходное положение.
К 06ч 00м 13.08.41г. полк занимает ранее подготовленный рубеж для обороны. По предварительным данным полк (900) имеет потери:
-3 СБ. – убито – еще не известно;
-1 СБ. – убито – 3 человека, ранено 11 человек;
-2 СБ. – убито 3 человека, ранено 11 человек.
Итого – убито 6 человек, ранено 42 человека.
Сведения о потерях уточняются и точнее будут представлены в следующей сводке»
Оперсводка командира 900 СП Белякова командиру 242 СД по окончании неудавшегося наступления 12 августа:
«Противник упорно обороняет Ерхово, восточнее Ерхово и южнее Жидки, имеет оборудованный ДЗОТ с системой пулеметно – минометного огня. Никаких признаков отхода нет. Наоборот, в районе Ерхово силы противника увеличились.
Наступление 12.08.41г. на Ерхово и юго-западнее Жидки, успеха не имело. Произведенная атака ночью также успеха не имела. Полк наступает на широком фронте; сил и средств мало, особенно живой силы. Физически и морально непрерывными боями полк истрепан. В рядах имею по 30 человек (1 и 3 батальон).
Что нужно для того, чтобы выполнить поставленную задачу: Сильную артиллерийскую подготовку с задачей подавления всей системы огня;

Роту танков;

Сконцентрировать удар в главном направлении. Частыми атаками отдельные подразделения успеха не дадут и дадут противнику возможность уничтожать их своим огнем, особенно минометов и артиллерии;

Наступление и атаку производить на всем фронте в явно точно установленное время.

Пополнить полк живой силой и огневыми средствами, особенно полк артиллерии. Увеличить отпуск мин на 122 м/м батарею, которая почти бездействует

В отсутствие связи с артиллерией объединить действия дивизии.… Имею одну приданную нам пушку от дивизиона»



На рассвете 13 августа, 1-й и 3-й СБ. 900 СП вновь перешли в наступление на д. Ерхово, а с 15ч 00м 900 СП наступал на высоту 215.2.
Однако, и в течение 13 августа части 900 СП могли добиться успеха, оставаясь к 07ч 00м 14 августа на следующих позициях:
«-3 СБ. овладел стыком дорог и находится восточнее Ерхово 300-400м;
-2 СБ. – левее 3 СБ. овладел дорогой Жидки – Ерхово и находится восточнее Ерхово 300-4—м, имеет своей задачей атаковать противника в Ерхово с юго-востока;
-1 СБ. – и 5 СР. овладели Лосиной Ямой – Сараи.
Полк продолжает наступление, довыполняя поставленные задачи.
Потери по предварительным данным: убитых – 5 человек, раненых – 35 человек. Уточнено будет по окончании боя. Ранен командир 2 СБ. Ст. Лейтенант Шемох С.И.»
Василий Сергеевич Филимонов погиб в бою 12 или 13 августа при наступлении 900 СП в на Ерхово и юго-западнее Жидки (Лосиные Ямы, высота 215.2).
В извещении и других документах указано, что «тов. Филимонов Василий Сергеевич… находясь на фронте, пропал без вести 12.08.41г.» на основании приказа ГУК НКО № 01238 от 25 апреля 1945г.
Однако, на основании письма, присланного Екатерине Федоровне подчиненными Василия Сергеевича после его смерти, - можно усомниться в правильности этой даты:
«1941 года 19-го дня
Здравствуйте многоуважаемая Екатерина Федоровна. Письмо вам прислано с фронта и письмо это принесла весть не так то приятная для вас и для вашей родни.
Ваш муж, Василий Сергеевич, 13-го августа был послан командованием в наступление с своей ротой, где и погиб.
1. Первый раз его тяжело ранили, а когда хотели спасти его бойцы, то есть понесли с открытого места в рожь, в него еще ударили из миномета, и осколок попал в него. Который и добил.
С приветом к вам из его роты Старшина Ахапкин Ф.М. и писарь Гребенкин Г.П.»
Можно предположить, что подчиненные Василия Сергеевича просто ошиблись на один день, когда составляли текст письма для Екатерины Федоровны. Хотя нельзя также исключать возможность ошибки официальных источников.
Тем не менее, 12 и 13 августа направление атак 900 СП не менялось, следовательно, речь идет о разнице в календарной дате, тогда как место гибели Василия Сергеевича и в том и в другом случае не меняется; - останки предположительно находятся на площади в 1 км? , - на юго-запад от Жидки до Лосиные Ямы, а также южнее от дороги Жидки - Нов. Морохово до Ерхово и высоты 215.2.
В последующие дни 242-й СД удалось продвинуться вперед, захватив высоту 215.2 и даже приблизиться к восточной окраине Чуркино.
Еще в июле 1941г. в тылу 242 СД была построена переправа через болото Осотня.
«Бои не прекращались. Гитлеровцы рвались на север, захватили Ярцево, станцию Ломоносово, Духовщину. На нашем участке фронта ясно определилось направление их главного удара: на Белый, Ржев, Вышний Волочек. Всеми силами враг пытался перерезать железнодорожную магистраль Москва – Ленинград. Сделать это не удавалось, и фашисты метались, как одержимые, в поисках слабых мест в нашей обороне. Путь на север им преграждала 30-я армия, в составе которой действовала наша дивизия. В последние дни комсомольский батальон без конца перебрасывали с одного фланга на другой. Мы участвовали в оборонительных боях, переходили в контратаки и даже наступали. Танков с каждым днем становилось все меньше, ряды наши таяли, а пополнения не предвиделось.
Командир дивизии, наконец, вывел наш батальон в резерв и строго-настрого приказал начальнику штаба без надобности не бросать нас в бой. Шел второй месяц пребывания батальона на фронте. Возвращались раненые из медсанбата. Многие досрочно покидали госпитали и досрочно вливались в родную часть…
Дорога была изрыта воронками, раскисла от дождей. Навстречу попадались конные обозы, санитарные машины. Но того оживления, какое мы наблюдали в июле, уже не было: войска прочно окопались, перегруппировки были завершены, фронт стабилизировался» §4. Прорыв обороны Красной Армии на стыке 19-й и 30-й Армий в районе болота Осотня в начале октября 1941г. Прорыв немцами обороны на стыке 30-й и 19-й армий, - подробно описан в книге военных мемуаров «Годы в броне» , - командиром отдельного танкового батальона, действующего в составе 242 СД.
Дважды герой Советского Союза генерал-полковник танковых войск Давид Абрамович Драгунский в годы Великой Отечественной войны командовал сначала отдельным танковым батальоном, а затем – танковой бригадой. В своих воспоминаниях он показывает мужество и высокое боевое мастерство советских танкистов. Правдиво нарисованы образы видных военачальников Советской Армии, командиров частей и подразделений, политработников и рядовых воинов. С немецкой стороны, прорыв обороны советских войск в районе болота Осотня описан в книге Генриха Гаапе «Конечная остановка: Москва. 1941/1942: Дневник фронтового врача» Генрих Гаапе. В июне 1941г. – лейтенант медицинской службы (Assistenzart) и батальонный врач 3-го батальона 18-го пехотного полка 6-й пехотной дивизии вермахта. Вместе со своим батальоном участвовал в боях с частями Красной Армии на границе СССР в Литве (район Кальварии), в Белоруссии (у Полоцка) и в Центральной России (западнее и восточнее города Белый, южнее Торжка, у Старицы и больше года в районе Ржева). За бои под Полоцком был награжден «Железным крестом» 2-й степени, за штурм «Высоты 215» - «Железным крестом» 1-й степени, за бои под Ржевом в 1942 году – «Знаком штурмовых атак» и «Немецким крестом в золоте», а также за уничтожение вручную миной советского танка Т-34 под Полунино в августе 1942 г. – «Почетной нашивкой за уничтожение танков», став таким образом к концу 1942г. одним из самых награжденных войсковых врачей вермахта. Досрочно получил воинское звание капитана медицинской службы (Stabsarzt) в сентябре 1942г. и был назначен полковым врачом 58-го пехотного полка своей дивизии, а затем помощником дивизионного врача 6-й пехотной дивизии. Всю войну он вел личный дневник, неплохо рисовал портреты и батальные сцены. Умер в 1980 году.
Д.А. Драгунский и Г. Гаапе описывают один бой (2 октября) каждый со своей стороны. Несмотря на то, что Василий Сергеевич погиб за полтора месяца до описываемых событий,- атака немцев происходит на месте наступления 900 СП в ходе Духовщинской наступательной операции.
Драгунский: «Сентябрь сорок первого был на исходе. В этом году осень на Смоленщину пришла ранняя. Начались заморозки, болота окутывала белая липкая паутина, над лесом кружилась пожелтевшая листва. В окопах и траншеях становилось холодно. Солдаты жались друг к другу, набрасывали на себя помятые шинели, разорванные плащ-накидки. Но и это мало согревало людей.
Позади остались тяжелые дни отступления, изнурительные контратаки, многодневные бои на смоленском направлении. Наша 242-я стрелковая дивизия вот уже свыше двух месяцев оборонялась севернее Ярцево. Врагу так и не удалось выйти на Белый, Ржев, на Вышний Волочек и перерезать железную дорогу Москва-Ленинград.
Июльские и августовские бои измотали обе стороны. Гитлеровцы притихли: мы заставили их прижаться к земле, перейти к обороне.
Нелегко пришлось и нам. Полки понесли большие потери. В ротах насчитывалось по нескольку десятков солдат.
…Выбыла из строя большая часть командиров рот… И все же враг, рвавшийся на север, был остановлен.
Наступило затишье. Шла обычная перестрелка. Обе стороны обменивались снарядами-«гостинцами». Время от времени гитлеровцы обрушивали на наши позиции шквальный огонь. Мы также не оставались в долгу – огрызались пулеметным и артиллерийским огнем. В сводках информбюро об этих действиях сообщалось: «На смоленском направлении идут бои местного значения».
Гаапе: «Первые три недели сентября прошли в безмятежном однообразии. 22 сентября 1941 года мы получили, наконец, приказ оставить наши квартиры на Щучьем озере и выдвинуться в подготовленные позиции у Ректа , 15км (!?) юго-западнее Белый. Это был район нашего исходного положения для наступления на Москву. Чтобы скрыть от противника наши передвижения, мы двигались по маршруту только ночью. 26 сентября мы достигли новых позиций. Система окопов была очень хорошо подготовлена, много блиндажей защищало нас от вражеского обстрела. Русские тоже вскоре нам показали, почему были построены эти блиндажи. Их артиллерия напала на нас с концентрированным неистовством. Но уже через короткое время мы привыкли к грохоту разрывов и чувствовали себя совсем как дома…»
Драгунский: «Создавшуюся оперативную паузу мы использовали для того, чтобы уйти глубоко в землю, день и ночь совершенствовали свою оборону…
Огромная ответственность лежала на всех нас. Нашей потрепанной в боях, ослабевшей дивизии предстояло оборонять полосу свыше двадцати километров – фронт немаленький! Положение усугублялось еще и тем, что наша 30-я армия не располагала резервами: не имела вторых эшелонов, танков.
Все свои силы мы сосредоточили на главном танкоопасном направлении – на дорогах, идущих из Ярцево на Духовшину и Белый.
Во второй половине сентября на нашем участке фронта началось усиленное передвижение противника. Подходили его танковые части, подтягивались к фронту артиллерия и минометы, усилила активность вражеская разведывательная авиация…
Немцы упорно готовились к наступлению, и, судя по всему, в недалеком будущем»
Гаапе: «… 2 октября должно начаться наступление, которому надлежит донести нас до отдаленной не 300км Москвы. Как и у Полоцка, наш 3-й батальон создает первую волну атаки. Мы должны прорвать вражеские укрепления на такую ширину, чтобы Первая Танковая дивизия смогла прорваться через возникшую дыру в глубь русского пространства. Кагеняк, Больски и я сидим в одном блиндаже и изучаем авиа-фотоснимки русских позиций. Они хорошо замаскированы, но все же мы смогли различить заграждения из колючей проволоки и глубокоэшелонированную систему окопов. «Приблизительно 5.5км дальше в тылу, - поясняет Кагеняк – русские построили деревянный мост длинной около 3км через болото, который лежит между их главной оборонительной линией и Белым. Вероятно, они снесли целые деревни, чтобы получить необходимую для моста древесину. То есть исчезли с лица земли различные деревни, обозначения на карте. Это завтра затрудняет нашу ориентировку. Когда прорвем русскую линию обороны, мы должны потом немедленно наступать на этот мост. Если мы сможем захватить его неповрежденным, то это будет решающим для успеха нашего наступления. Противник построил его, чтобы больше не делать большого объезда вокруг заболоченного района. А мы должны пойти на риск и в любом случае захватить этот мост. Как я уже говорил, он три километра длинной. Если мы вдруг попадем под обстрел, то мы должны будем идти дальше и не сможем залечь из-за болота. Когда болото окажется позади нас – наши главные трудности миновали!»
Драгунский: «До поздней ночи, склонив головы над картой, мы думал, какие меры нужно предпринять, чтобы усилить левофланговый полк.
…Оборона оставалась уязвимой – не было танков.
Несмотря на наши крайне ограниченные возможности, во второй половине дня 2 октября мы предприняли контрартподготовку.
Два артиллерийских полка, несколько наших отдельных дивизионов открыли массированный огонь по противнику. Подвергалась удару его танковая группировка, артиллерийские позиции, скопление пехоты.
По нашим подсчетам, урон врагу был нанесен немалый. И все-таки силенок у нас не хватало, чтобы сорвать его наступление, заставить отказаться от предстоящих атак»
Гаапе: «Глава 11: Последнее сражение года.
Пороховой дым смешивался с покрывающим землю утренним туманом – мутный, грязновато-белый саван, местами рассекаемый яркими вспышками разорвавшихся вражеских снарядов. Ровная местность перед нами выглядит призрачно и непривлекательно – место смерти и павших. Я стоял с моим новым санитаром – ефрейтором Шепански в пустом, сыром окопе и слушал неблагозвучную музыку войны вокруг нас. Удручающая мелодия из тысяч железных глоток. Тут не было никого, кто нам что-либо приказывал. Я стоял теперь один на один с собой и потел. Воротник сжимал мне горло. Я расстегнул верхнюю пуговицу кителя. Теперь я уже хотел бы в прошлую ночь поддаться чувству страха, когда Нойхор спросил меня, где я хочу создать пункт медицинской помощи. «Высота 215!» (215.2) - сказал я, не колеблясь. Она лежала позади сильно укрепленных русских позиций и была первой целью наступления нашего батальона. Сейчас я смотрел на ничейную полосу, русские участки заградительного огня, минные поля и заграждения из колючей проволоки. Далее шли вражеские блиндажи и окопы, плотно оккупированные пулеметами, снайперами и резервами для контратак. И мы должны здесь прорваться»
Драгунский: «На землю опустилась зловещая ночь. Солдаты и командиры в окопах и траншеях, на огневых позициях и наблюдательных пунктах не смыкали глаз. Ждали, вот-вот начнется наступление гитлеровцев. С рассветом оно началось…
Удар огромной силы, сопровождаемый каким-то невероятным шумом, обрушился на наш блиндаж. Заскрипели толстые бревна четырехслойного наката, обвалилась противоположная от меня стена, погасла коптилка, запахло гарью. Кто-то крикнул: «Спасите!», - и вслед за этим все стихло.
С большим трудом выбрались мы из полуразрушенного блиндажа. Из соседней землянки выполз командир дивизии Глебов, жадно глотая воздух.
Над лесом пронеслась большая группа фашистских бомбардировщиков. Они спешили на север, туда, где находились Белый, Ржев.
Комдив приказал занять круговую оборону вокруг нашего КП. В его распоряжении находился сформированный сводный батальон. Офицеры штаба дивизии приготовили гранаты, бутылки с зажигательной смесью. В окопчиках вокруг машин с рациями и штабных автобусов сидели шоферы, связисты, саперы, вооруженные карабинами и винтовками, готовые немедленно вступить в бой.
Трудный день начался. Какие сюрпризы готовит он? Выдержим ли натиск? Сможем ли остановить врага?»
Гаапе: «Из наших стрелковых окопов мы в 4:30 утра наблюдали, как немецкая артиллерия с жуткой мощью начала бить по русским позициям. Зачарованно видели мы залп за залпом реактивных мин из шестиствольных минометов – нашего нового ракетного оружия – в направлении врага. И все же мы оказались неподготовленными к неистовству, с которым русская артиллерия повела ответный огонь – неподготовлены, но, однако, и не очень обескуражены. Затем мы увидели призрачные тени наших саперов, возвращавшихся к немецким позициям, которые под защитой темноты очистили проход шириной 30-метров через русское минное поле и обозначили его флажками. Потом «Мелкий Беккер» из 12-й роты со своими новенькими лейтенантскими звездочками на погонах и лейтенант Олег из 11-й роты вместе со своими взводами выпрыгнули из окопов и, сутулясь, стали изготавливать на проходе минное поле. Остальные солдаты последовали за ними.
Едва мы вылезли из окопа, как я почувствовал себя лучше. Я перешел на беглый шаг и поспешил через проход в минном поле. Шепански – за мной следом. Впереди завыли снаряды. Инстинктивно мы бросились в плоскую лощину и прижались так крепко, как это было только возможно в мокрой земле. Примерно в 40 метрах правее нас разорвались снаряды с закладывающим уши грохотом. На нас посыпались куски земли и искрами сочные пучки травы.
Дальше, скорее дальше! Мы должны двигаться вперед, прежде чем следующее попадание угодит сюда. Я слышал, как пыхтит за мной Шепански. Из последних сил мы перебежали через колючую травянистую равнину в вытянутую пор длине лощину. Она была полем трупов. Сотни красноармейцев во все возможных позах смерти лежали друг на друге вдоль и поперек. Это были не захороненные павшие, которые остались лежать на ничейной полосе после отбитого четыре недели назад русского наступления. Мумифицированные трупы в русской униформе! Они выглядели высушенными и дубленными, и когда я по ошибке наткнулся на один, он зазвучал пустотело как барабан. Никакого запаха гниения над этим местом не было…
Мы забежали на небольшой пригорок и, опьяненные свежим воздухом, бросились в укрытие за группу деревьев. Я прополз некоторое расстояние дальше, чтобы разведать местность…
С вершины пригорка мы смогли увидеть русские позиции: они лежали позади заграждений из колючей проволоки приблизительно в 450 метрах перед нами. Мы также увидели наших товарищей, которые кще до сих пор находились не в зоне действительного огня стрелкового оружия противника. Используя малейшие укрытия, они постепенно изготавливались к атаке. Огонь русской артиллерии теперь казался ослабевающим, несмотря на то, что наши артиллеристы все еще не смогли накрыть вражеские позиции. Русские снаряды разравались, не причиняя нам вреда, где-то в 200 метрах позади нас. Мы воспользовались паузой во вражеском огне и сбежали с пригорка, догнав оставшихся наших солдат, и приблизились до 200 метров к окопам противника»
Драгунский: «Я сидел в блиндаже комдива и беспрерывно теребил командиров частей. В другом углу охрипший, оглохший и контуженный начальник связи майор Кулаков надрывно вызывал начальников штабов полков, требуя докладов о положении дел.
Разведывательная группа, а вслед за ней и артиллерийские наблюдатели докладывали о тяжелых боях на нашем левом фланге. На полк Самойловича обрушилась авиация, артиллерия. Несколько десятков танков ворвались на позиции батальонов первого эшелона, артиллерийский дивизион, выдвинутый нами на прямую наводку, включился в бой с прорвавшимися танками. С командиром полка телефонная связь была прервана.
Комдив настоятельно просил командарма В.А. Хоменко усилить левый фланг дивизии артиллерией. Но что мог ответить командарм? Вся его армия отражала в эти часы превосходящие силы противника. Наконец заработало радио. Кто-то взволнованно закричал: «Танки прорвались на наш КП. Убит Самойлович. Бой идет на артиллерийских позициях. Помогите огнем!»
Глебов связался с командиром артиллерийского полка Семашко: «Весь огонь сосредоточить на левом фланге! Выдвигайте дивизион на батуринскую дорогу!»
Я видел, как артбатареи снялись с позиции и помчались на юг. Наша попытка придвинуть правофланговый полк Максимова ближе к центру не увенчалась успехом.
Налетевшая немецкая авиация нанесла бомбовые удары, прижав все живое к земле»
Гаапе: «…Я вновь закрепил на своем ремне сумку врача и взглянул на часы. Прошло 15 минут с тех пор, как я сделал первый прыжок из наших окопов. Теперь мне вновь следовало вспомнить мое пехотное обучение в рекрутские времена в Дюссельдорфе, если я хочу присоединиться к моему батальону. Я сделал пару прыжков, бросился вниз, пополз, пробежал пару шагов и вновь пополз, пока наконец не достиг последних стрелков правого фланга нашего наступления. Нашим атакующим солдатам не повезло, и они напрямик преодолели участок заградительного огня, когда обстрел с его уничтожающей силой только начался. Невдалеке лежало густое, но теперь уже подбитое нашей артиллерией вражеские заграждения из колючей проволоки. Все больше умолкало трещавших перед нами русских пулеметов. Первая линия окопов была теперь в наших руках. Стук немецких автоматов и треск ручных гранат возвещали о том, что наши солдаты развернули бой уже в ходах сообщения русских. Идущие впереди штурмовые взводы уже заняли два других ряда окопов. Но огонь вражеских стрелков оставался еще опасным и вынуждал нас к большой осторожности. В окопы приполз Когенек и присоединился к нам. На несколько мгновений он рискнул бросить взгляд наружу и тотчас же пригнулся, когда по нему выстрелил снайпер»
Драгунский: «К нам на КП в батуринский лес просто чудом добрался майор из штаба армии и передал распоряжение отойти в район Белого, организовать оборону на армейском оборонительном рубеже. От него мы узнали, что противник прорвал фронт на стыке 19-й и 30-й армий.
Наша дивизия, находившаяся на левом фланге армии, оказалась в тяжелом положении, будучи обойденной, с двух сторон.
Немецкие танки вышли в наш тыл и продолжали наступать в направлении Белого»
Гаапе: «…Наши саперы вскоре очистили дорогу от противотанковых мин. Мы отошли в сторону. Мимо нас прогромыхала Первая танковая дивизия»
Драгунский: «В ту ночь мы сделали все возможное, чтобы собрать дивизию в кулак и выйти на новый рубеж, указанный офицером связи.
Подтянули полк Максимова. Майор Семашко собрал остатки своей артиллерии. Объединили разрозненные подразделения саперов, связистов, комендантскую роту. Но полностью спасти полк Самойловича не удалось»
Гаапе: «Как и предполагал Кагенек, мы приближались к длинному деревянному мосту, пересекающему болотистый район. В Красной армии теперь царила паника. Многие группы пехоты бросали оружие и сдавались без боя. Мы захватили множество крупнокалиберных орудий, которые противник был вынужден оставить при отступлении. Под вечер наши атакующие роты во все вновь и вновь вспыхивавших боях оттеснили отступавших русских до начала заболоченной местности. Большое число из них не желало сдаваться и пыталось отойти через мост. Но это было безнадежно. Наши пулеметы выкосили их не мосту»
Драгунский: «Батурино захватили гитлеровцы, разгромившие при этом наши тыловые базы. Мы лишились боеприпасов, продовольствия, медикаментов.
…Противник двигался на восток, оставляя нас в своем тылу»
Гаапе: «…Мост был примерно 6 метров в ширину. На мало-мальски твердом грунте бревна лежали прямо на земле, в болотистых местах они подпирались деревянными опорами. Наша маршевая колонна тянулась, как длинный ряд жутких теней в быстро наступавшей ночи.… Уже ближе к полуночи наш авангард достиг твердого грунта, и слабое вражеское сопротивление было сломлено»
Таким образом, советские группировки, Участвовавшие в Духовщинской наступательной операции, не смогли выполнить задачи поставленные Ставкой Верховного Главнокомандования по овладению городом Духовщина и выйти на подступы Тимченко К.В.
Ведущий специалист Программы «Российские династии»
08.09.2008 г.
ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 176.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 1. Л.

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 26-27.

Семейный архив. (приложение 13).

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 27.

Там же. С. 29.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 172.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л.

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 24-25.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 151.

Карта Смоленской области. М, 2000. (приложение 24).

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 163.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 149.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 148.

Семейный архив. (приложение 14-а,б).

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. (приложение 21).

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 110.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. (приложение 20).

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 107.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 86.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 137. (приложение 22).

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 58-60.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 69.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. (приложение 21).

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 34.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 1. Л.

ЦАМО. Ф. 208. Оп. 2511. Д. 251. (приложение 18).

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 1. Л.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. (приложение 20).

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 18.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 31.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л.

ЦАМО. Ф. Оп. Д. Л. (приложение 23).

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 27.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 27.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л.

Семейный архив. (приложение 16).

Семейный архив. (приложение 15).

ЦАМО. Ф. Оп. Д. Л. (приложение 23).

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. (приложение 21).

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 33.

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973.

Гаапе. Г. Конечная остановка: Москва. Мюнхен. 1968.

ЦАМО. Ф. 208. Ф. 2511. Д. 255. Л. (приложение19).

Гаапе. Г. Конечная остановка: Москва. Мюнхен. 1968. (приложение 17).

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 55.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 137. (приложение 22).

Гаапе. Г. Конечная остановка: Москва. Мюнхен. 1968. С. 126.

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 56.

Гаапе. Г. Конечная остановка: Москва. Мюнхен. 1968. С. 127.

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 60-61.

ЦАМО. Ф. 208. Оп. 2511. Д. 255. Л. (приложение 19).

Гаапе. Г. Конечная остановка: Москва. Мюнхен. 1968. С. 128.

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 61.

Гаапе. Г. Конечная остановка: Москва. Мюнхен. 1968. С. 129-130.

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 61-62.

Гаапе. Г. Конечная остановка: Москва. Мюнхен. 1968. С. 133.

ЦАМО. Ф. 208. Оп. 2511. Д. 255. Л. (приложение 19).

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 62.

Гаапе. Г. Конечная остановка: Москва. Мюнхен. 1968. С. 135.

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 62.

Гаапе. Г. Конечная остановка: Москва. Мюнхен. 1968. С. 135.

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 63.

Гаапе. Г. Конечная остановка: Москва. Мюнхен. 1968. С. 136.



§2. Начало ВОВ. Мобилизация в Красную Армию и попадание на фронт в район г. Белый Смоленской обл.Накануне, вечером 21 июня 1941 года, в комнату на Кривом переулке зашел брат Василия Сергеевича – Сергей и позвал всех к себе в гости на Сходню отмечать рождение своего сына Славы. В этот вечер Сергей остался ночевать у брата.
На рассвете 22 июня 1941 года фашистская Германия совершила вероломное нападение на Советский Союз. Началась Великая Отечественная Война.
В комнате Филимоновых не было радио. Утром, когда Василий Сергеевич еще лежал в кровати со старшей дочерью Таней, а Екатерина Федоровна готовила на кухне завтрак, - все услышали, как по коридору бежит соседка по коммуналке Вера и кричит: «Война! Война началась!»
«Отец вскочил, - его, как подбросило», - вспоминает Татьяна Васильевна. Филимоновы начали быстро собираться и уже хотели выходить из квартиры, как на лестничной клетке показался парень в военной форме, который спросил: «Филимонов Василий Сергеевич здесь живет?» Сергей Сергеевич, который выходил первым, ответил, что тот проживает этажом выше и, пока военный поднимался наверх, - все успели выйти на улицу и поехали на Сходню к Сергею. Василий Сергеевич сказал тогда: «А то с родней не дадут проститься…»
Погостив целый день у Сергея Сергеевича, вечером, 22 июня всей семьей зашли в ресторан на Ильинском сквере и, посидев там, отправились к старшему брату Василия – Дмитрию Сергеевичу.
Поздно вечером вернувшись домой, - обнаружили повестку, которую оставил приходивший утром военный. Василий Сергеевич простился с женой и детьми и ушел в эту же ночь.
23 июня 1941г. вместе с другими мобилизованными, пробыв на станции Ульяновская до 05.00 утра, Василий Сергеевич поехал в Центральный Дом Красной Армии (ЦДКА), где были формирования со всего города.
В этот же день 23 июня был уволен из Мосоптгалторга в связи с призывом по мобилизации в РККА.
24 июля 1941г. в ЦДКА Василий Сергеевич был мобилизован в 268 гарнизонный ветеринарный лазарет г. Ковно (Латвия) и пройдя медкомиссию , получил задачу направиться в расположение части.
В 14.00 24 июня 1941г. сформированный военный эшелон отправился со Ржевского (Рижского) вокзала в Латвию.
25 июня 1941г. Василий Сергеевич послал почтовую карточку Екатерине Федоровне.
26 июня 1941г. дойдя до Латвии, эшелон вынужден был остановиться из-за повреждения железнодорожных путей, а на следующий день (27 июня), эшелон подвергся бомбежке немецких самолетов в ходе которой было ранено несколько человек. После обнаружения немецкой авиацией стоящего эшелона было принято решение уводить его в обратном направлении в г. Ржев.
Прибыв эшелоном 28 июня 1941г. в г. Ржев, ввиду изменившегося направления, Василий Сергеевич ожидает новое назначение. Пообедав первый раз за время своего отъезда, в 7 часов вечера написал письмо Екатерине Федоровне, с которым отправил трудовую книжку, которую в спешке взял с собой.
30 июня 1941г. Екатерина Федоровна получила в Молотовском Районном Военном Комиссариате справку (№ 3/3006) о мобилизации мужа в Красную Армию на основании указа Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941г. для предоставления в домоуправление по месту жительства и в Отдел Народного Образования.
2 июля 1941г. Василий Сергеевич написал письмо жене без обратного адреса, т.к. к тому моменту еще не получил новое назначение. На счет денег советовал обращаться в военкомат, поскольку сомневался в регулярной выдаче жалования в действующей армии.
В сложной обстановке, обусловленной глубоким вклинением танковых и моторизованных дивизий врага на Смоленско-Московском направлении, Ставка продолжала применять срочные меры по укреплению обороны в полосе Западного Фронта и созданию необходимой ее глубины. Еще в период боев на подступах к Смоленску 14 июля был развернут новый Резервный Фронт в составе 29, 30, 24, 28 и 31 армий под командованием Генерал-лейтенанта И.А. Богданова, большинство этих войск было потом передано в состав Западного Фронта.
В г. Ржев на станции Зелупец под ударами немецкой авиации был сформирован 900 Стрелковый полк 242 Стрелковой дивизии (897, 900 и 903СП) 30 Армии (242, 250 и 251 СД) Генерал-майора Хоменко В.А., в котором Василий Сергеевич получил в подчинение 6 Стрелковую роту 3 батальона. Назначение в сформированную часть произошло между 2 июля (письмо без обратного адреса) и 8 июня, поскольку, получив назначение, -Василий Сергеевич отправил Екатерине Федоровне письмо с обратным адресом, а уже 10 июля получил ответ.
В начале июля 1941г. Екатерина Федоровна вместе с детьми выехала к родственникам в деревню Моисеевка Тульской области так как там было спокойнее, чем в Москве.
13 июля 1941г. Василий Сергеевич подал командованию заявление в отношении денежного аттестата, а 14 июля написал письмо, в котором кратко описал происходившее с ним с момента отъезда до сформирования части.
На момент 14 июля 1941г. 900 СП находился на подготовительных работах по отрывке окопов вдали от фронта.
С 21 июля по 7 августа Ставка предприняла попытку организовать и провести контрнаступление на главном стратегическом направлении с целью сорвать замыслы врага активными действиями советских войск.
К участию в нем привлекались войска фронта резервных армий (30, 24 и 28 Армии). Из них было создано несколько оперативных групп войск. Предусматривалось, что наступление этих групп во взаимодействии с 16 и 20 Армиями, сражавшимися в тылу противника, приведет к разгрому ударной группировки немцев севернее и южнее Смоленска.
Начали приводиться в жизнь приказы Ставки по рассредоточению и переброске армий для предстоящего наступления.
В том числе в район юго-западнее Белый выдвигалась группа войск 30 Армии под командованием Генерал-майора Хоменко В.А. в составе трех стрелковых дивизий. Группа должна была готовиться к наступлению на Духовщину.
«Для проведения операции по окружению и разгрому Смоленской группировки противника, Ставка приказала:
…30 Армии в составе 242, 250 и 251 СД к исходу дня (22 июля) выйти на рубеж: Максимовка (22 км юго-западнее Белый), Петрополье, в готовности с утра наступать в направлении Духовщина.
В район Жабоедово, Щучье, ст. Жарковский (40-50 км западнее Белый) сосредотачиваются 50 и 53 Кавалерийские дивизии и поступают в состав 30 Армии для совместного удара на Духовщина.
Стрелковые дивизии групп 30 Армии и правого фланга 24 Армии распоряжением Ставки Верховного Главнокомандования были усилены танковыми батальонами.
«… Приказано формировать отдельные танковые батальоны.
Танки разных систем и марок в беспорядке стояли на опушке леса. Целый день прошел в хлопотах. К опушке леса стянули танки. Среди них были Т-34, один КВ., но большинство составляли Т-26 и БТ-5 – машины уже давно устаревшие и, как мы шутили, «с фанерной броней».
…А между тем вовсю уже пригревало раннее июльское солнце. Подкрепив силы часовым отдыхом, мы на больших скоростях, на увеличенных дистанциях понеслись по открытому Ржевскому тракту.
Приближался город Белый. Кругом виднелись следы недавней бомбежки. Время от времени попадались остовы машин, опрокинутые вверх колесами пушки. По обочине дорог были разбросаны ящики, бочки. Кверху поднимался сизый дымок тлеющей резины. Нелегко оказалось проскочить последний участок пути: фашистская авиация держала под бдительным контролем фронтовые дороги…
…Со стороны города Белый доносились глухие взрывы. Дым и пламя поднимались к небу. Третий день гитлеровцы расправлялись с маленьким прифронтовым городком.
Деревянные домики давно сгорели. Десяток двухэтажных каменных строений был тоже объят пламенем. Батальонная разведка, высланная вперед, вернулась с неутешительными данными: с севера город обойти невозможно.
Оставалось проскочить по узким горящим улицам. В воздухе опять появились «Юнкерсы». Завязался воздушный бой. Наши «Чайки» подоспели вовремя и сразу пошли в атаку. Этим мы и воспользовались. С закрытыми люками танки нырнули в объятый пламенем город. Вслед за танками – автомашины, покрытые брезентами и плащ-палатками.
Вырвались на дорогу. Навстречу нам двигались толпы людей. Они шли медленно, понурив головы, тащили на себе громоздкие корзины и узлы. Это женщины и дети спасались от фашистов.
То и дело попадались санитарные машины ранеными.
Приближался фронт.… А наш танковый батальон входил отныне в состав 242 стрелковой дивизии»
«Боевой приказ № 02. Штарм 30. Ржев 14.07.41г.
22ч 15м
1. 30 А (119 СД, 242 СД, 243 и 251 СД, 51 ТД, 43 КАК, 533 и 758 АП ПТО) подготовляя оборону на рубеже Селижарово, Оленино, Васильево имеет задачу прикрыть направление: Тронец, Селижарово, Калинин, Великие Луки, Ржев, Волоколамск…
2. 242 СД с 43 КАП 1/263 ОСБ оборонять полосу Селижарово (иск), Бортники, Луковниково имея передний край главной полосы обороны Селижарово, р. Волга, Овчинники (иск), Привалье…»
Эшелоны со стрелковыми батальонами 242 СД выгрузились ж/д. ст. Оленино. Далее 242 СД двигалась своим ходом.
«Оперсводка № 1. к 06ч 00м 17 июля 1941г.
Штаполк 900. д. Терентьево
1. 900 СП совершая марш из района Оленино к 06.00. 17 июля 1941г. вышел в район Селижарово.
Батальоны сосредоточены:
1 СБ. – дер. Боково;
2 СБ. – дер. Соколово;
3 СБ. – дер. Голубево.
Штаб полка и саперная рота в дер. Терентьево. Батарея ПА и ПТО, взвод конных разведчиков, транспортная рота, ветеринарная часть, рота связи, минометная батарея в движении из района г. Ржев…»
В 04.00 18 июля 900 СП «приступил к работам по укреплению заданного оборонительного участка. Начались работы по отрывке окопов на стрелковые и пулеметные отделения»
Утром 19 июля «из района 900 СП выбыли 4 и 6 стрелковые роты, взвод ПТО и один взвод пулеметной роты для выполнения спецзадания дивизии» в районе 897 СП 242 СД. 5 СР. осталась в расположении 900 СП.
20 июля Василий Сергеевич выслал Екатерине Федоровне «1300 рублей из местечка Селижарово Калининской области»
Государственный Архив Рязанской Области. Ф. 627. Оп. 246-а. Д. 200.

Центральный Архив Министерства Обороны (в дальнейшем ЦАМО). Картотека учета офицерского состава (в дальнейшем 11-й отдел). (приложение 2-б).

ЦАМО. 11-й отдел. (приложение 2-б).

ЦАМО. 11-й отдел. (приложение 2-б).

ЦАМО. 11-й отдел. (приложение 2-а).

Семейный архив (приложение 1).

ЦАМО. 11-й отдел. (приложение 2-а).

Семейный архив. (приложение 6).

Семейный архив. (приложение 5-а,б).

ЦАМО. 11-й отдел. (приложение 2-а).

Семейный архив. (приложение 5-в).

Семейный архив. (приложение 5-а).

Семейный архив. (приложение 5-б).

ЦАМО. 11-й отдел. (приложение 2-а).

Семейный архив. (приложение 5-б).

ЦАМО. 11-й отдел. (приложение 4-б).

Семейный архив. (приложение 7).

ЦАМО. 11-й отдел. (приложение 3-а).

ЦАМО. 11-й отдел.(приложение 2-б).

ЦАМО. 11-й отдел. (приложение 2-а), Семейный архив. (приложение 5-б).

Семейный архив. (приложение 12-б).

Семейный архив. (приложение 5-б).

ЦАМО. 11-й отдел. (приложение 3-а).

ЦАМО. 11-й отдел. (приложение 2-б).

Семейный архив. (приложение 12-б).

Семейный архив. (приложение 9).

Семейный архив. (приложение 12-б).

Семейный архив. (приложение 10).

Семейный архив. (приложение 8).

Семейный архив. (приложение 11).

Жуков. Г.К. Воспоминания и размышления. М., 1990. Т. 2. С. 62.

Семейный архив. (приложение 12-б, 13).

Семейный архив. (приложение 12-а).

Семейный архив. (приложение 12-а,б).

ЦАМО. Ф. 1534. Оп. 1. Д. 10. Л. 13.

Драгунский. Д.А. Годы в броне. М. 1973. С. 19-23.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 1. Л.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 205.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 203.

ЦАМО. Ф. 1523. Оп. 1. Д. 13. Л. 184.

Семейный архив. (приложение 13).

У наших специалистов можно заказать заполнение родословной книги по доступным ценам.