Самсоновы – ровесники Петра 1.

В генеалогии, как и в арифметике, нужно знать условия задачи. Действительно, если в задаче говорится, что на одной грядке выросло 30 огурцов, а на другой – 35, то нас не должно волновать, когда их посадили и какой это был сорт, кто их посадил и что он при этом подумал. Главное, что выросло 30 и 35, а всё остальное, даже если нам это интересно, для решения задачи не имеет никакого значения.  

             То же самое и в генеалогии: для того, чтобы найти предков

какого-то конкретного человека, вовсе не обязательно знать, что его

знакомая предпочитала дружить с офицерами и жаловалась на частые головные боли. И даже то, что она была очень красива, мало нам поможет. Мы ведь знаем, что было это очень давно и она, если и жива, уже не так красива, как раньше. Другое дело, если нам известно, что она была хорошо знакома с Колчаком, Стасовой или Рахманиновым. Это, хоть и плохонькая, но зацепка. Кто её знает, может эти знаменитости о ней написали. Иногда через знакомства можно выйти на очень ценную информацию. Например, встречаем в мемуарах фразу: « На балу я неожиданно встретил знакомого майора N, который служил в одном полку с моим братом. Вот вам и зацепочка. Открываем «Общий список офицеров русской императорской армии» 1910 года и находим там майора N и брата нашей мемуаристки, а заодно узнаем, какой это полк, какой дивизии и в каком городе они тогда стояли. Легко и просто.

А дальше – в Российский государственный военно-исторический архив, где хранятся послужные списки.

        Или другой случай. Семейные предания сохранили, что бабушка из одной деревни с маршалом N. Тут уж не имеет значения, что маршал и в глаза не видел эту бабушку, а тем более вряд ли где-то о ней упомянул. Находим биографию маршала N и вот вам место рождения бабушки.

         Вообще, место рождения гораздо важнее даты рождения. Если мы знаем место рождения, скажем какой-нибудь Натальи Максимовны, но не знаем когда она родилась – это не беда. Мы её вычислим, даже узнаем её девичью фамилию, а уж оттуда до её предков рукой подать. Правда, надо определить – к какому приходу эта деревня относилась, а уж оттуда – и в архив можно идти.

         Стало быть место рождения – главная информация для поиска предков, но это в том случае, если речь идет о деревне. Правда и тут не всегда все понятно. Нам говорят, что бабушка родилась в деревне Тихомировка Смоленской губернии. Мы ищем и ничего не находим, а оказывается - была другая Тихомировка, но она давно уж отошла к другой области. Ну уж тут специалисты разберутся…

        А хуже, если место рождения – крупный город. Ну родилась бабушка в Москве и что дальше? Церквей то в Москве было больше 400. Нужна какая-нибудь зацепка. Вот вспомнили, что бабушка часто говорила, будто на Таганке жила. Ну слава богу, на то и справочник Петра Паламарчука «Сорок сороков», где все церкви описаны. Определили две-три церкви и – в Центральный исторический архив Москвы на «Калужской». Вы спросите описи, а вам вопрос:

-         А какой сорОк?

А вы уже всё знаете. А дальше уже дело техники. Лучше всего все эти сложности можно понять на конкретном примере.

        Вот возьмем род Самсоновых.

        Известно было, что род этот – из деревни Карповская, что в Калининской области. По разным  справочникам выяснилось, что была такая деревня в Калязинском уезде, а молиться, венчаться и детей крестить прихожане ходили в соседнее село Никитское. Была бы у них своя церковь, так была бы не деревня, а село. А в селе Никитском была церковь Казанская, все документы которой после революции оказались в Тверском государственном архиве. А там говорят:

-         У нас из Казанской церкви есть метрические книги, но только до 1875 года. Остальные то ли потерялись, то ли вообще их у нас не было.

Где же они потерялись? Ведь не выбросили же их. Очень интересно полистать такую книгу.

Сначала идет раздел о родившихся.

Тут указана дата рождения (не всегда точно) и дата крещения (она важнее была). Ну и родители, конечно. А ещё указано – кто крестный или крестная. Теперь роль крестных как-то измельчала, а то и вообще не имеет никакого значения, а раньше крестный или крестная считались ближайшими родственниками. И уж если у парня и девушки была общая крестная, то они не имели права венчаться, хотя они вовсе не родственники по крови. Чтобы не создавать таких проблем, крестные специализировались на ком–нибудь одном – на мальчиках или на девочках.

        Следующий раздел – о венчании.

        Там сообщается, что крестьянин такой-то деревни, волости, уезда и возраста венчается с такой–то (тут её девичья фамилия) такого-то возраста. И указано, что оба православные. Тут же упомянуты поручители. Чем–то это напоминает современных свидетелей, но всё же разница существенная. Современные свидетели расписываются в книге, но ни за что не отвечают, а поручители несут ответственность перед Богом. Не случайно среди поручителей встречаются ближние или дальние родственники.    Последняя графа в этом разделе называется «Подпись поручителей (по желанию)». Много я этих книг пересмотрел, но ни разу не видел, чтобы в этой графе кто–нибудь расписался. То ли неграмотные были, то ли желания не было.

        В третий раздел метрической книги заносили исключительно умерших. Большая часть родившихся в дореволюционное время очень быстро из второго раздела переходила в третий. Правда были и исключения, когда подвыпивший батюшка заносил родившихся в третий отдел, минуя промежуточную инстанцию. Так, например, случилось с моей матерью в Марьиной Роще. Её при крещении записали сразу в раздел умерших, о чём стало известно лет через 50, когда потребовалось восстановить украденный паспорт.

        Итак, в Твери метрических книг не нашли. А может они застряли в Калязине. Бывает ведь и такое. Послали запрос туда. Действительно, там они и оказались. Найдены записи о рождении Василия Федоровича Сазонова, его братьев и сестер и даже записи о венчании родителей Василия Федоровича.

        Теперь уж можно было порыться в Тверском архиве. Там нашли Самсона Ивановича, от имени которого была образована фамилия Самсонов. Ведь раньше фамилии были только у государственных крестьян, а у крепостных их не было. Деда звали Иван Лохматый, отца – Петька Мельник, а сына – Андрей Борзов (он у барина борзыми занимался). Вообще считается фамилией только такое прозвище, которое в трех поколениях сохранилось. Если, например, три поколения носят кличку «Борзов», это уже фамилия. Правда и слово «фамилия» значение другое имело. Ведь на латыни familia означает “домочадцы”. Если бы вы лет двести назад встретили в деревне крестьянина и захотели поговорить, вышло бы вот что:

                - Как твоя фамилия?

- Спасибо, все здоровы.

- А ты какой национальности?

- Православные мы…

И слова такого – «национальность» – никто не знал. Это уже потом большевики выдумали, чтобы управлять народом легче было.

Итак, Самсоновых нашли. Правда, Тверской архив назвал главой рода Антона Ивановича, который родился около 1707 года. Просто более ранних документов не нашли. Но ведь были же и у Антона Ивановича предки.

Тут уже Тверской  архив не поможет. Есть в Москве архив древних актов. Вот бы где поискать. Послали туда сотрудника, который в этих завитушках - каракулях разбирается. Стали смотреть. Тут новая трудность: до 1770 года не было Калязинского уезда. Где же теперь искать деревню Карповскую? Стали изучать старинные карты, справочники разные, специалистов расспрашивать. И подумали: наверное искать надо в Кашинском уезде. Стали искать там деревню Карповскую, а в ней уж Антона Ивановича, который родился около 1707 года. О метрических книгах и говорить нечего. Только в 1722 году указ вышел:   

« Должны же отселе священницы иметь всяк у себя книги, которые обычно нарицаются метрики, то есть книги записные»

Единственная надежда на ревизские сказки. Это такие переписи податного населения, в которых указаны все жители деревни. По этому списку налоги собирались, причем никого не интересовало – жив крестьянин или помер на следующий день после переписи. Все равно владелец этих душ должен был в казну платить до следующей переписи. Десять раз такие переписи проводились и первые три хранятся в Москве, в архиве древних актов.

Заказали вторую ревизскую сказку (1744 год) по Кашинскому уезду. После долгих поисков углубились ещё на да поколения и нашли некоего Максима из рода Самсоновых, который умер до 1677 года. Это уже из Переписной книги 1677 года. В этом древнем документе значится:

        «Деревня Карповская. Двор. Алешка Максимов и у него братья Михейко да Мишка пятнадцати лет да Васка ж да Васка ж по пяти лет, Лёвка четырех лет, да Ивашко ж».

Стало быть Максима уже в живых нет, а когда он умер и своей ли смертью – бог его знает. А по писцовой книге 1628–1629 годов значится только пустошь Карповская: лес да пашня. И откуда появились здесь предки Максима – нигде не сказано. Так и завершилось это исследование… 

В компании МИГИ вы можете заказать исследование вашего генеалогического древа.